расписанию. Перед тем, как приступить к жонглированию перед кем-то туманными фразами и пустыми, но красивыми обещаниями, можно было хотя бы подготовиться.

Больше плюсов у дипломатии не было — разве что всякие пиры и званые ужины, но и там могли сэкономить на вине и подать подгоревшее мясо.

Тейвон поерзал на своем кресле — точнее, троне — и покачал затекшими от долгого сидения ногами. Одно только то, что двисетский посол заставлял столько ждать, уже было неуважением и наводило на определенные выводы, но Тейвон был терпелив. Он ждал и мог прождать еще несколько часов. Другой вопрос — сколько королевское ожидание будет стоить Двисету?

— Как думаешь, может, он умер по дороге? — Предположил Тейвон.

Престон неотрывно смотрел на стоящую возле входа в тронный зал охрану, ожидая, что в любой момент они откроют высокие двустворчатые двери и отступят в сторону, пропуская иностранного посла со свитой.

— Тогда на его место сразу же должен явиться заместитель. И уже быть здесь, — То ли принял шутку, то ли нет, адмирал.

Тейвон расправил ярко-бордовый рукав своего камзола и задумчиво покрутил перстень на пальце. Текли минуты, а двисетца все не было.

— Он испытывает мое терпение, — Буркнул король, — Что ж, я подожду еще.

— Джеррет бы уже все бросил и ушел, — Хмыкнул стоящий возле трона Престон, — У них в Канабелле он так и сделал… Правда, потом ему пришло письмо с извинениями и ящик вина из королевских запасов, так что пришлось господ извинить. Не понимают они, что значит приходить вовремя!

— Джеррету проще, — Протянул Тейвон. Иногда он думал, что будет, поменяйся они с ветувьяром местами: удержит ли вспыльчивый наглец королевство? Сможет ли он сам громить имперские корабли и командовать моряками?

— Опять сравниваешь, да? — Престон с суровым осуждающим видом наклонился к другу, — Себя и его? Может, хватит? Вы оба нужны там, где вы есть, и точка.

Тейвон собирался согласиться, сказать, что ветувьяры на то и разные, чтобы не было желания проживать одну жизнь вместо двух, но тут двери наконец-то распахнулись, пропуская в зал нескольких одетых в синее человек. Впереди семенил блаженного вида старикашка с морщинистым лицом, но, как ни странно, еще не полностью седыми волосами. Когда он наконец доплелся до трона, Тейвон поднялся и ответил на поклон гостя легким уважительным кивком.

— Что за неудобство задержало вас на столь продолжительное время, господин посол? — Усаживаясь на трон, Тейвон закинул ногу на ногу и подпер рукой подбородок. Ему рассказывали, что обычно так сидел Джеррет — пусть старикашка ощутит дежавю — но поза и впрямь приятная — чувствуешь свое превосходство.

Посол с забавным по меркам кирацийцев именем Хильмур Хальтур нахмурил слишком большие для мелкого худого лица брови, отчего Престон за спиной сразу же продублировал:

— Господин посол, вы задержаться продолжительный время какой-то неудобство?

Старик поднял руку, жестом останавливая адмирала:

— Не надо. Я понимать слова Его Величество без вы перевод.

Престон отступил чуть назад, а Тейвон приготовился слушать то издевательство над кирацийским, которое называлось двисетским диалектом. Языки им с сестрой преподавали с раннего детства, но эту тарабарщину Тейвон намеренно обделил вниманием — понять ее особого труда не составляло, другое дело — что-то осмысленно на ней сказать. Джеррет это мастерство постиг с легкостью, но по причине того, что провоевал бок о бок с двисетцами половину своей карьеры.

— Сегодня утро я узнать важный новость, что вы сестра намеренно скрыть от я. Смерть одна девица принцесса…

Вот ведь гнида! Все-то ты пронюхал!

— Вам не сообщили об этом лишь потому, что это дело непосредственно связано с орденом Двух Лиц, но никак не с интересами Двисета, — Склонил голову Тейвон, — Так что давайте перейдем к делу. В чем цель вашего визита?

Задумавшись над услышанным, старикашка выпятил челюсть, которая, кстати, тоже была слишком большой для столь маленькой иссушенной рожи.

— Король Двисет беспокоиться состояние море. Флот империя скоро время пойти на мы.

Ремора была права — станет просить солдат, корабли, полководцев. В том, что Кирация издревле была сильна в войнах, есть и свой минус — в мирное время ее руками хотели уладить свои дела все кому не лень.

— Разве королевский флот Двисета не способен дать отпор зиеконцам? Мне казалось, что королевству, в котором все подчинено морю, это под силу…

— Мы иметь торговый корабли и мирный люди. Это Кирация славиться война.

Тейвон почувствовал, как рука Престона легонько тронула его за плечо, привлекая к себе внимание. Темно-русая голова друга склонилась к его уху:

— Джеррет не дал бы и им и рыбацкой лодки. В Гвойне творится черт знает что…

— Я и не собираюсь. Но и недовольство союзников нам не нужно, — Тейвон повернулся к старикашке, — Насколько мне известно, в бою при Канхольме наши корабли сражались не в одиночку, а бок о бок с вашими…

— Королевские корабли Двисета оказали нам немалую поддержку, — Вступил в разговор Престон, — К тому же, мы уже говорили об этом с адмиралом Датуром. Адмирал Флетчер ясно дал ему понять, что корабли Кирации вернутся в родные воды. Боюсь, вы владеете старой информацией, господин посол. Этот вопрос был улажен еще в Канабелле.

— Я знать, что у Кирация сложный ситуация с свободный остров Гвойн…

— Этот вопрос не должен волновать двисетскую сторону, — Тейвон, желая восстановить дрогнувшее спокойствие, сжал пальцами подлокотник трона, — Наш ответ остается прежним. Флот Кирации останется в ее водах. Это все, что вы хотели сказать?

Казалось, от одного только вида этого нудного посла могут заныть все кости. Да еще и мысли об Ингерде зачем-то вернулись… Нет, зря он послушал Ремору и не настоял на встрече с Мерелиндой. Многолетнюю неприязнь можно и потерпеть, зато, может, удалось бы узнать хоть что-то…

— Я не оставлять надежда, что вы решение изменять.

Тейвон отучился закатывать глаза лет в тринадцать, Джеррет мог не сдержаться до сих пор. Иногда так хотелось побыть им!

“Ну вот, опять. Прекращай это” — напомнил он себе совет Престона и вернулся к созерцанию мерзкого старикашки. Забавно, что королевство лучших моряков на свете избрало своим послом такого человечишку, похожего на помесь уродливой лошади с тараканом.

— Мое решение окончательно, — Улыбнулся Тейвон. Ремора говорила, что эта улыбка всегда выходит очаровательной, — Вы можете быть свободны.

“А точнее, свободен теперь я” — подумал он, наблюдая за удаляющимися спинами двисетцев.

Не дожидаясь, когда за иностранцами захлопнутся двери, Тейвон вскочил со своего места и прошел к окну, разминая уставшие ноги.

— Он говорил про Гвойн, — Король смотрел на противную нудятину за окном: унылый двор,