время они прошли больше, чем мы за целый год. Они вытянули счастливый лотерейный билет, когда учились в пятом классе, и ходят в загородную дневную школу Святой Девы Марии совершенно бесплатно. Многие из нас рады за них и поддерживают, постоянно напоминая, какая им выпала прекрасная возможность, что ее грех упустить и нельзя позволять отдельным личностям (как в школе, так и дома) своими словами и поступками мешать им доучиться и закончить школу. Другие же считают, что это бред – вот так выбрать четырех детишек, всего четырех из всей округи, это удар по нашему и без того избитому лицу, каждодневное напоминание, что среди нас, дремучих масс, бывают исключения. Некоторые не упускают возможности отыграться на этой четверке. Это нечестно, и подобное поведение не вызывает у нас чувства гордости, но нам приходиться так поступать – нас вынуждают, словно другого выхода нет. Дети в таком возрасте, а также те, что помладше, да и подростки постарше, бросившие школу и, конечно же, взрослые, ненавидящие их за то, что им выпал шанс, которого у нас никогда не было, – все мы стараемся усложнить им жизнь. Мы ведем себя с ними как предатели, как самые худшие из врагов.

Перейдя в седьмой класс, они назвали себя «Не такая уж и фантастическая четверка» (один из них читает комиксы, так что ничего удивительного). Жалкая попытка оправдаться с помощью самоиронии. Однако дурацкое прозвище испортило все еще больше: оно будто намекало на то, что они пытаются отделиться от нас, что они не такие, как мы, что они лучше нас и заслужили право на бесплатное образование – то есть никто из нас не заслужил, только они.

Но в этом году они изменили название своей группы, когда перешли в девятый класс. В этом году вообще все изменилось.

Что они рассказали нам

В начале сентября выяснилось, что все четверо уже не выглядят как дети – они превратились в долговязых нескладных подростков. Вытянулись, стали более шумными, сильными, умными и одновременно глупыми, а еще они стали опаснее. Но насколько опасным ты можешь выглядеть, когда на тебе форма ученика католической школы? Как бы там ни было, теперь они были уже достаточно взрослыми, значительными и большими (в плане роста, что касается поведения, тут им пока еще расти и расти), чтобы вымещать свое раздражение на младших ребятишках, которые бегали за ними и дразнили их (нет нужды в точности пересказывать, что именно они говорили; мы все это слышали, и лишь некоторые из нас пытались внушать им, чтобы они больше так не поступали).

Эти четверо сказали малышам (которые осыпали их совсем не детскими оскорблениями), что теперь взяли себе новое имя и никто больше не будет доставать их. Они объяснили, что выбрали другое название, потому что нашли монстра. Сказали, что утром первого дня, когда у них начались занятия в старшей школе, долго ждали микроавтобус, а тот все не появлялся, и тогда мимо них через площадь проехал пустой девятый автобус, и одна из девочек, самая высокая, которая однажды станет красавицей, увидела, что сзади на автобусе сидит монстр, уцепившись лапами за бампер. Когда же автобус свернул за угол, существо упало и покатилось по улице, пока не ударилось о кирпичную стену бразильского рынка да так, что от нее откололся кусок. (В стене и правда есть скол, в самом низу, около асфальта. Никто больше не знает, как он там возник, или, по крайней мере, никто не может доказать свою правоту.) Один из ребят сказал, что это был ленивец с длинными, как пожарные шланги, руками. Другая, что у него были длинные белые волосы, похожие на спагетти, и создание напоминало городского йети, хотя это было не совсем верно и не объясняло, почему оно двигалось так, словно в его теле не было костей. Еще одна сказала, что туловище монстра покрывала не шерсть, а нечто вроде волокна, усиков или тонких щупалец, которые были живыми, могли двигаться и хватать все, что заблагорассудится, и что существо было не белым, а какого-то тусклого грязного цвета, и его окрас немного изменился, когда оно упало на асфальт. Все четверо ни капли не испугались и подошли к нему, а оно лежало и издавало звуки, которые никто из них не смог описать. Не сказав друг другу ни слова, они помогли ему подняться, а когда оно встало, то оказалось огромным – выше более чем десятифутовой рыночной стены. Ребята толком не объяснили, дотрагивались они до монстра или нет; просто сказали: «Помогли ему подняться», но не уточнили, в чем именно заключалась эта помощь и каким монстр был на ощупь, хотя мы и спрашивали их. Как бы там ни было, но они отвели это уродливое создание за рынок, в маленький U-образный переулок, что заканчивался тупиком. Там неподалеку была дешевая столовая и магазин фиксированных цен, около которого валялись мешки, стояли мусорные баки и перевязанные веревкой коробки из гофрированного картона, так и не отправленные на переработку, а еще бегали крысы размером с собак. Ребята сказали, что устроили там для монстра гнездо, дом, и каждое утро перед школой навещали его, проверяли, все ли с ним хорошо. Они могли общаться с ним без слов, а одна из них даже навещала его ночью, чтобы ему не было одиноко и чтобы покормить его. Они заявили, что если кто-нибудь еще будет их дразнить из-за того, что они ходят в такую школу, то его скормят монстру.

Они сказали, что теперь у их группы новое название, они теперь «Общество монструозности», и да, это было дурацкое название. Его придумала та, что ходила в драмкружок. А еще одна сказала (но мы тогда не обратили на это особого внимания, так как вся история в то время казалась скорее странной, чем пугающей), что монстр большой, злобный и вечно голодный.

К.Г.: Что нам известно и не известно о случившемся с ним

К.Г. был крупным пятнадцатилетним парнем и хулиганом, каких еще поискать. У него были усы, мускулы и мерзкий характер. В школу он ходил два, может, три раза в неделю. Не то чтобы он хорошо умел драться, но был сильным: мог выдержать удар, а потом врезать так, что мало не покажется. Ребята говорят, что дело даже не в его неуправляемом характере, просто он был такой и все тут. А еще, когда ему казалось, что его никто не видит, он любил петь. Певец из него был так себе. Его отец работал в