Рельеф паука под пальцами вернул меня в реальность. Ревд, что за глупости? Почему я думаю об этом? В кого превратилась Юна Горст в этом кабинете? В чувствительную неженку?

У меня есть конкретная цель, и я пришла сюда не в качестве глупой жертвы, а как вполне разумное и подготовленное орудие мести Тезарии Горст. Демиурга я не интересую в качестве объекта вожделения. У него на меня другие планы. По крайней мере, аналитика указывала именно на это. А вот интуиция…

— Вы обещали мне помощь в освоении кровавой магии, — напомнила я себе и ему севшим голосом. Прочистила горло и заговорила громче и увереннее: — Меня больше интересуют выгодные сделки, чем служение.

Господин Демиург усмехнулся. И сразу же перестал быть сказочным совершенством, к моему привеликому счастью. Принцы достаточно мужественны, чтобы сражаться с драконами, но недостаточно умны, чтобы навести порядок в своём собственном королевстве. И уж тем более недостаточно хитры, чтобы победить врага более опасного, чем дракон. А тот, кто сейчас стоял напротив, может, и не имел достаточно мужества, чтобы вызвать Кирмоса лин де Блайта на честный бой, но зато достаточно ума и хитрости, чтобы выживать до сих пор и даже представлять угрозу.

— Вы советовали в письме мне самой выбирать свою роль, — я решила не терять инициативы в беседе, ободрённая его молчанием. — Так вот, я не хочу быть прислужницей или молчаливой рабыней. Вы не мой господин, — с вызовом проговорила я. — И скорее всего, даже не Демиург. Так что если хотите управлять мной, то придётся изменить привычкам и научится сотрудничать. Учитывать мои интересы. Как партнёр.

На последнем слове голос всё-таки предательски дрогнул, но я понадеясь, что это было не слишком заметно. Плевать, какую он там игру затевает и какой хочет меня видеть. Сначала мне нужны были тайные сведения, а потом, так и быть, я смогу разыграть для него впечатлённую дурнушку.

Потенциальный партнёр изучал меня какое-то время, потом хлопнул в ладоши и развернулся к столу.

— Что ж, сделки я люблю, — Демиург отодвинул стул, приглашая меня присесть. — Прошу, госпожа Горст, распишитесь кровью.

— Кровью? — опешила я то ли от резкой перемены настроения, то ли от странного предложения.

— Это книга заклинания Толмунда, — указал Демиург на единственный предмет на столешнице. — Редкий сохранившийся экземпляр. Родной брат того, по которому кровавую магию постигали сами Иверийцы. Открывается с помощью капли крови, — он нетерпеливо постучал по обитой кожей спинке стула. — Вы ведь пришли сюда за этим. Не будем медлить.

Я осторожно приблизилась. Уселась, опасливо оглядываясь на создателя Ордена Крона, и рассмотрела учебник. Провела кончиком пальца по мятой коже переплёта и съежилась. Вряд ли бычья или овечья. Хотя, и животными кровавый бог не брезговал. Ровно посередине вспучивался металлический кругляш с символом Толмунда — человеческим сердцем.

Не долго думая, я попыталась открыть фолиант, как самую обычную книгу. Обложка ожидаемо не поддалась усилиям, будто какой-то хулиган намертво приклеил её к страницам. От напряжения и нервозности я задёргала переплёт, намереваясь отодрать. Приложила ладонь к чеканному сердцу, потрясла, даже лизнула. Я понимала, что нужно сделать, но мне отчего-то не хотелось использовать кровь. Будто я всё ещё надеялась, что мне удасться обмануть судьбу, если я смогу обмануть кровавый артефакт. Или я слишком увлеклась неподчинением теперь уже не только приказам создателя Ордена Крона, но даже и его просьбам.

Господин Демиург всё это время стоял за спиной и молчал, но от его взгляда, казалось, на затылке вот-вот зашевелятся волосы. Этот идеальный мужчина очень странно воздействовал на меня.

Чтобы избавиться от глупого трепета, я попыталась представить великих правителей, сидящих перед зловещим фолиантом точно так же, как и я сейчас. Интересно, они убивали людей ради кровавых ритуалов? Собственноручно казнили преступников? И Тибр, и Мелира, и Везулия? Неужели почитаемые короли прошлого отнимали жизни с помощью ритуальных кинжалов?

Впрочем, я уже слишком хорошо знала Квертинд, чтобы удивляться этому.

Иверийцы планировали жить вечно.

Пока их не сжёг Орден Крона.

Прямо в охраняемой спальне, в окружённом армией стязателей Иверийском замке. В столице, полной армии и охраны…

Магистр Айро говорил, что Господин Демиург — миф.

Теперь же я могла взглянуть в глаза этому мифу, слегка откинув голову. Или дотронуться до ладони щекой, всё так же лежащей на спинке стула… Молчание затягивалось, обложка всё никак не поддавалась, и некстати вспомнился свежий случай убийства в таверне, который тоже приписывали Господину Демиургу и его невероятным способностям.

— Это ведь вы на самом деле убили Лауну и Мирасполя? — не выдержала я, бросив свои попытки справиться с непослушной книгой. — Даже если огненный шар, сжегший правителей, сорвался не с вашей руки, именно вы организовали их казнь. Помогли убийцам проникнуть в Иверийский замок. Но как?

— Без применения магии, — Демиург опустил руки мне на плечи, легко погладил. — Мне бы хотелось оправдать все мистические слухи о себе, но правда в том, что вся моя сила заключается в способности управлять чужой волей. Чем бы был Квертинд без хорошего заговора? Люди никогда не признаются в собственной слабости. Они на многое готовы, лишь бы скрыть несовершества человеческой природы, — мужские ладони обхватили шею, скользнули к ключицам. — Скажу тебе по секрету, никто из Иверийских правителей не умер естественной смертью. Разве что, Мелира. Но она ушла из жизни по своей воле, отказываясь и дальше нести бремя власти.

— Вы хотите сказать, что убили всех правителей? — я дёрнула плечами, и Демиург слегка приподнял ладони, но потом снова положил.

Правда, гладить мои плечи больше не стал, и я сочла это компромиссом. За окном уже стемнело, и перстни на длинных мужских пальцах заиграли бликами от свечей в высоких канделябрах.

— Они сами искали смерти. Каждый из них. Начиная с отравленного Тибра, истинные Иверийцы гибли от собственных заблуждений. Безумства великих королей приобретали разные формы, но оставались всегда безумствами, — он легко, едва касаясь, погладил моё лицо кончиками пальцев, очертил скулу. — Несчастная Везулия, покончившая с собой, слишком слабая, чтобы вынести могущество своей магии. Одержимый тиран Дормунд, изменивший саму суть Квертинда, сгубил себя своими же пороками. Избалованный Ирб, любимый сын счастливых родителей — Мелиры и Уиллриха, наивный и непосредственный даже в зрелом возрасте, нашёл глупую смерть. Беспечная Лауна — капризный ребёнок в теле молодой женщины, покорилась своим девичьим страстям. Иверийских правителей сгубила человеческая природа, а я только помог ей взять верх.

Я почесала щеку — там, где мужские пальцы ещё недавно щекотали кожу, и вдруг задумалась: каково это — жить столетиями? Когда родился Господин Демиург? Как зовут его на самом деле? Видел ли он Иверийцев, или всё это — тоже часть его легенды, которую он рассказывает изо дня в день, внушая трепет и преклонение? Вопросы снова копились, сыпались в мою голову, как сухие крупинки каши в ещё холодный котелок.