Я пожал плечами, Элеонора уцепила меня зарукав и, приговаривая:

– Пошли, в доме у Наташки есть укромноеместечко, – потащила меня из кулис.

Особняк Варина был огромен, но Элеоноравеликолепно ориентировалась в бесконечных коридорах. После пробежки по залам икомнатам она впихнула меня в небольшой кабинет и воскликнула:

– Вот тут можно спокойно болтать сутками.Ваня, начинай. Диктофон с тобой?

Я вынул из кармана записывающее устройство,положил на стол, потом сказал:

– Оно всегда включено, если я беседую поделу. Но, Нора, это мое личное, оно касается Павла Ивановича Подушкина!

Хозяйка склонила голову к плечу.

– Ваня! Я знаю Николетту столько лет,сколько ты не живешь, а Павла еще дольше. Говори спокойно. Вполне вероятно, чтона некоторые твои вопросы у меня уже есть ответы. Ну, приступай! Надеюсь, тыуверен в моем умении крепко держать язык за зубами?

– Никогда не сомневался в вас! – сукоризной заявил я.

– Я в тебе тоже, и хватит об этом! –рявкнула Нора. – Ну, не жвачься!

Отвратительный глагол подействовал на меня,как удар бичом, и я, абсолютно не желая этого делать, завел рассказ о Центре«Мария».

У Норы много положительных качеств, одно изних умение слушать, поэтому я спокойно изложил события. Когда рассказ иссяк,Элеонора никак не отреагировала на него. Удивленный, я посмотрел на хозяйку иувидел на ее лице растерянность. Поскольку до сегодняшнего дня Нора никогда нетеряла присутствия духа, я спросил:

– Что случилось?

– Если швырнуть в прошлое камень, топобегут круги, которые могут, превратившись в цунами, утопить тебя, –неожиданно ответила Нора, – ты же взрослый человек!

– Вроде да, – усмехнулся я, –давно вырос из коротких штанишек.

– Это по паспорту, а фактически ты ходилв памперсах до недавнего времени, – резко ответила Нора, – ладно!Придется все рассказать. Ты же не успокоишься, пока не докопаешься до истины?

– Верно, – согласился я и вдругсообразил, что сказала хозяйка. – Элеонора, вы знали о моем брате? Имолчали?!

Нора вытащила из сумки свои мерзкие папиросы.

– Слушай, Ваня, не я заварила эту кашу,блюдо состряпали много лет назад. Через некоторое время после смерти Павла комне в слезах примчалась Николетта, упала на диван и зарыдала.

Элеонора не удивилась, она великолепно знала острасти второсортной актрисы устраивать спектакли. Не особо талантливая насцене, в жизни супруга писателя была неподражаема. Но в тот день Николетта веласебя не совсем обычно, и Нора сообразила: случилось нечто экстраординарное.Наконец Николетта, выпив пару фужеров коньяка, успокоилась и развязала передНорой мешок со своими тайнами.

После кончины Подушкина его вдова осталасьвесьма обеспеченной женщиной. Она имела роскошную квартиру в элитном районеМосквы и счет в сберкассе, на книжке лежало триста тысяч рублей.

– Сколько? – потрясенно спросил я.

– Ты не ослышался, – хмыкнулаЭлеонора, – даже в нынешние времена – это приличная сумма, а в советскиегоды, когда средняя зарплата составляла сто двадцать целковых, Николеттаказалась Крёзом. Ты разве не знал о размере ее состояния?

– Нет, – помотал я головой, –едва гроб с отцом опустили в землю, как маменька завела речь о нищете и о том,что я должен содержать ее.

– В этом вся Николетта, – кивнулаНора, – но не будем ее осуждать, просто примем к сведению: госпожа Адильеудавится за звонкую монету, она жадна патологически. Кроме денег, вдова ещеимела так называемое авторское право, ей платили процент со всех посмертноиздаваемых книг Павла, а он пользовался тогда бешеной популярностью. Никто жене предполагал, что придет перестройка и налаженный порядок ухнет в тартарары!

Так вот, некоторое время вдова жилаприпеваючи, а потом к ней пришла женщина по имени Неля и заявила:

– Я дочь Павла Подушкина, мама рассказаламне перед смертью все. Придется вам делиться! Я подам в суд и оттяпаю у васполовину состояния!

Николетта перепугалась до полусмерти, но всеже решила уточнить:

– И кто ваша мать?

– Бывшая любовница Павла, НюраКондратьева, – рявкнула Неля, – а вы Раиса Суворина! И лучшеотсчитайте положенную мне сумму, а то я расскажу всем правду!

– Что мне делать? – заламывала рукиНиколетта, глядя на Нору. – Ты умная, помоги!

– Кто такая Раиса Суворина? –изумилась Элеонора.

– Это я, – тихо ответилаНиколетта, – в свое время я была замужем за Юрием Кондратьевым, братомэтой самой Нюры, только не спрашивай подробности! Я вела ужасную жизнь, правда,сумела поступить в театральный вуз, сцепила зубы и решила: пока учусь – живу сКондратьевым, получу диплом, только это быдло меня и видело! Но судьбараспорядилась иначе! Эта Нюра обожала Павла Подушкина, таскалась за ним везде,а затем ей удалось его заарканить. Представляешь, мой будущий муж жил с этой чмо!Ну я и поняла: это хороший вариант для меня! Дальше просто: я сумела его насебе женить. Нюрка работала в библиотеке, у них там клуб организовался,фанатов! Придет она к Юрке и заведет:

«Ах, Павел! Холостой, красивый, талантливый!»

Мне стало дико интересно! И когда Подушкинпришел в эту библиотеку, я побежала на встречу. Фанатки кумиру допрос устроили,сначала про творчество спрашивали, затем про личное, ну, например, почему он неженат! Он сначала отшучивался, а затем заявил:

«Читайте книгу «Герб и власть», моя жизненнаяпозиция совпадает с мыслями главного героя Михаила!»

Затем все с ним на память сфотографировались,и я тоже. Встала, взяла его под руку и поняла: вот он, мой мужчина, богат,знаменит. Пришлось его дурацкую книжонку изучить, я живо поняла, какую онневесту ищет, он все расписал: невинная девушка из дворянского рода. Я умная, ановый паспорт добыть было легко, любую фамилию напишут, только плати! Я вархиве посидела, выбрала родословную, громким именем не прикрылась, взялакачественное, но редкое, так, на всякий случай. Внешность изменила, волосыперекрасила, хотя, думаю, Подушкин фанаток из библиотеки и не запомнил! Ну ипознакомилась с Павлом!

– Как? – изумилась Нора.