Карлик тоже не отрывал взгляда от наконечника копья. Похоже,только его он воспринимал всерьез, как реальную и действительную силу, Иркулишь как некое приложение к ней. Одиночка поняла это, и ей стало, с однойстороны, досадно, а с другой – радостно. Приятно служить силе, которая больше имудрее тебя. Тогда ты точно птенец под крылом у могучей птицы.

– Вы согласны или нет? – повторила Ирканетерпеливо, видя, что Зигя мешкает.

Карлик был на все согласен. Провожая свое уходящее боевоетело глазами, он так поморщился, что во всем лесу похолодало на два градуса.

– Чего тебе еще надо, валькирия? – спросил он,когда Антигон и торопливо шагавший за ним Зигя скрылись. – Дриада у вас!Отпусти меня!

– Это еще не все! – сказала Ирка, прислушиваясь кдальнему звуку боя. – Отзови стражей!

– Они мне не подчиняются! Они подчиняютсяЛигулу! – поспешно заявил Пуфс.

Ирка безошибочно ощутила, что он тянет время. Надеется, что«мальчики Лигула» расправятся с валькириями, после чего кто-то из них поможет иему. Препираться можно было бесконечно. Валькирия, рискнув, немного ослабилапальцы и успела поймать устремившееся вперед копье только за конец древка.Пуфс, видевший это, посерел.

– Живее! – сказала Ирка. – Ты сам видишь: мнелишь пальцы разжать. Даже если меня сейчас стрелой уложит – дрот все равно тебядобьет.

– Что ты хочешь?

– Думай сам! Тебе придется сделать так, чтобы они тебяпослушали. Или к твоему имени отныне будут добавлять «покойный». «ПокойныйПуфс, начальник русского отдела… Как, вы не слышали? Ну его еще в лесуразмазало!» – «Кого?» – «Да Пуфса!!!»

– Ладно! – внезапно сдался карлик и, подняв руку,коснулся виска. – Уже!

– Что «уже»? – не поняла Ирка.

– А то «уже»! Отозвал! – проорал Пуфс, кривляясь иобращаясь все к тому же копью.

И по тому, как он взвился и прокричал это «уже», Иркапоняла, что карлику можно поверить. Во всяком случае, сейчас. Копье, рвавшеесядо той поры из руки, ослабело, точно позволяя Пуфсу на этот раз свалить.

Карлик тоже как-то почувствовал, что копье уступило, и, неспрашивая у Ирки позволения, стал медленно и с явным усилием телепортировать.Ирка убедилась в правоте Фулоны: муромские леса не самое подходящее для этогоместо. Вначале у Пуфса исчезла одна нога, затем другая – тело продолжалопреспокойно держаться в воздухе. Потом, точно свежая акварель, замылись руки. Вгруди проелась разрастающаяся дыра, и, наконец, последним в воронку со свистомвтянулся дарх.

После Пуфса остался черный контур, словно кто-то взялфотографию леса и аккуратно вырезал из нее ножницами фигуру. Лишь минуту спустяшрам окончательно затянулся.

Через четверть часа на поляне вновь появился Антигон. Отбыстрого бега кикимор запыхался, и слова выплевывались из него слипшимисяпартиями.

– Фуф! Я сдох! А где этот? – крикнул он.

Ирка пояснила, что «этого» нету. Нельзя сказать, чтобыАнтигон огорчился.

– Надо было все-таки прибить, – сказал он. –Жаль, Фулона кого другого не послала. К примеру, скажем, Радулгу.

– А где Зигя? – спросила Ирка.

– Не поверите, хозяйка! Он… фух… признал в Корнелиипропавшего папу и играет с ним в обнимусики!.. Переломов еще нет, но едва либез них обойдется! Это все Улита! Это она подсказала, что папов положенообнимать.

– А дриада?

– Она, как Депресняка у Дафны увидела, всяпередернулась. Стала снова орать, что она нейтра… короче, тупая какая-то у неефамилия… и никаких бусин не даст.

– И не дала? – забеспокоилась Ирка.

Антигон ухмыльнулся.

– Ну, до поры до времени зажиливала, конечно. Но когдаЭссиорх заявил, что позовет переговорщиком Ратувога, дриада спохватилась ивспомнила, что у нее чисто случайно есть лишняя бусина. Совсем уже созревшая ивсе такое.

– И?

– Что «и»? Бусину взяли, растолкли и тотчас скормилиДафне. Она говорит, по вкусу похоже на крыжовник, только незрелый.

– И как? Выздоровела?

Антигон таких подробностей не знал.

– Да навряд ли, – сказал он с сомнением. –Сразу даже грипп от аспирина не проходит. Время нужно. Дриаду Улита поканедельку подержит у себя, чтоб потом знать, кому уши откручивать, если онабусину неправильную подсунула. Дриада вроде как смирилась. Соображает, что гдена Улиту сядешь, там с нее и упадешь.

* * *

Когда Эссиорх с Корнелием выбежали на поляну, к ним тотчаскинулся Ромасюсик, вопя, что переходит на сторону света. На сторону света егоне взяли и посоветовали успокоиться. Оказалось, что Прасковья телепортироваламинут пять назад, не то бросив свой «рупор», не то, что более вероятно, простозабыв о его существовании. Ромасюсик немедленно стал всех сдавать, хотя его, вобщем, и за язык особо никто не тянул. Просто, быть может, поинтересовались: аостальные-то где?

По словам говорливой шоколадки, после Прасковьи утопалаМамзелькина, несколько огорченная тем, что не засунула никого в свой рюкзак.Арей и Варвара ушли в сторону деревни Венец, как только на поляне появилисьотхлынувшие по приказу Пуфса «мальчики» и ясно стало, что следом за нимипоявятся и светлые.

– Ага! Испугался! Ну бойся меня! Дрожи, Арей! Яиду! – потрясая флейтой, восторжествовал Корнелий.

Он уже приписал мечника к своим трофеям. Не было сомнений,что Корнелий теперь раструбит на весь Эдем, что Арей удирал от него, простогосвязного, в то время как столетние сосны вокруг трещали и дымились от его,Корнелия, маголодий.

– Если и испугался, то за Варвару. Таамаг или Радулгане станут докапываться: мрак ты или не мрак. Если с мраком тусуешься – получикопье, – успокоила его Даф.

Она опиралась о руку Мефа. Самой ей идти было трудно. Головакружилась. Перед глазами летали черные мухи. Невидимая змея в крови паническиметалась, ища места, где можно вырваться. Места этого она пока не находила, нов метаниях своих утомлялась и слабела. Дафна ощутила, что рано или поздно змея,выбившись из сил, замрет и начнет таять. Но вот сколько времени это займет –непонятно.

«Только бы не расставаться с Мефом!» – думала она, норасстаться все же пришлось. Еще в лесу Эссиорх заявил, что в Москве забираетДафну к себе. Никаких общежитий озеленителей и никаких Буслаевых. Во всякомслучае, пока она окончательно не придет в себя. А там видно будет.