– Я сама по себе! Не свет и не мрак! Даром услуг неоказываю! – вызубренно сказала она, на глазах наглея.

– А даром ничего и не будет, – заверил ее Арей.

В руке его возник меч. Дриада скосила на клинок умные глазкии поспешно добавила:

– Вы меня уговорили, негодник! Но все же я требуюуважения! Напоминаю: к свету я не имею никакого отноше…

Арей утомился слушать болтовню. Оглушив ершистую дамочкурукоятью меча, он взял ее за ногу и перекинул через плечо, как дохлую выдру.

– Приятно, когда кто-то верит в нейтралитет. Это нашпрактически нескончаемый резерв, – заметил он.

* * *

Добряк огромными скачками носился по поляне. Веселоприкусывал Зигю за пятку и удирал, а радостный гигант мчался за ним, прыгая ипытаясь ухватить Добряка за заднюю лапу.

– Интеллектуальное равенство – центральное условиеполноценной дружбы, – заметил Арей.

Кислый, как десять кило квашеной капусты, Пуфс сидел ичего-то ждал. Варвара заметила, что оводы на него не садятся, а облетаютстороной. Прасковья, получившая силы Наты, Чимоданова и Мошкина, вслушивалась всебя. Была рассеянна и печальна. Особого торжества в ней не ощущалось.

Арей, на плече которого по-прежнему болталась оглушеннаядриада, посматривал на Пуфса вопросительно, не понимая, чего тот ждет. Пора быуже, кажется, и в Москву.

Аида Плаховна бочком приблизилась к Арею. Сама старушка всееще паслась с ними, хотя коса ее то и дело исчезала, отправляясь трудиться.

– Ну и что ты собираешься делать? –поинтересовалась она вполголоса, чтобы не обременять Пуфса излишними знаниями.

– Ясно что. Возьму бусину!

Мамзелькина посмотрела на Варвару, убеждаясь, что та далекои не может их слышать.

– Для нее, конечно?

– Да.

Аида Плаховна деловито погладила свой острый подбородок.

– Оно, конечно, ногти грызть не запретишь, да токаконсерва она и в Африке консерва, – напомнила она.

– А тебе что за дело? Ее эйдос и так отойдет к мраку.Она обречена, – резко ответил мечник.

Цепь дарха глухо звякнула у него на шее.

– Ну-ну, ты-то откуда знаешь? Свет не выпустил бы ее вмир, если бы у нее не было шансов. У каждого свой дар. Обделенных нет. Обделентолько тот, кто считает себя обделенным, – заметила Мамзелькина.

Колючая Варвара ей нравилась. Возможно, старухе онанапоминала ее саму.

– Я в курсе, но она все равно обречена! – отрезалАрей. – С такой вспыльчивостью, с таким упрямством! И нечего на менясмотреть. Думаешь, я не понимаю, куда ты клонишь? К твоему сведению, я нетаскаюсь по Подземью и не хватаюсь, как болван, за тесак каждые двадцатьминут!.. А держит она его как? Как она его держит?! Перестань хихикать, тебеговорят!

– Ну хорошо, – миролюбиво согласиласьМамзелькина. – Ты обозлен на свет, обозлен на мрак – тотальные такиеобижульки в стиле подростка, у которого родители за хамство отняли мопед. Нутогда почему бы тебе не сказать ей правду? Подойди к ней и давай: «Варвара, явсе решил! Хочу подсадить тебя на магический протез, который поможет тебепрохромать лет эдак „дцать“. Потом придет вот эта тетя (тут можешь показать наменя), и дальше все будет быстро и не больно, потому что у нас с ней алкогольнаядружба. А затем, если меня не зарубят раньше, потому что я все время нарываюсь,ты окажешься в моем дархе. Хотя там все равно будет плохо, потому что дарх – онсам по себе и сильнее меня, и я не могу контролировать того, что в немпроисходит».

Арей посмотрел на ногу дриады. Пальцы на ноге шевелились.Оглушенная особа мало-помалу приходила в себя.

– Аида! – сказал мечник тихо. – Вопрос можно?Чего ты тут торчишь? У тебя что, работы нет?

Мамзелькина уставилась на свою косу, точно призывала еевозмутиться вместе с собой: смотри, мол, на нас клевещут, что мы с тобойбездельники!

– Потому и сижу, что работка может подвернуться, –успокоила она мечника.

– В смысле?

– Сюда идет толпа валькирий. Им тоже нужна дриада. ВотПуфс их и поджидает.

Арей присвистнул. Чутью старухи он доверял. В конце концов,и дриаду нашла она.

– Так вот в чем дело! Ушам своим не верю! Малютка Пуффихочет сразиться со всеми валькириями сразу?

Мамзелькина поднесла палец к губам.

– Маленький Пуффи ни с кем сражаться не будет. Вовсяком случае сам, – сказала она.

– И на кого он тогда надеется? На меня?

Плаховна таинственно молчала. Арей недоверчиво всмотрелся иприслушался. Наконец взгляд его скользнул по стволу одной из дальних сосен.

– Ого! Пора выписывать очки, если я мог проморгатьтакое! И давно они тут?

– С той минуты, как я нашла дриаду.

– Надо же! И не боится Лигул оставаться в Тартаре безсвоих «мальчиков»? Кто ему принесет теперь стакан воды и наполнит чернильницу?

– Тут далеко не все его «мальчики». Но все жедостаточно, чтобы надолго забыть о валькириях, – успокоила егоМамзелькина.

Арей пожал плечами и стал прохаживаться по поляне. Примерночерез четверть часа Пуфс вскочил и поспешно направился к мечнику.

– Ну все! Начинается! Иди! – приказал он.

– Куда это мне «иттить»? – не понял барон мрака.

– Я получил сигнал, что валькирии близко. Убей их!.. Тыпоступаешь в распоряжение посланной Лигулом группы.

Вместо того чтобы послушаться, Арей демонстративно вытянулсяперед ним.

– Гав! – сказал он.

– Что «гав»? – возмутился Пуфс.

– Когда мне приказывают таким тоном, я могу ответитьтолько «гав!». Я советник? Вот и советуйся со мной! Вежливо!

Пуфс поджал губы.

– Я советую тебе идти и сражаться с валькириями,Арей! – сухо повторил он.

– Ну уж нет! – отказался мечник. – Никуда яне пойду! Еще не хватало, чтобы мальчики Лигула мной помыкали!.. Да и вообщегрупповой бой слишком непредсказуемая вещь. Пришибут – и не заметишь. Какговорила моя бывшая секретарша: «Пока чемпион мира по боксу решал, против когоиз противников первым применить коронную связку, его подшибли со спинынизколетящей урной и сняли золотые часы».