Ну, довольна? Психоаналитичка доморощенная!

— Благодарю за такую честь. — Сарказма в голосе скрыть не удалось, но лучше он, чем откровенный ужас.

— Да, насчет жизней всех этих лепесточников, самозванцев и прочего преступного элемента, — сказал Лош с прежней ухмылкой. — Вы хотите так много, но пока еще не объяснили, почему должны это получить? Только лишь за откровенные разговоры? Не маловато ли?

— Разве я вам еще не говорила? — ответила я, тоже уже успокоившись. — Сейчас в этом городе я — самый незаменимый человек. Я могу спасти всех, в том числе и вас. Разве несколько жизней — слишком большая плата за такое предложение?

Ну, Алиночка, ты выдала! Меня саму не раз называли незаменимой. Правда, в случаях, когда я хотела уволиться, а повысить мне зарплату сразу начальники не могли. Жаль, что мой собеседник — не ИП Иванов, а властолюбивый маньяк.

— Может, и не слишком, не знаю, — как бы рассеянно сказал Лош. — Кстати! Вы вправе назвать меня грубияном — беседуем не первый час, а я не предложил даме вина. Или хотя бы воды.

Вина не хотелось совершенно, а вот от воды я бы не отказалась. Совсем бы не отказалась.

— Воды, пожалуйста.

Казалось, Лош готовился к такому варианту. Он отвернулся к шкафчику напротив и протянул мне стакан.

Протянул, но не дал. Когда я сама потянулась за ним, убрал резким движением и вылил в большое кашпо с воткнутыми туда цветами. Пустой стакан поставил на стол. В нем еще осталось несколько капель. Может, вылить в рот? Пить-то хочется.

— Наполните его, — сказал Лош, показывая на стакан.

Это как? Что он хочет?

— Наколдуйте стакан воды, — продолжил добродетельник с уже привычной усмешкой. — Дождь, пожалуй, не надо. А вот один стакан воды. Ну, я жду.

Я просто молчала.

— Ах, как грустно! Вы можете спасти весь Город, а себе наколдовать стакан воды неспособны. Знаете-ка что, я подумаю над вашим предложением. А вы — немного отдохнете. Когда захотите пить, ну и заодно подробно рассказать мне, как можете спасти Город, тогда наш разговор продолжится. Увести!

Вообще, конечно, можно было выдать Лошу главный секрет — предложить ему унести из комнаты все многочисленные цветы в вазах и продемонстрировать свою суперспособность. Но что-то удержало меня от такого шага, интуиция, что ли? Возможно, она права и этот козырь стоит приберечь на крайний случай? А если нет? Если объявить о своих крутых навыках больше не получится, потому что козел сделает из меня третий скелет в своем шкафу без лишних объяснений?

А хотя нет же! Он собирался еще как минимум разок пожаловаться мне на жизнь. Тогда и сыграем с козырей. А может быть, меня уже спасут к тому моменту? Где этот маршал, когда он так нужен?!

Ладно, все равно хорошо, что этот напряжный разговор закончился почти без потерь. Это если не считать километров моих нервов. Жаль, что водички хлебнуть не удалось. Какая-нибудь психологиня или психичка подсказала бы, как это правильно называется: не было предложения, не было и желания. Сейчас же перед глазами опрокинутый стакан, в душе надежда, что в камере оставили кувшин с водой.

Ага, такие оставят!

До нового узилища меня довели не сразу. Начальник конвойной группы о чем-то поговорил в кабинете, я услышала только «да». Интересно, какую гадость затеяли?

Первой гадостью оказалась сама камера. Что, этот гад решил, что мне стоит отрепетировать будущую «жизнь» в его шкафу? Чулан без окон, с паршивым табуретом в углу. Растянуться на полу не смог бы и лилипут. Светильник унесли сразу, но я успела разглядеть, что в этом каменном мешочке нет сосуда ни для питья, ни для других потребностей.

Лучше про это не думать — еще спровоцирую потребность. А так, вообще-то, безрадостно и скучно.

Скучать не пришлось. Почти сразу дверь в капсулу открылась. На пороге стояли двое стражников и, судя по фигурке, стражница с таким же закрытым лицом.

— Вас велено обыскать, — произнесла она бесцветным голосом.

Раньше не сообразили, что ли? Или сообразил сам мсье Лош?

Я хотела облегченно проворчать: «Как приятно, что хоть у кого-то не отрезан язык». Но не стала. У меня формируется репутация человека, который видит скелеты в шкафу и может спасти Город. Такую репутацию на трепотню лучше не разменивать.

Обыск проходил настолько деликатно, насколько это возможно. Я даже не ожидала, что у меня при себе окажется столько самых разных предметов, от местной разменной монеты до жвачки из прежнего мира. С имуществом можно было попрощаться — каждый трофей складывался в широкую корзину.

Возникла лишь одна мелкая проблема: брелок от фитнес-центра, висевший на шее на резинке. Снять его мешал ошейник.

Руководитель обыска нерешительно вынул нож, осторожно поддел резинку. Я поняла, что пора подать голос.

— Вам разрешено портить мои амулеты?

Хотя визитеры были в масках, могу поклясться — они переглянулись. Невидимое совещание продолжалось несколько секунд. Казалось, решался вопрос — следует ли из-за этого беспокоить начальника или принять решение самим.

Видимо, блюститель Добродетели так выстроил отношения с сотрудниками, что они старались не тревожить его лишними вопросами. Я услышала неприятный скрежет возле левого уха и не сразу поняла, что острие ножа открывает замочек ошейника. Потом он был расстегнут, снят, а вслед за ним и брелок.

Ну все, теперь придется заказывать новый. Да еще, чтобы не платить штраф, придумать причину потери. «Изъят в качестве колдовского амулета стражниками блюстителя Добродетели города Лутт».

Я еле сдержалась от смеха. Кстати, правильно поступила, иначе решили бы, что я смеюсь от счастья. Ошейник обиделся на такой способ открывания и не хотел смыкаться на шее снова. На него давили так, что мне на секунду стало страшно за шейные позвонки, но потом плюнули на это дело и удалились со своими трофеями, не забыв запереть дверь.

— Если вы намерены ответить на вопросы, стучите, — так же нейтрально сказал страж.

Судя по шагам, он занял наблюдательный пост почти рядом.

Ага, нечего мне больше делать, как стучать. Впрочем, в этой камере заниматься и правда нечем.

Может, не ждать у моря погоды? У меня репутация ведьмы, почему бы ей не воспользоваться?

С детсадовского детства я поняла, что самые странно-спонтанные решения оказываются самыми верными. Рискнем?

Я не успела вынести свою задумку на внутреннее обсуждение, как обозвала себя дурой. Потому что сделала все, что надумала.

Ударила в дверь, два раза тревожно, два раза — слабее. Сползла по стене, приняв неудобную позу какого-то ластоногого. И когда раздался скрежет ключа, прошептала затихающим голосом:

— Мне не нужны цветы. Мне нужно увидеть небо. Иначе ваш хозяин никогда не дождется ответов на свои вопросы, а этот город погибнет в страшных муках… вы все умрете!