отреагировать, когда тот же малхус погасивший свою инерцию в ударе по товарищу внезапно чиркнул его по горлу над обрезом щита после моего подшага, внезапно сократившего дистанцию между нами. Оставшиеся пираты шарахнулись назад. Впрочем радость от такого их страха передо мной была недолгой. Слева обнаружился Бран Эбер, справа мой братец Мика. Тридцати секунд выживать не понадобилось…

Наверное, уже через пять минут команда драккара была перебита. Обороняясь от атаки от носа к корме они возможно бы продержались дольше, но после того как драккар притянули бортом к шнеке наше численное преимущество сыграло свою роль. Попытка остатков пиратов бросить мечи и сдаться оказалась неудачной. Среди людей старый Фред пользовался немалым авторитетом, люди их и изрубили. Орки этому не препятствовали, я вмешаться хотел, но опоздал.

Впрочем несмотря на все попытки оставить меня без языка, из экипажа все же один человек выжил. Молодой человек получил по своему старому шлему на голове, шлем и лопнул, но голова уцелела. Потеря сознания спасла юношу от немедленной расправы, обнаружили его уже в ходе мародерства и так как я был начеку,прирезать его уже не дал.

«Язык» из него оказался далеко не лучший. Молодой человек мало того заикался и тряс головой вследствие сотрясения мозга но еще и боялся нас до усрачки. Но так как я совсем не тайны королевского двора из него пытался выпытать, с этим можно было мириться.

– Кто такие, откуда будете, зачем на нас напали?

– Э–э–э… Милостивый господин орк! Не виноват я! Это мастер Карл!…

– Плевать мне кто из вас виноват! Кто такие и почему напали?

– Не убивайте меня милостивый господин… – жертва допроса стекла на колени и заплакала.

– Вот мать твою…– мне очень хотелась зарядить юнцу ногой в голову чтобы прекратить поток слез. Я не то чтобы обоснованно сомневался, я совершенно не верил, что эта слизь все так же плакала бы, рассматривая покойников из команды оказавшегося на нашем месте купца. Ну, или кончая пленных для своей привязки кровью, чтобы не разболтал о секрете этой маленькой морской шалости.

Возникший рядом Мика таким запасом терпения не обладал и выдал молодому человеку пощечину:

– Слышишь меня, ублюдок? Ответил! Быстро! Душу через задницу выдавлю, сволочь!

– Слышу Мой Господин!…– Завизжал парень и обоссался.

Матерящийся Мика отскочил в сторону, вокруг оглушительно захохотали. Кто–то метко плюнул пленному на макушку, что вызвало еще один взрыв хохота.

– Ну, коли слышишь, скажу ровно один раз – это в разговор включился уже я. – Либо ты отвечаешь на все мои вопросы без крика, мольбы и соплей…. Либо я тебя прямо сейчас освежую.

– Я скажу все, что вы хотите знать Господин!!! – Закивал молодой человек с такой быстротой, что можно было опасаться, не отвалиться ли у него голова.

– Кто вы такие и почему на нас напали?

Несмотря на некоторый перерыв в допросе, вызванный подходом драккаров нашей морской «бригады» необходимую информацию из жертвы удалось вытащить достаточно легко и быстро. Проблемы доставлял в основном ее нечеловеческий ужас и проистекающий от того же словесный понос, вкупе с желанием угадать что же я желаю услышать.

Как оказалось, старого Фредерика убили (старик умер при попытке вытащить стрелу) всё таки не криминальные королевские коастгардеры, а вовсе даже земляки моих людей-подчиненных. Идущий из Амлаха драккар герцога Гатланда, услышав звуки колоколов в тумане рискнул по старой памяти подзаработать на морской дороге. И к своему несчастью, первым пошел он на звук колокола именно моей шнеки. Однако не думаю, что судьба его экипажа сложилась бы менее печально наткнись он на какой нибудь из двух других кораблей.

По итогам стычки, убит у меня оказался всего лишь один человек и ранено шестеро людей и орков, все легко, без серьезной потери боеспособности. По боевым качествам с орками даже подготовленным людям сложно было сравниться, так тут еще и команда мало того что на треть уступала в численности, как еще и состояла из достаточно посредственных воинов. Молодой человек, к примеру, был одним из потомственных слуг (пятое поколение халдеев) замка Даркмур, которого вынужденно поставили в строй в ходе осады и забыли оттуда вернуть после эвакуации, поскольку конкуренция среди слуг на чужбине изрядно обострилась. Он, как сказал, сильно не возмущался. Именно принадлежность к «имеющей связи» семье позволило ему выжить, получив место на корабле при прорыве, когда оборонять замок с героическим бастардом сэра Даркмура отставили исключительно ненужный аристократии элемент. Отделив так сказать агнцев от козлищ руками орков. Самого бастарда по слухам оставили на смерть по настоянию леди Даркмур. В связи с последним я почему–то не удивился разнице в боеспособности героически погибших защитников замка и сволочи с данного корабля.

Сам рыжий был одним из десятников замковой стражи Даркмура-старшего. Последний c этим драккаром передал для молодого сумму в твердой валюте и имущество военного назначения для формируемого отряда. В обратный рейс драккар загрузили синей тканью для единообразных войсковых сюрко и прочим закупленным в Амлахе по дешевке барахлом.

Я задумчиво почесал подбородок. Сюрко вполне могли быть лакмусовой бумажкой серьезности вражеских намерений и достоверно подсказывали, что деньги у герцога водятся. При всей своей простоте эта накидка была предтечей единообразного военного обмундирования, своим цветом и покроем давая возможность опознать, на какой стороне сражается данный конкретный воин. Не первоочередная статья расходов конечно, но и не совершенно ненужная. Весьма полезная штука в сутолоке битвы, тем более с войском из сброда.

Информация по расположению лагеря наемников и самого юного Даркмура была более полной. Последний так и квартировал на постоялом дворе. Также подтвердилось что войсковой лагерь располагался примерно миле от него (такая же тысяча пар шагов как и на земле) на противоположной стороне Амлахской бухты. Разве что, сколько юный рыцарь успел нанять наемников моя, жертва допроса сказать затруднялась, ссылаясь на свою малограмотность.

Ее оценочные суждения я в расчет брать не стал, как не стал и обращать внимания на информацию по Теллуру. Проверить слова жертвы допроса было некем и нечем, особой ценности этот бесхребетный человек как