– Про психологический портрет этого урода ты мне сейчас не задвигай, будь добр!

– Ладно, не буду. Я рассудил так: он должен бескровно вывести тебя из игры. Для этого подходили дети, но дойдя до этой мысли, я застопорился: не мог сообразить, что именно он придумает. У меня было восемь вариантов, не пересекающихся друг с другом. Но какой из них выберет Кирилл? Гадать не имело смысла, я решил просто дождаться и посмотреть.

Сергей хотел высказать все, что он думал по поводу «дождаться и посмотреть», но вспомнил, что не давало ему покоя все это время.

– Почему дети не кричали?

Он не успел спросить их об этом в хаосе сегодняшнего дня, заполненного полицией, врачами и снова полицией.

– Потому что Кирилл – довольно начитанный юноша, – без улыбки сказал Макар. – И «Зеленую милю» Стивена Кинга он хорошо помнил.

Бабкин нахмурился, пытаясь понять, что имеет в виду его друг.

– Я только фильм смотрел…

– В книге убийца вывел из дома двух сестер при спящих родителях, пригрозив каждой, что если она поднимет шум, он убьет вторую. Кириллу было проще: он проник в дом через открытое окно, просто вырезав москитную сетку, и сначала связал взрослых. А потом пришел к Стефании и Егору. Заткнул им рты, скрутил. Времени, чтобы поднять тревогу, у них, в общем-то, не было. Да и мы их не услышали бы. Но я уверен, ни один из них не стал бы кричать, потому что боялся за второго. Понимаешь, это всегда работает. Поэтому…

Илюшин замолчал.

– Что – поэтому?

– Забыл, что хотел сказать, – солгал Макар, глядя на Бабкина ясными глазами.

Бабкин протянул ему опустевшую чашку и ухмыльнулся, наблюдая, как Илюшин ходит туда-сюда с закипевшим чайником. Эта суета вокруг него слегка компенсировала ему отвратительные впечатления сегодняшнего дня. Макар разыграл партию один; по сути, он сделал то же, что и Кирилл, – использовал его как пешку.

– Я должен был. – Илюшин поставил рядом с ним кружку.

– Что?

Сергей почти не удивился: Макар иногда начинал отвечать на его невысказанные мысли; его беспокоило только, что в последнее время это случается все чаще. То ли Илюшин постепенно наращивал телепатические способности, то ли он сам стал до ужаса предсказуем.

– Единственный, кто мог бы его обыграть, – это я, – мягко сказал Илюшин. – У тебя бы не получилось.

Бабкин разозлился:

– А не надо было эту вашу шахматную партию затевать! Нашелся… Ботвинник!

– Допустим, я поделился бы с тобой своими предположениями. Что бы ты предпринял?

Сергей ответил, не задумываясь:

– Стал бы следить за этой гнидой. Поймал бы его на попытке залезть в дом ребят.

– И что потом? Он придумал бы десяток оправданий, и в любом случае проникновение в чужое жилище ничем серьезным ему не грозило. У нас нет ни одного тела, ни одной улики, чтобы привязать его к убийствам. Девушка, судя по всему, прятала в сарае Беспалову, спасая ее, – но вряд ли она видела, как Кирилл душил Татьяну. Впрочем, это мы узнаем, когда она придет в себя. И Беспалова не видела, кто подкрался к ней сзади. С таким же успехом можно было бы обвинить в убийствах Дину.

– Чем, интересно, Кирилл держал ее? – подумал вслух Бабкин.

– Сам у нее спросишь. У меня к ней тоже много вопросов.

Из дома на другой стороне озера показались дети. Сергей надеялся, что они быстро придут в себя. За ними вышли двое взрослых, волоча тяжелые сумки. Он ощутил слабый укол разочарования: Стеша и Егор не попрощались с ним. «После всего, что случилось, скажи спасибо, если они вообще потом вспомнят твое имя», – одернул он себя.

Но мужчина и женщина, погрузив сумки в багажник, уехали одни.

Бабкин от удивления попытался привстать, чтобы убедиться, что все правильно разглядел, но от боли в пояснице охнул и вернулся в прежнее положение.

– Почему они оставили детей? – недоуменно спросил он.

Макар проследил за его взглядом.

– А, это ненадолго, – небрежно сказал он.

– В смысле? Родители скоро вернутся?

Илюшин чему-то рассмеялся.

– Сомневаюсь.

– Объяснишь ты мне или нет?..

– Подожди, не торопи события. Если я правильно понимаю… – Он взглянул на телефон. – Она появится где-то через час. Может, потеряет еще полчаса, когда ее остановят на дороге за превышение скорости.

– Кого? А, черт с тобой!

Бабкин по опыту знал, что если Илюшин решил держать язык за зубами, разговорить его не удастся.

– Я понял, – сказал он. – Ты Кирилла спровоцировал.

– Скорее, отошел в сторону.

– Подбил исполнить задуманное, – стоял на своем Сергей. – Рискуя толпой народа. Гордей едва остался жив…

Макар помахал детям, кто-то из них махнул в ответ.

– Потому что это мое собственное решение проблемы вагонетки, – спокойно ответил он. – Да, Кирилл чуть не убил Чухрая, и дети могли погибнуть. Ты прав. Но если бы он сбежал или выкрутился, он бы продолжил убивать, и чем дальше, тем чаще. Меньше чем за две недели здесь он задушил двоих! И вот еще что. Может, ты не обратил внимания, но у него произошел количественный переход в качественный. Прежде Кирилл убивал тихо, хоть и буквально на наших глазах, а тела прятал. А сейчас решился на огромное театральное представление. Ты только представь, как сложно было организовать все это в одиночку! Мы с тобой даже с двумя детьми не смогли бы справиться! А Кирилл запер Тимура, – Илюшин начал загибать пальцы, – вырубил Чухрая, связал женщину и мужчину, потом привел Стешу с Егором на другой берег, там использовал их как реквизит…

– Это все не так сложно, как кажется, – буркнул Сергей.

– Если у тебя в запасе целый день, может, и не сложно. Я еще не упомянул его подружку, с которой Кирилл обошелся довольно круто! И только после этого пришел к нам. Он действовал в открытую, ничего не боялся. Я до последнего подозревал, что он собирается покончить с собой после того, как расправится со мной. Так сказать, поставит красивую точку. Это вызывало бы хоть какое-то уважение… Но я ошибся. Ты же видел – полиция нашла его машину. Вещи, продукты, вода… Он собирался сбежать. Потом вынырнул бы под другим именем. И все продолжилось бы, с поправкой на то, что теперь его не сдерживала бы осторожность, – ведь ему все удалось!

Бабкин осторожно поставил чашку на пол. Ему совершенно расхотелось пить.

– Макар, ты осознаешь… – начал он, чувствуя, что не хватает слов. – Ты понимаешь или нет, что ты пожертвовал всеми нами, близкими, живыми, черт возьми! – ради еще не случившихся жертв? Мы же – вот! – он с растерянностью обвел рукой берега озера. – Дети играли на твоих глазах. Чухрай водил нас в лес. Тимур тут тоже… с палкой своей дурацкой. Как ты мог сделать такой выбор? Подставить нас всех ради своей, мать твою, интеллектуальной игры?