– Я на него наору, – заявил он. – Без вариантов. И вы же потом меня обвините в чем-нибудь. Ну вас!

Юан не стал настаивать. Такой возможности он не исключал – Рейта, которая переживала и за Кристиана, и за Демиана, вполне могла сорваться на Балиана.

Но помимо того, что Рейта была крайне обеспокоена, она еще и заметно погрустнела. Демиан вполне четко высказал все, во что так не хотелось верить. Здесь они и впрямь только помеха Кристиану, которому совершенно не хотелось оставаться с ними. Что бы он ни говорил, в том числе и самому себе, ему хотелось вернуться в Эндерглид вместе с братьями, это было видно невооруженным глазом. Раньше Рейта не думала об этом, но теперь, обратив внимание на несколько обрывочных фраз, сказанных Балианом, она заметила, как тяжело Кристиану находиться в Градероне. Присутствие братьев немного облегчало ему жизнь, но он знал, что скоро они уйдут, и что он не сможет уйти вместе с ними. Поэтому все оставалось как прежде, и, возможно, именно поэтому Кристиан не мог заставить себя сломать стену, воздвигнутую между ним и Демианом. Конечно, он не считал его виноватым в сложившейся ситуации, но это практически ничего не меняло.

После того как Балиан вернулся к жизни, Рейта узнала много подробностей о том Кристиане, которого она не знала: оказывается, он был не гордым высокопоставленным лордом, как ей всегда представлялось, а простым стражем и любящим братом, который вместе с Балианом и Юаном пережил немало приключений и не представлял себе жизни без своих братьев. Разумеется, это не уменьшило любви Рейты, но постепенно она все больше убеждалась в том, что, как бы мирно ни протекала их жизнь в Градероне, здесь Кристиан никогда не будет счастлив. И Рейта впервые в жизни спросила себя – а действительно, нужен ли Кристиану Демиан, нужна ли она? Отвечать на этот вопрос было страшно, но все-таки приходилось признать, что Кристиана держали рядом только гордость, совесть и, возможно, жалость, но никак не теплые чувства. Это было ужасно больно, однако Рейта понимала, что не может ни в чем его винить. Последствием ее легкомыслия стали страдания не только Кристиана, но и ни в чем не повинного Демиана.

Сдаваясь гнету подобных мыслей, Рейта очень хотела заплакать, но не позволяла себе этой малости. Вместо этого она присматривала за Кристианом, не забывала о Демиане и потихоньку заканчивала лечить Балиана. Строго говоря, он был почти здоров, однако Рейта просила его пока не вставать. Балиан не возражал – хоть ему до смерти надоело лежать, все равно делать ему было толком нечего, на такой маленькой территории, заявил он, даже потренироваться толком нельзя.

– Вот и хорошо, – рассеянно сказала Рейта на это.

– Ты чего? – с подозрением посмотрел на нее Балиан. – Пришибленная какая-то. Очнется твой Кристиан.

– Конечно, очнется, – Рейта через силу улыбнулась и, не сделав ему замечания за грубость, как обычно бывало, пожелала им с Юаном спокойной ночи и отправилась спать.

За прошедшее время она успела все обдумать и прийти к нелегкому решению. Теперь оставалось только дождаться, когда Кристиан придет в себя.

Рейта бессознательно оттягивала момент предстоящей беседы или, возможно, за последние полтора дня она просто привыкла заставать в спальне одну и ту же картину: когда она вошла в комнату, то ожидала увидеть спящего Кристиана. Но он не спал.

– Кристиан! – Рейта присела рядом. – Как ты?

Он медленно перевел отсутствующий взгляд с потолка на нее, словно впервые ее увидел, несколько секунд помолчал, прислушиваясь к своим ощущениям, и, наконец, проговорил:

– Кажется, лучше, чем раньше.

– Слава богу, – с облегчением вздохнула Рейта. – Хочешь чего-нибудь?

– Упасть в ледяное озеро, – сказал Кристиан, чуть улыбнувшись. – Правда, совсем не уверен, что я оттуда выплыву. Даже не попытаюсь, – он приложил руку ко лбу. – Чувствую себя так, будто все еще сплю. Очень хочется проснуться.

– Это с непривычки, – сказала Рейта. – Ты еще никогда так долго не спал.

– Сколько времени прошло?

– Больше суток. Но ты пока не вставай… Ты такой бледный.

– Даже если бы встал, не сделал бы ничего полезного, – сказал Кристиан. – Не сказал бы, что я полон сил. Как Балиан и Юан?

– Они здесь, все в порядке. Арес не приходил… Никто пока не приходил, – на всякий случай добавила Рейта.

– Хорошо, – Кристиан откинулся на подушку и глубоко вздохнул – собрать мысли воедино в таком состоянии было непросто. Он помедлил, потом полувопросительно произнес: – Демиан?..

– Все хорошо, – Рейта постаралась произнести это как можно бодрее.

Кристиан молча кивнул и закрыл глаза. Он и в самом деле чувствовал себя скверно. Не так плохо, как раньше, но ощущения были такие, будто он только что вернулся домой после целого дня изнурительного труда.

– Наверное, тебе нужно еще поспать, – осторожно проговорила Рейта. – Не прямо сейчас, конечно. Ты голоден? Впрочем, неважно… Я принесу чего-нибудь.

Она безошибочно угадала его состояние – голоден Кристиан не был, но понимал, что организму нужна подпитка. Похожее чувство посещало его только однажды, когда он, доверив маленького Юана Тристану, собирался впервые отправиться в Градерон, чтобы добиться у Руэдейрхи освобождения Балиана. Мог ли он тогда представить, как все обернется?

Кристиан открыл глаза, услышав, как возвращается Рейта. Он проспал много часов, но, невзирая на путаницу мыслей, казалось, что все это время он непрерывно размышлял о чем-то тяжелом, о том, о чем меньше всего хотел думать в реальности. Ему не снились сны, увиденное им походило на бред – бесконечная череда одних и тех же воспоминаний. Воины Заката, стоящие перед ним, отступающая Рейта, Демиан, отчаянно бросившийся вперед, меч, приближающийся к нему. Все это мешалось с когда-то увиденным Кристианом ночным кошмаром, в котором он собственноручно убил собственного сына. Что и говорить, такой отдых нельзя было назвать полноценным и тем более здоровым.

Не вставая, Кристиан выпил половину чашки бульона, принесенного Рейтой, и почувствовал себя лучше. Видимо, Ключи и впрямь просто вытянули из него все силы, какие только имелись в наличии.

Была уже глубокая ночь. Рейта, убедившись, что Демиан, Балиан и Юан уснули, а Кристиан более или менее в порядке и в ее опеке не нуждается, проверила, хватит ли свечей на ночь (помня о нелюбви Кристиана к темноте, она никогда не оставляла спальню без освещения, хотя ей было нелегко привыкнуть к постоянному свету), переоделась ко сну и легла в постель. Кристиан не спешил засыпать – он лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.

Рейта, повернувшись к нему спиной, некоторое время молчала. Но потом все-таки выдавила из себя:

– Кристиан?

– М-м? – откликнулся он, впрочем, совсем не сонно.

Рейта еще немного помолчала, собираясь с силами и мыслями. Поднять эту тему было куда труднее, чем ей представлялось.

– Демиан был не слишком вежлив, но… – ее голос слегка дрожал, хотя она отчаянно с этим боролась. – Но он прав… Если… Если ты хочешь уйти, ты должен уйти… Я уверена, что… Что брат не станет тебя заставлять. И Демиан, когда вырастет, поймет. Тебе совсем необязательно… Необязательно быть тут только потому, что… Что так хочется нам. – Голос Рейты сорвался, и она, кашлянув, умолкла. Ей не хотелось, чтобы Кристиан знал, что в ее глазах слезы, но она ничего не могла с собой поделать. Это было выше ее сил – отталкивать от себя и от сына человека, которого они любили больше всего на свете. А ведь он бы, скорее всего, остался с ней, если бы не эти слова…