litbaza книги онлайнИсторическая прозаСталин и мошенники в науке - Валерий Сойфер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 124
Перейти на страницу:

"Необходимость создания [нового института] вызывается тем, что существующий Институт генетики, возглавляемый академиком Т. Д. Лысенко, разрабатывает в основном проблемы мичуринской генетики. Проектируемый Институт генетики и цитологии будет разрабатывать другие направления общей и теоретической генетики" (22).

Затем были перечислены пять основных проблем, по которым планировалась работа института (в том числе третьим пунктом была названа "разработка методов физики и биохимии в проблеме наследственности"), описана структура будущих лабораторий, указано, что "в настоящее время кадры для Института генетики и цитологии представлены 8-ю докторами наук и 14-ю кандидатами" (23) и высказано предложение о территориальном размещении института. К письму был приложен проект постановления Совета Министров СССР (24) о создании института и "список научных работников", которых предполагалось привлечь в новый центр (25).

К своему обращению Вавилов и Бруевич приложили еще две страницы. Это был протест Лысенко, резко возразившего против идеи в целом. Свое "Особое мнение" он написал сразу после первого заседания Президиума АН СССР еще 4 июля 1946 года. То, что этот документ в течение более полугода оставался без движения в канцелярии Академии наук и только сейчас был приложен к официальному обращению в правительство, говорило о многом. Задержав письмо и не дав ему хода сразу, Вавилов и Бруевич видимо были, во-первых, уверены, что могут именно так обращаться с еще совсем недавно всесильным Т. Д. Лысенко, а, во-вторых, что им не стоит опасаться возможности, что его голос пересилит чьи-то голоса наверху в руководстве страны. Но вместе с тем, жалоба Лысенко могла оказаться зловещей для судьбы нового детища. Он писал:

"Уверен, что члены Президиума, дружно голосовавшие… за организацию указанного института не в курсе дел генетической науки в нашей стране. Они не знают, что мотив открытия нового Института вовсе не нового характера. Ярким доказательством сказанного является хотя бы то, что сделанное на заседании заявление директора будущего института А. Р. Жебрака о том, что новый институт восстановит прошлые славные традиции генетики в Академии Наук СССР на членов Президиума произвели благоприятное впечатление. А ведь эти "славные" традиции… состоят только в том, что, например, бывший институт Кольцова (генетическую лабораторию которого хотят теперь превратить в институт) разрабатывал и опубликовывал антинаучные евгенические положения. В том, что менделизм-морганизм вообще является одной из "научных" основ евгеники, легко убедиться, прочитав хотя бы статью профессора Презента "О лженаучных теориях в генетике", опубликованную в журнале "Яровизация" № 2 за 1939 год.

Организация нового Института генетики и цитологии вызвана желанием авторов этого предложения (слепых последователей реакционного течения зарубежной науки) еще больше развить в нашей стране менделизм-морганизм в ущерб советской мичуринской генетике. В подкрепление этого я мог бы привести много примеров.

Правильность развития генетической науки… в значительно большей степени, чем другие разделы естествознания зависит от той или иной идеологии, т. е. от того или иного философского направления исследователей. Поэтому в вопросах генетической науки советским ученым не к лицу слепо следовать по стопам буржуазной генетики, занимающейся за рубежом не столько биологическими вопросами, сколько социологическими, независимо от объекта, над которым ведет эксперименты.

Вот почему я считал и считаю неправильным организацию указанного института, перед которым ставится цель разрабатывать… менделизм-морганизм, направление противоположное мичуринскому, творческому дарвинизму.

Член Президиума АН СССР

директор Института генетики

академик — Т. Д. Лысенко" (26).

Все документы ушли в секретариат Берии в понедельник 27 января, а уже через два дня Берия направил их секретарю ЦК А. А. Кузнецову с резолюцией-просьбой "Прошу рассмотреть и решить в ЦК ВКП(б)". Видимо именно в этот момент на первой странице письма Президиума появился штамп "Секретно". Срочность в решении вопросов отпала в связи с резолюцией, написанной Кузнецовым на отдельном листе бумаги рукой: "Целесообразно решить в связи с вопрос[ом] заслушивания доклада Лысенко в июне в ОБ [Оргбюро ЦК ВКП(б)] АК[узнецов]. Ниже добавилась еще строка: "Согласен Жданов" (27). Хотя под резолюцией не стоит дата, её легко вычислить. Скорее всего она появилась в тот же день, что и бериевская резолюция, так как через день, 1 февраля 1947 года на документах был проставлен штамп об их пересылке в "Тех-с[ектор] Оргбюро ЦК ВКП(б)". Оттуда они были направлены, как того и следовало ожидать, в Отдел науки Управления агитации и пропаганды. Однако то, что Кузнецов связал решение этого вопроса с будущим докладом Лысенко на Оргбюро ЦК, примечательно. Само решение о том, что Лысенко будет вызван в Оргбюро с отчетом "О положении во Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук" нигде не оглашалось — оно было озвучено лишь двумя с половиной месяцами позже — 16 апреля 1947 года, а из резолюции Кузнецова следовало, что уже в первый день февраля этот секретарь ЦК ВКП(б) точно знал, что Лысенко "на ковер" вызовут, причем вызовут в первой половине июня! Значит, в недрах секретариата ЦК кулуарно шло обсуждение лысенковских "достижений" и уже было согласовано отношение к президенту ВАСХНИЛ.

Без всякой спешки в Отделе науки ЦК ВКП(б) была подготовлена обстоятельная записка по поводу целесообразности учреждения нового института. Подписавшие её 5 мая 1947 года Александров и Суворов дали положительное заключение:

"Эту просьбу следовало бы поддержать.

… Институт генетики [т. е. лысенковский институт — В. С.] ставит своей главной задачей разработку вегетативной гибридизации и адекватного унаследования изменений организма под влиянием внешней среды… В соответствии с теоретическими воззрениями академика Лысенко, руководимый им Институт не занимается исследованиями внутриклеточного (хромосомного) механизма наследственности и микроскопической структуры элементов (генов). Эти вопросы исследуются в лаборатории цитогенетики. Таким образом Институт генетики и лаборатория цитогенетики не дублируют, а в известной степени дополняют друг друга" (28).

Важнейшей новой деталью, содержащейся в записке, было сообщение о выделении здания, в котором должен был разместиться новый институт. За несколько лет до этого у Академии Наук СССР было отобрано одно из зданий на нынешнем Ленинском проспекте и передано Министерству химической промышленности СССР для Института удобрений и инсектофунгицидов. Теперь по запросу Президиума АН СССР это здание было решено возвратить Академии, в связи с чем острый для Москвы вопрос с рабочими площадями для нового института был предрешен. Александров и Суворов завизировали и приложили к своей записке проект Постановления Секретариата ЦК ВКП(б), на бланке в верхнем правом углу стояла надпись "Совершенно секретно" (29). Оставался последний шаг — Секретариат и Политбюро должны были принять окончательное решение. Повторялась ситуация, складывавшаяся в 1937 году, когда заведующий отделом науки ЦК К. Я. Бауман, понимавший обстановку и реальные нужды науки СССР, пытался поддержать генетиков в вопросе о созыве генетического конгресса. Суворов с Александровым десятью годами позже также выступили принципиально мыслящими политиками. Решение должен был утвердить кто-то на высшем уровне партийной власти, скорее всего Сталин.

1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 124
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?