нетерпения рвет конверт и нечаянно разрывает и саму бумажку с сообщением. Он вздыхает и читает, соединив две части в воздухе. Тавриан подглядывает, что там написано. Ненапечатано. Почерк женский. И отправитель — Фаниэль. Все поняв, Тавриан ахает и закатывает истерику:

— Ты отправил его на встречу к Сильнейшей лисов!? А как же я? Почему об этом я узнаю в самый последний момент?! Посыльный должен представлять лицо оборотней. А тут ни о каком хорошем авторитете и речи быть не может! Дайти весь в горе после эпидемии!

— Поэтому я отправил его развеяться и заодно исполнить мое задание, — Ринкорд дочитывает и откладывает части письма, — да и Дайти один из тех, кому я с точностью могу доверять. Он честен. Отлично слушается приказов. И он все так же верен своему умершему хозяину.

— Ты так говоришь, будто тебе передали его поводок и попросили присмотреть за ним.

Сильнейший многозначительно замолкает, о чем-то задумавшись. Директор Тавриан вспоминает Дайти, который собственноручно похоронил своего же хозяина. От такой душераздирающей сцены она долго не могла наплакаться.

В дверь бесцеремонно врывается голубовласая Пура и сообщает, то ли весело, то ли пугливо:

— К нам приближается рой учеников из Академии кроликов-оборотней!!! Их там более сотни! Нет, двух сотен!

— Отлично! — встает Ринкорд со своего места, довольно, но загадочно говоря. — Они вовремя.

Директор Тавриан искренне удивляется своему Сильнейшему. И когда же тот все успевает?

Глава двадцать пятая

Солнце стоит высоко над небом и ослепляет все пространство. Во дворе и через окна, оно дотягивается до всех учеников, спешащих на стадион. Но туда идут не только ученики Академий. Блиссаргон и Астарта с мрачными лицами отправляют на стадион и местных врачей, и учителей-наставников, и сами собираются прийти. Таков приказ Сильнейшего.

Ринкорд находится в зале ожидания, где никого нет, и ждет, пока стадион наполнится полностью. Он волнуется, но показать этого не может. Потому что уже не умеет. Забыл, после месяца боли и страданий, каково это, когда впервые делаешь что-то сам по своей идее и инициативе, когда делаешь действительно важные вещи. Забыл, что значит нервничать и дрожать, сомневаться и корчить лицо. Слезы давно высохли, а понятие реакции потеряно. И сейчас самое время отбросить все свои сожаления. Ему надо просто выйти и показать, что звание Сильнейшего ему дано не просто так. Настаёт время для действий.

Выходя на свет, Ринкорд закрывает в предвкушении веки и с помощью остальных органов чувств забирается на небольшой стенд по середине поля. Смело открывает глаза и осматривает свою публику. Его охватывает восторг от тысячи людей, собравшихся вместе, сидящих перед ним, как на ладони, ради него — будут слушать и внимать каждому его слову. Интересно, у Анку и Дис Корда тоже захватывал дух на этом месте? Рин в первый раз проводит ежегодное собрание, поэтому он чувствует трепет и беспокойство всем своим естеством. И хоть внутри яро пылает душа, вид его представляет спокойствие. Говорить придется без микрофона, громко и четко, успокаивая разговорчивую публику, что он и делает:

— Я обращаюсь ко всем находящимся на стадионе. Послушайте всё, что вам скажу я, Сильнейший! — он немного понижает громкость голоса, так как все замолкают. — Настали трудные времена. Кроликам-оборотням больше негде жить. Мы должны помогать своим собратьям и принять их как наших новых учеников. Я понимаю, абсолютно все сейчас заняты подготовкой к экзамену и напряжены, но…

Толпа начинает возмущенно гудеть. Это были волки-оборотни. Ринкорд от удивления обрывает свою речь. Он в растерянности и не может понять, почему они не хотят помогать и спасать других.

— И что? Нянчиться с ними?!

— У нас своих дел полно!

— Да они же просто сбежали!

— Так вот почему всех выздоровевших отослали! Чтобы место для этих нашлось!

К нему подбегает Элони и говорит, что толпа бушует, и не может ее успокоить. А кролики-оборотни отчаянно злятся и пытаются с ними поспорить, но это лишь прибавляет шума. Бедные уши Ринкорда разрываются от пронзительных возмущений.

— ТИХО! — грозно рычит он на весь стадион, который полностью затихает в испуге. Кажется, что перед ними стоит вовсе не Ринкорд Бефор, а сам Дис Корд. Каждый снова вспоминает, что Сильнейший и есть Преемник Дис Корда.

— Представьте, — звучит мелодичный голос, рядом с Рином, — что все, что вы умеете по своей природе — убегать. А на вас напала целая армия из ста Мраков, которая может производить слияние в одного огромного. Что же вы будете делать?

Девушка, что заговорила, появилась здесь из ниоткуда и внезапно. Сильнейший оглядывается на женский голос и видит ее профиль: собранные в хвост дымчато-белые волосы, невидимки-цветочки на челке, гранатовые глаза, пушистые белые ресницы и оголенные плечи. На ней только роскошный и длинный, свисающий халат в японском стиле с носками-таби, словно она фанат таких вещей. Японкой она определенно не является, лишь подражает. Ринкорд знает о ней, ведь Дис Корд рассказывал о Сильнейшей кроликов — Анниху. Но она отличается от того образа, что он себе представлял. Теперь это не робкая и услужливая девушка, а уверенная, хитрая и знающая себе цену Сильнейшая.

— Нам пришлось отступить. Мы потеряли не только своих товарищей, но и свою Академию, — с убеждением говорит Анниху. — Если бы это произошло с вами, мы бы не остались равнодушными.

Рин очень ей благодарен. Он понимает, что не должен брать все на себя в одиночку. Он не один.

— И я не собираюсь просто смотреть на то, как таких же как мы, оборотней, убивают и обращают в бегство! — Ринкорд продолжает речь, переключая внимание на публику. — Поэтому мы должны объединиться, чтобы противостоять следующей волне Тьмы. Я верю в своих учеников, которые могут поладить с кроликами-оборотнями. Но я жду и от них того же, — Рин серьезно кивает Анниху, и та, поворачивая к нему голову, довольно улыбается.

Все сидящие перестают конфликтовать и вдохновляются общей идеей отомстить Тьме. Элони расслабленно выдыхает, Тавриан у скамеек стадиона не по-детски ухмыляется, собрав маленькие ручки на груди.

Такого союза еще никогда не было.

–

Ринкорд Бефор заходит в Академию после очередного утреннего патруля. На первом этаже пахнет свежестью и предвкушением чего-то грандиозного. Коридор украшен, повсюду веет праздником соединения двух Академий. Пять дней назад здесь было очень пусто, но все ожило, как только к ним присоединились новые ученики. Это очень радует.

На улице холодает с каждым днем, в здании уже подключили по просьбе отопление. Поэтому верхнюю одежду можно уже расстегнуть. В последний раз он одевал