у тебя клеймо? Ты же швырнул его в окно!

– Это Корнштейн думает, что швырнул, – хитро улыбнулся Алекс. – На самом деле я запустил одну из драгоценных безделушек из сейфа – брошь похожей формы.

Розалин нахмурилась.

– Но как тогда он поставил клеймо мне?

А потом вспомнила, что вместе с Корнштейном на приеме был Эстер. А у мэра была собственная печать…

– Должно быть, взял у Эстера, – процедил Алекс, подтверждая ее догадку.

Тот факт, что Эстер знал, чем занимается Корнштейн, пока сам он попивал шампанское на приеме, заставил руки Розалин сжаться в кулаки. Мэр не присутствовал в алом зале, но все происходило с его молчаливого согласия.

– Теперь наша база на Путаной улице, – сказал Алекс.

– На Путаной? – переспросила она.

Путаная улица вызывала у нее только одну ассоциацию. И Алекс, видимо, разглядел это на ее лице.

– Да-да, по соседству с мадам Люсиндой, – усмехнулся он.

Розалин только головой покачала.

Тем временем они уже прошли несколько кварталов, оказавшись достаточно далеко от «Гранд Квин» и центра города.

– Здесь можно взять кэб, – заметил Алекс, указывая на парочку черных автомобилей, припаркованных на стоянке.

Желающий отвезти ранних пассажиров нашелся быстро. Устроившись на заднем сидении и убедившись, что стекло между ними и водителем плотно задвинуто, Розалин сжала ладонь своего спутника.

– Алекс, я хочу спросить тебя кое о чем, – она закусила губу, потому что вовсе не хотела говорить об этом.

Но ей нужно было знать.

– О чем?

– О Патрике Стоуне.

Он окинул ее серьезным внимательным взглядом.

– Не нужно думать о нем. Все кончено.

– Ты убил его? – с замиранием сердца спросила она.

Алекс помедлил, почувствовав, что вопросы она задает не просто так.

– Да, – наконец ответил он.

– И ты мучил его?

Глаза его блеснули исподлобья.

– Не больше, чем он тебя.

Внутри все сжалось, а в горле пересохло.

– Алекс, это неправильно, – прошептала Розалин.

– О, мисс Зануда проснулась! – попытался отшутиться он, но Розалин была предельно серьезна.

– Алекс, я прошу тебя… Мне больно думать, что ты можешь быть таким же жестоким, как Корнштейн.

Он откинулся на спинку сидения.

– Я выследил Патрика в пабе… Он, видишь ли, всегда ходил в паб во вторник и в пятницу, – сказал он. – Он не хотел ничего мне говорить, считал меня обычным проходимцем. Он не поверил, что я Сэм Робертс.

Розалин вспомнила, как Фредерик выкрикнул это имя. Он сразу узнал своего командира.

– Пришлось показать ему, кто перед ним, – мрачно продолжал Алекс. – А когда он признался, что ты погибла…

Он сжал кулаки.

– Что мне нужно было делать? Отпустить его?

Розалин не знала ответа на этот вопрос. На лице Алекса было столько боли, и она могла его понять…

Взяв себя в руки, Алекс наклонился и коснулся ладонью ее щеки.

– Это война, Розалин. Он был палачом Корнштейна, – произнес он. – Но, если тебе станет спокойнее, я держу слово: живую воду я не использовал.

Глядя ему в глаза, Розалин сказала:

– Его должны были судить и казнить по закону.

– Для прихвостней Корнштейна закон не писан!

– Значит должен быть написан! – горячо возразила она, оттолкнув его руку. – Хватит уже жить в Средневековье! Вот, чем мы должны заняться! Пусть преступники несут наказание по закону!

Отодвинувшись, Алекс достал сигарету.

– Не забывай, что по закону мы с тобой такие же преступники, ничем не лучше Патрика, – заметил он.

И хотя аргумент задел за живое, Розалин не поддалась.

– Были бы лучше, если бы добились, чтобы закон соблюдался!

– Этого трудно будет добиться, – печально сказал Алекс и чиркнул спичкой.

Но Розалин не могла смириться с таким ответом. Алекс сейчас был похож на портье в «Гранд Квин», который видел, что происходящее неправильно, но не выходил из отведенной ему роли.

– Алекс, ты понимаешь, что Корнштейн просто найдет нового палача? В убийстве Патрика не было никакого смысла! Я прошу тебя… Пообещай мне больше так не делать!

Он затянулся, выпустил дым и смерил ее долгим взглядом.

– Хорошо, – ответил он. – Я с радостью это пообещаю! Но и ты тогда пообещай мне кое-что.

Розалин насторожилась, предчувствуя подвох.

– Что же?

Она вздрогнула от резкого звука – это водитель давал понять, что в его автомобиле не курят, постучав по стеклу. Алекс кивнул ему.

– Пообещай мне больше не попадаться! – сказал он и смял зажженную сигарету в кулаке.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, но Розалин проиграла в гляделки и отвернулась к окну.

Она прекрасно поняла, что он хочет сказать.

Они не в идеальном мире. И даже не в нормальном, похожем на Ньювасл. Они в мире, где ничего не могут пообещать.

Молчание давило. Найдя лазейку, в голову прокрались сцены, о которых Розалин не хотела вспоминать.

Холодные глаза Корнштейна… Удары кнута… Кровь на полу…

Оторвавшись от окна, она снова взглянула на Алекса. Оказалось, что он внимательно наблюдал за ней. Взяв Розалин за руку, он тихо проговорил:

– Прости меня, Линн. Все это случилось из-за меня. Мы не должны были идти туда вдвоем. Я не должен был рисковать твоей жизнью.

– Не надо, Алекс! – покачала она головой. – Я знала, чем рискую.

Судорожно подыскивая более приятную тему для разговора, она произнесла:

– О чем вы говорили с сэром Томасом?

Алекс с готовностью ухватился за ее слова.

– Ты была права. Сэр Томас похож на меня. Он носит маску, чтобы высшее общество принимало его как своего. Но когда удается, он выкупает рабов и дает им свободу. Единственное условие – чтобы они покинули Лэмпшир, иначе поползут слухи.

– Он бы пригодился нам в Экскалибуре! – заметила Розалин.

– Я предложил ему присоединиться к нам, но он отказался. Он не готов пожертвовать деньгами и связями и скрываться в тени. Он считает, что под маской негодяя сможет сделать больше. Мне кажется, он решил, что мы слишком слабы, чтобы связываться с нами.

– Наверное, он прав, – вздохнула она. – Как легко Корнштейн выследил нас! Он узнал так много!

– Интересно, как ему это удалось, – процедил Алекс.

На горизонте замаячило предательство Лиз, но Розалин пришла в голову еще одна мысль:

– А может быть, нас выдала Мэри? Оливер жил в доме Корнштейна, она виделась с ним. Он вполне мог все у нее выспросить.

– Но зачем ей помогать Корнштейну? – удивился Алекс. – Я бы скорее умер, чем выдал своему прежнему хозяину людей, которые меня освободили!

– Ты судишь по себе, – ответила Розалин. – Но может быть, Мэри устраивала ее жизнь. И к тому же, если она любила Оливера… Ее могли шантажировать.

– Если предположить, что это так, – протянул он. – Почему нас не схватили сразу же?