Воспользовавшись тем, что Маро отвлеклась на проползавшую мимо радиоуправляемую музыкальную черепашку, Лисс быстро отключила ценоограничитель на браслетике Элджи: интересно посмотреть, как он поведет себя под натиском артефактов, прелесть и предназначение которых понятны каждому земному школьнику и страшно далеки от десятилетнего аккалаба.

Элдж потерял дар речи и способность к самостоятельному передвижению. Инструкцию по пользованию браслетом выслушал внимательно, но отходить от Лисс дальше, чем на три шага, отказывался даже в сопровождении Маро. Наконец, Лисс поняла, что дочь сейчас оторвет аккалабатскому лорду руку и без межпланетных проблем не обойтись, и строго прикрикнула:

— Все! Отцепитесь от меня! Через час встречаемся возле кассы и идем в кафе есть мороженое. Шестьдесят минут я не желаю вас слышать и видеть.

Элдж открыл было рот, но сразу закрыл, судорожно вцепился в тележку и позволил Маро увлечь себя куда-то в дебри настольных игр и столпотворение шагающих динозавров. Лисс облегченно вздохнула и расположилась с книжкой под зеленой пластиковой пальмой, которая позиционировалась как «оригинальное хранилище спортивных принадлежностей для вашей лужайки». Выглядела пальма как натуральная, даже была увешана кокосовыми орехами, тоже — согласно описанию — способными служить в качестве ящичков для мелких вещей, как-то: шариков для настольного тенниса, бадминтонных воланчиков и т. д. и т. п.

* * *

— Мм… — Лисс изо всех сил сдерживала раздражение. — Элдж, ты уверен, что все это тебе нужно?

Тележка была заполнена до отказа, цветовая шкала ценоограничителя полыхала красным, символизируя сомнения умного прибора в том, что свершившийся беспредел был реален. Маро с небольшой корзинкой и невинным видом старательно выполняла роль «и сопровождающие его лица». «Все же какие они еще дети, — подумала Лисс. — Ведь невооруженным глазом видно… И будущий лорд-канцлер он никакой. Сид бы придумал что-нибудь получше, чем переть всю эту гору девчачьего барахла в открытую. Интересно, что он ответит?»

— Да нет, мне это все вовсе не нужно, — невозмутимо сообщил Элдж, не реагируя на мощный пинок корзинкой между крыльями. При этом он смотрел прямо Лисс в глаза и не испытывал абсолютно никакого смущения.

— Это все ей. Но я не возражаю. Я взял собаку и футбольный мячик.

— Извини, чтоооо?

Элдж гордо продемонстрировал свои приобретения: восседавшую поверх набора для вязания шарфиков и шапочек длинноухую таксу колоссальных размеров и футбольный мяч с эмблемой Галактической лиги.

Разъяренная Маро завершила индейский шаманский танец у него за спиной и злобно буркнула себе под нос — достаточно громко, чтобы все слышали:

— Потому что таблетки от глупости все разобрали. А то…

— А то давай ты помолчишь! — рявкнула Лисс. — Как не стыдно пользоваться его хорошим к тебе отношением! Мальчик в первый раз в таком магазине. Ты должна была помочь ему, чтобы он выбрал, что ему нравится. А ты вместо этого нахватала, чего только вздумалось, да еще сгрузила в его тележку!

— Да я не против, — примирительно всунулся Элдж. — Я же взял, что хотел. У меня все равно нет больше денег.

«Я тупая, — подумала Лисс. — Самая тупая директриса во всей Галактике. Меня нельзя даже близко подпускать работать с детьми. Я забыла ему сказать, что заплачу за его покупки. А карманные расходы в менталитете лордов Аккалабата не предусмотрены. В гениальную голову Сида даже случайно не может забрести мысль выдать ребенку какую-то сумму на каждый день». Не то чтобы они были очень стеснены в средствах: за одно умбренское ожерелье, присланное Лисс леди Хеллой, на Земле можно приобрести целый ювелирный магазин. Просто на Аккалабате нет ничего, что могли бы купить дети: оружие и лошадей получают из рук родителей, едят то, что подается к столу, ходят в том, что мать вешает на спинку кровати. Книги снимаются с полок в семейных библиотеках, упряжь и перевязи делают оруженосцы и мастеровые-итано непосредственно в замках. Вот тебе и сформировала разумные потребности у аккалабатского дара.

Элдж между тем продолжал, одной рукой вяло отмахиваясь от Маро:

— Собака — вот ей на день рождения. А мячик… я хочу немножко попробовать. У вас на полянке, где никто не видит. Я же не могу бегать вместе со всеми — там на большом поле. Крылья будут мешаться. И, по-моему, смешно будет выглядеть. Но мне кажется, это интересно. И у меня могло бы получиться.

Элдж сделал паузу и, ловко зафиксировав яростно брыкающуюся Маро под мышкой, закончил:

— Если, конечно, Вы не возражаете.

И трогательно наклонил голову набок, а-ля верховный лорд Сид Дар-Эсиль в минуту душевной невзгоды.

Так. И собака, значится, ей на день рождения. А день рождения у Маро через два месяца. Значит, никаких финансовых поступлений у наследника Эсильского дариата не предвидится. Мальчишка жутко хотел эту таксу и решил ею пару месяцев повладеть, а потом подарить своей кровопивице. Точнее, моей кровопивице. Пиявице.

— Элдж, поставь Маро на пол. Это раз. Маро, быстро выгрузила свое шмотье из его тележки. Прямо здесь. Это два. И на счет три мы дружно стоим возле кассы. Никаких подарков на день рождения эта девочка, по моему глубокому убеждению, не заслужила. Подумай об этом, будущий лорд-канцлер Аккалабата.

Взгляд, на который наткнулась Лисс, произнося своим фирменным директорским тоном последние слова, был достоин наследника Дар-Эсилей.

— Я не собираюсь становиться лорд-канцлером Аккалабата. Я сам буду решать, кому и какие подарки дарить на день рождения. И если Маро выгружает свои игрушки, то мяч я тоже оставляю. А Вы, по-моему, хотите, чтобы я его взял.

Опа-на. Вот тебе и раз-два-три. А где же «если Вы не возражаете»? Неужели все это «тише воды, ниже травы» включается только, если речь идет о его собственном месте в мире, а когда дело касается Ее Королевского Величества Маро Первой и Единственной, парень готов стоять до последнего? Что-то мне это напоминает. И почему-то мне это не нравится. Скорее всего, из-за невинно-бессердечного выражения на личике моей дочери, которая явно наслаждается нашей беседой. Ее Королевское Величество Маро Первая и Единственная… Ладно, представим, что мы огородили чумной сектор нашей галактики непроходимым пространственным барьером и они сами там разбираются.

— Хорошо, лорд Элджи. Мы поступим сегодня, как ты считаешь нужным. Но смотри, как бы тебе не пришлось потом об этом пожалеть.

Лорд Элджи пожимает плечами, венчает таксой гору девчачьего барахла и катит тележку к кассе. Победоносная Маро шествует следом. Первая и единственная. Огненно-рыжая шевелюра топорщится во все стороны, и Лисс искренне надеется, что на этот раз в секторе Дилайна — Локсия — Аккалабат все устаканится без ее непосредственного участия.

Одним из самых удивительных свойств доктора Алиссии Ковальской всегда являлось умение искренне надеяться на вещи, которые, как она совершенно точно понимает, произойти не могут никаким образом. В порядке компенсации в ее жизни иногда свершаются вещи, на которые она уже даже и не надеялась. Например, дверь, открытая «своим ключом», и аккуратно пристроенные на полке для обуви военные ботинки с переменным протектором…