Вечером этого дня, успешно поупражнявшись в ведении жестких переговоров с Жасмин, она уговорила ее устроить на следующий день обед с барбекю, большей частью для того, чтобы отблагодарить Джерри Рейли за его участие в оформлении песни Бенджи. Но поскольку «Даблин Ап» еще оставались здесь и дописывали свой альбом, то пригласили и их. Бенджи ликовал, ведь это дало ему возможность еще выше поднять свою только что восстановленную в школе репутацию, потому что на вечеринку была приглашена почти половина его класса.

Это был день бурного веселья, пикантно приправленный тем фактом, что Дженнифер наконец-то обнаружила нечто, в чем Дэвид был явно не силен. Его попытки приготовить барбекю окончились полнейшим провалом, а Бенджи и его друзья большую часть времени, отведенного для ужина, носились по лужайке со сгоревшими до угольков кусочками стейка и пускали их как летающие тарелки над водой. Дэвид упорно не хотел признавать поражения.

— Следующий кусочек точно получится, — говорил он каждый раз Дженнифер до тех пор, пока она, вооруженная шампурами и ножами, не выпроводила его подальше. Вслед за этим истинная управительница домашнего быта, Жасмин, вступила в свои владения. Мясо поджаривалось у нее идеально, а Дженнифер, умело ей ассистировавшая, использовала водяной распылитель для того, чтобы гасить не только возникавшие в углях язычки пламени, но и коварные попытки Дэвида вернуть себе потерянные позиции.

Вечеринка плавно перешла из полуденного времени в ранние вечерние часы, сопровождавшиеся напряженными партиями игры в теннис, сумасшедшими феериями в бассейне и жаркими футбольными мини-матчами; спортивные состязания прерывались периодами ленивого лежания на газоне или на шезлонгах около бассейна. Команды взрослых и детей напряженно соперничали друг с другом, школьники выигрывали у старших, бурно подогреваемые их лидерскими амбициями.

За все время веселой вечеринки произошел лишь один случай, который на мгновение встревожил Дженнифер. Одна молодая особа из класса Бенджи устроила настоящую охоту за первым гитаристом группы «Даблин Ап». Как ни в чем не бывало, пристроившись на его колене, когда он лежал на шезлонге рядом с Дженнифер, девочка остроумно поинтересовалась, почему его сигарета была такой необычной формы и почему она так странно пахла. Однако, к облегчению Дженнифер и прежде, чем возникла необходимость ей, как хозяйке дома, вмешаться в эту ситуацию, молодой человек быстро потушил сигарету и заткнул ее себе за ухо. Затем, во избежание подобного выражения чувств со стороны молодой поклонницы, он подхватил ее на руки и с математической точностью забросил точно в центр бассейна.

Когда она услышала, как Бенджи громко прощается с последним из своих друзей и как отъезжает машина, Дженнифер медленно прошла в дальнюю часть сада, чтобы подобрать там забытую кем-то на газоне рубашку. Взяв ее, она вышла на берег залива, на деревянный причал. Остановившись и крепко прижав рубашку к груди, она слушала какофонию сверчков, которая разрывала повисшую в воздухе вечернюю тишину, и любовалась последними лучами заходящего солнца — они окрашивали волны в мягкие розовые тона.

«Чудесный финал прекрасного дня, — подумала она. Нет, не только дня. Весь уик-энд был наполнен настоящим отдыхом, счастьем…» Дженнифер неожиданно вздрогнула, вопреки разлившемуся вокруг теплому вечернему воздуху, и, закрыв глаза, поплыла по волнам густого аромата сосновых деревьев, смешивающегося с бодрящей свежестью морской воды. Затем, не обращая внимания на москитов, яростно атакующих ее лодыжки, она медленно пошла назад, к дому, ступая босыми ногами в такт с песней Лу Рида, которая все громче и громче звучала в ее голове:

О, этот дивный день,

Я рад был провести с тобой

Действительно прекрасный день…

Когда Дэвид подъехал к дому следующим утром, Дженнифер уже отправилась на работу, и Жасмин, с радостным блеском в глазах, заметила, что впервые на ее памяти хозяйка собиралась на работу с такой неохотой. Однако, тогда как Дженнифер испытывала не лучшие чувства в отношении начала новой рабочей недели, новая вспышка радости и возбуждения охватила тех, кто остался в доме Ньюманов, ибо Дэвид и Жасмин приступили к дальнейшим обсуждениям их планов в связи с приездом детей.

Как и следовало ожидать, Бенджи приходил всякий раз в ярость от их нескончаемых тайных перемолвок, и поэтому Дэвид решил посвятить его в суть надвигающихся событий немного раньше, чем планировал. После возвращения мальчугана из школы он рассказал ему все от начала до конца: о Рейчел, детях и об их приезде.

Поначалу у мальчика смешались чувства от всего услышанного. Бенджи не мог поверить, что у Дэвида есть собственные дети, и не мог понять, почему он никому об этом не рассказал раньше. Затем ребенок испытал чувство обиды и разочарования, когда подумал о том, что они приедут сюда к Дэвиду и он будет проводить все свое время со своими детьми, а не с ним. Бенджи не понимал, почему Дэвид не хочет сообщить об этом маме, потому что знал, что Дженнифер будет одновременно и удивлена, и очень рада узнать о том, что у Дэвида трое детей.

Дэвид заверил Бенджи, что расскажет о своих детях его матери, но для начала он хотел бы попробовать ей объяснить все целиком, так как сделал это с Бенджи. Бенджи упал духом, когда узнал, что ему не будет позволено первым огласить такую сногшибаемую новость, но затем, когда Жасмин случайно упомянула о возрасте Чарли, мальчик внезапно оживился и приобрел весьма заинтригованный вид.

— Ему двенадцать?

— Ну, да.

— Почти столько же, сколько и мне?

— Да, он чуть-чуть постарше.

— Дэвид, как ты думаешь, мы можем подружиться с ним?

— Я уверен в этом!

— Ух, ты! Когда он приезжает?

— На следующей неделе в среду.

— Кр-р-руто!

Бенджи был покорен этой идеей. Он с ярым энтузиазмом присоединился к Дэвиду и Жасмин в их исследованиях чердака и поисках спальных мешков и раскладушек. Жасмин сказала, что нужно найти и тент, на всякий случай, если вдруг хрупкие стены домика Дэвида не выдержат внезапной экспансии такого количества новых обитателей.

В процессе своих приготовлений Дэвид понял, что не может рассчитывать на поддержку одной лишь Жасмин, особенно если Дженнифер и Алекс будут дома. Ему хотелось, чтобы у детей была полная свобода, чтобы они могли поехать или пойти всюду, куда пожелают. Поэтому он решил посвятить в эти дела своих друзей — их дом или работа могли бы стать тем местом, куда ради интереса или в случае необходимости могли бы прийти дети. Он позвонил Джерри Рейли, который жил за пределами Лиспорта, и Билли, остряку из гастронома, и в тот же день после работы захотел увидеться с Клайвом и Дотти. Вначале Дэвид думал, что объяснит лишь основные моменты, связанные с приездом детей, но в процессе рассказа он испытал некое облегчение и обнажил перед Клайвом всю свою печальную историю. Клайва очень взволновал рассказ друга, он был тронут доверием и не раз вытирал глаза большим, украшенным орнаментом пейсли[9], шелковым платком.