Тварь отряхивалась, как это делает собака, вылезшая из воды, избавляясь от песка, набившегося в желтую, под цвет пустыни, шерсть. Лениво зевнула, широко раскрыв розовую пасть с острыми клыками.

Чудовищное создание несколько раз подпрыгнуло на месте, пошевелило лапами, разминая суставы, и помахало обрубком хвоста, утыканного шипами.

Инквизитор, не сводя глаз, смотрел на эту разминку перед схваткой.

Тело чудовища покачивалось из стороны в сторону на кривых костяных ногах без намека на кости и сухожилия, без единого клочка шкуры. Тварь громко сопела, втягивая воздух. Пара вздохов — и морда повернулась в сторону, где замерли инквизитор и пулеметчик. Так стрелка компаса безошибочно указывает на север. Принюхавшись и определив, где находятся люди, порождение Мертвой крепости, смешно перебирая когтистыми лапами, засеменило к людям, загребая песок. Вот только Акиму было не до смеха. Следом за первой тварью из, песка вылезли еще два чудовища. Незрячие, но идущие на человеческий запах, они двигались к людям.

Песок еще осыпался с тихим шелестом на землю, а инквизитор уже торопливо разжевывал кубик «выворотня». Последний заветный кубик хранился в потайном внутреннем кармане куртки, тщательно завернутый в пергамент, чтобы никакой мусор не прилипал. Пришел час вспомнить о запрещенном боевом препарате. Как знал — сохранил его на всякий случай. Надо найти луч. Сейчас его здоровье и жизнь ничего не стоят. Слишком высокие ставки стоят на кону.

Не сговариваясь и не дожидаясь, пока чудовища подберутся на расстояние прыжка, Аким и Ван одновременно открыли огонь.

Зрение и чувства после «выворотня» обострились. Поплавков видел фонтанчики пуль, приближающиеся к тварям. Сегодня бережливый Ван патронов не экономил. Аким вскинул карабин. Прицел совместился с безглазой мордой. Огонь! Он укладывал в цель пулю за пулей, как автомат, меняя пустую обойму на новую.

«Елки-палки, когда же вы сдохнете», — мелькнуло в голове.

Пули с чавкающим звуком, будто попадая в глину, впивались в омерзительные тела. Все закончилось лишь тогда, когда безглазые морды лопнули, как перезрелые арбузы. В каждую пришлось всадить минимум по десятку пуль. Вместо красного сока они брызнули веером костяных осколков и тягучей серо-зеленой жижей. Грохот выстрелов, отразившись от развалин, смолк. Больше из песка никто не вылезал. Похоже, большую часть уничтожили те, кто пришел до них. Инквизитор и пулеметчик разделались с последними песчаными тварями.

Раздался громкий удар, будто в землю ударили чем-то огромным, словно великан топнул ногой оземь. У основания башни вспух нарыв взрыва, подняв неслышный смерч. Рвануло знатно, сразу видно — взрывчатки не пожалели. Башня устояла, в старину строили на совесть и на века. На месте взрыва образовался провал в каменных нагромождениях. Что скрывалось в нем, предстояло узнать Акиму в скором времени. Но до провала еще нужно было дойти. Пройти открытое пространство, засыпанное песком, впрочем, как и всю Мертвую крепость.

Штурмовая группа погибла в схватке с безглазыми стражами башни, но заряд взрывчатки с опозданием сработал. Бикфордов шнур, подожженный еще живыми солдатами, прогорел, когда они уже были мертвы.

Взрыв открыл фрагмент кирпичного фундамента башни и проход под него. Что скрывается там — оставалось лишь гадать. В записках художника ничего об этом не говорилось, как и о стражах, вылезающих из песка.

Согнувшись в три погибели, Аким и следом за ним Ван осторожно спустились в пролом.

Свет, проникавший сквозь отверстие, позволил разглядеть часть подземелья.

Проход в глубину подземелья преграждала гигантская черная паутина. На ее растянутых толстых нитях вздрагивало множество выбеленных временем человеческих черепов и разрозненных костей. Паутина подрагивала. Ужасные кастаньеты выбивали еле-еле улавливаемый ритм. Именно ритм, а не просто стук трущихся друг о друга костяшек. Кто-то невидимый в темноте дергал за нити, исполняя противоестественную мелодию на чудовищных инструментах.

От «выворотня» зрение обострилось. Аким замечал все детали, не упускал ни одной мелочи. Взгляд остановился на центре паутины, свободной от человеческих костяков. Так и есть, он не ошибся. В груди приятно заныло. Точно в центре паутины, в том месте, где в одной точке сходятся все, висел луч. Последний известный в Корпусе луч Костяной звезды.

— Ну здравствуй, наемный убийца, — прошелестел тихий голос из темноты.

Инквизитор вглядывался в темноту: ни зги не видно. Сейчас «выворотень» не помогал, словно взгляд натыкался на невидимую стену. Света из пролома едва хватает разглядеть паутину и костяной луч, точно висящий в ее центре. Принимать «совиный глаз» поздно. Препарат действует не сразу, и отвлекаться нельзя. Если сразу не напал тот, кто затаился в темноте подземелий, это не значит, что он этого не сделает. Может, просто забалтывает, чтобы подобраться поближе? Забавляется, как кошка с мышкой?

Бесконечное тело, шевеля хитиновыми сегментами, появилось, струясь, из темноты, пощелкивая трущимися друг о друга пластинками. Истинные размеры чудовища скрывала темнота. О размерах подземелья можно было лишь догадываться.

Из темноты показалось женское лицо, венчавшее тело гигантской многоножки, закованное в хитиновую броню. Такое же лицо он видел на рисунках, которые показывал ему Старший брат в штаб-квартире Корпуса. Поплавков часто видел страх в глазах смотрящих на него. Но не в этот раз. Миловидное женское лицо смотрело на него холодно и оценивающе. Его можно было бы назвать красивым, если б не искаженные пропорции. Широкие скулы и острый подбородок. Узкий лоб нависал над аристократическим носом античной статуи.

Невозможно было представить, что это чудовище принадлежало их миру. О такой твари Поплавкову и слышать не приходилось, не то что сталкиваться.

Любой человек, оказавшись на месте инквизитора, по меньшей мере испугался бы. Аким не чувствовал ничего. Только собственный пульс и капли пота, стекающие по шее. Страха не было. Наверное, для каждого человека отмерен определенный запас. Инквизитор давно истратил свой запас в череде бесконечных схваток с тварями. Потом осталось лишь беспокойство за выполнение очередного задания и судьбу братьев-инквизиторов, если сражался в боевой группе.

Под головой на груди виднелись исполинские жвалы-серпы и еще одно ротовое отверстие. Вся эта исполинская туша поддерживалась десятками многосуставчатых, как у паука, лап, находящихся в непрерывном движении.

— Я не наемник, — ответил Аким. — Я доброволец.

— Час от часу не легче, — губы на лице растянулись в злой улыбке. — От таких идейных страдальцев больше всего неприятностей. Сразу видно, что примчался на белом коне через пустыню…

— Ножками пришел. Топ-топ.

— Не перебивай! — взвизгнула тварь. Хоть и многоножка, но все же часть ее личности точно принадлежала женщине. — Кости у тебя под ногами принадлежат таким же и-дей-ным. Они все сгинули здесь. Подлинный факт, взгляни себе под ноги. Сюда редко кто приходит в поисках луча. Думала, уже давно забыли о нем. А тут целая толпа привалила. Думаешь, добудешь и принесешь его своим хозяевам, а они разрыдаются от благодарности? Я чувствую, что ты такой же хранитель, как и я. Просто еще не осознал своего предназначения. Ты слишком молод, даже по человеческим меркам своей расы. Присоединяйся. Присоединяйся ко мне. Служи мне. Здесь нечего стыдиться, поверь. Стремление к силе. Жажда крови. Я все это хорошо чувствую в тебе.