– Вы постоянно находитесь в страшном напряжении.

– Да. И никаких зацепок. Ничего о том, кто убил мою бывшую жену и ее приятеля. Я каждый Божий день трезвоню детективам, занимающимся этим делом: они все понимают, но ничем не могут помочь. А потом – звонок, наподобие сегодняшнего, и я воображаю, что слышу ее голос.

Повинуясь внутреннему порыву, она накрыла его руку своей ладонью.

– Вы должны быть уверены в том, что это действительно она. Может, кто-нибудь просто хочет выкачать из вас денег, нажиться на вашем горе.

– Еще бы, такой случай подвернулся! Где, скажите на милость, мне раздобыть десять тысяч баксов?

– Не знаю, что и сказать, Майкл.

– Угу. – Он помолчал немного. – Мы с вами уже достаточно поговорили. Вы заменили мне в качестве слушателя Квинси, моего партнера, который сейчас в отъезде.

Она убрала руку и улыбнулась.

– Возможно, мое подлинное призвание – быть исповедником. – Она подняла свой бокал и медленно отпила из него. – А где сейчас ваши родные, Майкл?

– В Нью-Йорке. Мой брат – сволочь редкостная. А мать занята только собственными проблемами.

– А ваш отец?

– Он бросил нас, когда я был еще совсем мальчишкой. Меня вырастил отчим. Эдди Ковлински – настоящий король мерзавцев.

– Вы часто с ними видитесь? Он сухо рассмеялся:

– Только в случае крайней необходимости.

– Картина далеко не идиллическая.

– А у вас это здорово получается.

– Что?

– Задавать вопросы. Вы уже вытянули из меня кучу сведений.

– Работа такая.

– Вы не будете возражать, если я закурю?

– Только не дымите мне в лицо.

Он закурил и украдкой посмотрел на нее.

– Я заметил у вас на пальце обручальное кольцо. Вы замужем?

– Я вдова, – спокойно ответила она.

– Простите.

– Он был чудесным парнем.

– Я в этом не сомневаюсь, раз вы вышли за него замуж, – ответил он, пристально глядя на нее. – И вот мы сидим в этом баре, и, что самое смешное – я даже не пью.

– Совсем?

– Я был алкоголиком. Долго лечился. И вот уже несколько лет капли в рот не беру.

– А я – так, под настроение, – сказала она. – Если рядом оказывается стакан вина, я его выпью, если же нет, не буду сильно страдать.

– Счастливица. А меня один глоток спиртного способен выбить из колеи.

– Хорошо, что вы сумели перебороть себя, Майкл.

– А я рад, что мы сейчас сидим здесь с вами. Она улыбнулась.

– То-то Роза удивится! Он улыбнулся в ответ.

– Вряд ли это можно назвать свиданием, но, я думаю, ей будет приятно, что ее старания не пропали даром.

– Знаете что? Давайте ей ничего не скажем!

– Договорились. Он стряхнул пепел с сигареты.

– Так как вы начали распутывать это дело с убийствами?

– Я все не могла выбрать тему для журнала, с которым сотрудничаю. Мой отец был тяжело болен, а одну из этих женщин убили как раз рядом с его больницей. Перед смертью отец сказал мне: «Ты должна писать не о богатых и знаменитых, а об обычных людях». И вы знаете, я поняла, что он абсолютно прав. Вот так я начала расследовать первое убийство и искать всех, кто мог быть хоть как-то причастен к нему. Полицию это дело не интересовало, поэтому Роза посоветовала мне выступить но телевидению, чтобы вызвать общественный резонанс.

–. Она знала, что делала.

– Вы упомянули, что занимались серийными убийствами в Нью-Йорке. А с этим делом тоже связаны?

Что он мог ответить? Что знает, чья рука совершала эти убийства? И что пока ничего не может предпринять и связи с этим? Хорошенькое мнение у нее сложится о нем!

– Если честно, мне не хотелось бы сейчас говорить об этом, – пробормотал он, отводя взгляд.

– Может, вы и правы.

Он попросил принести счет.

– Знаете, поздновато уже. Мне пора идти. Я сейчас занимаюсь одним делом. Некая состоятельная особа утверждает, что кто-то угрожает ей.

– Думаете, здесь есть какая-то связь?

– Сомневаюсь. Но если что-нибудь прояснится, и дам вам знать.

– Обязательно, Майкл.

– Может, мы встретимся снова? Она криво усмехнулась.

– Поплакаться друг другу в жилетку?

– Я бы хотел пригласить вас поужинать завтра вечером.

– Завтра я занята.

– Ну хоть позвонить вам можно? Она пристально посмотрела на него.

– Не возражаю.

Проснувшись во вторник утром, Бобби почувствовал злость на самого себя за то, что назначил Барбаре Барр свидание за обедом.

Когда накануне вечером он вернулся со съемок, то обнаружил ее в своей постели вдребезги пьяную. На стеклянном блюде горкой лежала икра, а на тумбочке возле кровати – пригоршня кокаина.

Он пришел в ярость.

– Как ты попала в мой дом? – завопил он.

– Я взломала замок.

Она спрыгнула с кровати, совершенно обнаженная, и, подскочив к нему, обвила руками его шею.

– Ты, должно быть, голоден. А я принесла икру. Это маленький подарок. А вот тут кокаин.

– Я не балуюсь наркотиками, Барбара. – Он пытался освободиться из ее цепких объятий.

– Нет? Почему?

– Заруби это себе на носу. А теперь одевайся, забирай свой кокаин и проваливай из моего дома.

– Ах, простите! – Саркастическая ухмылка искривила ее рот. – Я и не подозревала, что имею дело с самим мистером Непорочностью.

– Я тебя сюда не приглашал, Барбара. В ее глазах появился опасный блеск.

– Я могу бросить тебя, Бобби, а могу и дальше доставлять тебе удовольствие в постели. Выбирай.

Тон, каким это было произнесено, не понравился ему. Да что она такое себе позволяет?

– Может, завтра пообедаем вместе и обо всем поговорим? – предложил он, стараясь казаться невозмутимым. – А сейчас я ложусь спать.

Кое-как ему удалось выпроводить ее из своего дома и посадить в машину.

Он не смел прямо высказать ей все, что он о ней думает, ведь она снималась в главной роли в его фильме, и он оказался загнанным в ловушку. Бобби чувствовал себя полным идиотом. Ему следовало заранее подумать о том, сколько хлопот может ему доставить Барбара Барр.

Во время обеда она хвасталась своими подвигами.