Аджай повернулся к столпившимся у открытой рампы «блохам», блеснув зеркальным покрытием лицевой части шлема, полез по лестнице в кабину.

Прима понял его без слов.

– Грузимся, – скомандовал он, и его еще более массивная из-за скафандра фигура первая протопала по металлическому помосту.

Бряцая амуницией, за Лу потянулись остальные, перекидываясь комментариями и остротами. Не смущаясь, обсуждали Гарина, который слишком мутный и вообще не жилец. Если бы Юрий в свое время не провел большую часть жизни в мужских коллективах, где подобное обращение с новичками, зачастую, считалось нормой, то подобное обращение наверняка задело бы его. А так… Он сам столько раз подначивал новичков в Корпусе Разведки, что знал все способы уколоть или обидеть. Знал и не обращал на них внимание. Потому что единственно важными словами здесь были слова Примы. А вот он как раз молчал, уткнувшись в планшет с картой.

Внутри шаттла было тесновато. Посередине хвостового отсека стояло два легких шестиместных ровера со спаренными пулеметами на крыше. «Блохи» рассаживались вдоль бортов, впихиваясь в плотные противоперегрузочные кресла.

– Куда прешь? – грубо толкнул его Сява, когда Юрий попытался занять свободное место. – Тут я сижу. Иди вон, в конец.

Пришлось впритык пролезать между бортом и широким колесом ровера, устраиваться между удерживающими леерами и откинутой лесенкой вездехода. Закрепил оружие, закрепился сам. Поерзал, проверяя, плотно ли сидит – его предупреждали, что при входе в атмосферу трясет нещадно. Приготовился, как положено, надеть шлем.

– Не надевай пока, – шепотом посоветовал ему сидящий рядом Марс. – Заблюешь.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Гарин. Приятно, что не все вокруг настроены против него.

– Ну вот нахера ты ему сказал, а? – сокрушенно укорил товарища Хэйро.

– Да, – поддержал Сява. – Теперь его блевота будет по всему отсеку летать. Слышь, Ююба, если на меня хоть капля попадет, я тебе ее языком счищать заставлю, усек?

Свет на миг погас, зажглись красные дежурные лампы, окрасив рассевшихся контракторов, роверы и все пространство десантного отсека шаттла в кровавый цвет. Закрываясь, поползла вверх рампа.

Хэйро заулюлюкал, Марс азартно стукнул кулаком по подлокотнику.

Шаттл дернулся, накренился и начал валиться в бездну, переворачиваясь вверх тормашками. Юрий ощутил, как стремительно теряет вес, а голова налилась горячей и пульсирующей кровью. В нахлынувшем приступе паники он вцепился пальцами в подлокотник, ощущая себя моллюском в кувыркающейся раковине. На миг заложило уши и к горлу подкатил горький ком.

А потом организм вспомнил как вести себя в невесомости, подстроился, расслабился. Гарин поднял руку и смахнул грубой шершавой перчаткой пот со лба. Прозрачные капли отлетели в сторону, их тут же засосало в узкую щель санитарного пылесоса, расположенного над подголовником. Из скрытых там же динамиков понесся текст брифинга:

– Планета Тодор-Эхо, по классификации Имперского реестра – класс АВ, криптопланета со сформировавшейся атмосферой. Население: 210 человек, все – сотрудники научно-исследовательских групп. Станция корпорации «Сфорца» – астрофизическая обсерватория «Горизонт-22», численность – 31 сотрудник. Местоположение: Тилинская возвышенность, координаты – 56х35. Климат: субтропический. Задачи мобильной группы: произвести эвакуацию оборудования корпорации – приоритетная, произвести эвакуацию персонала – дополнительная.

Юрия про себя хмыкнул – хорошенькое разделение приоритетов.

Полет в невесомости продлился не более десяти минут. Включились маневровые двигатели и заметно дернуло, когда шаттл начал сбрасывать скорость. За бортом нарастал низкий гул, наливающийся басом и превращающийся в свирепый рев. Пол затрясся, вибрация передалась стенам, креслу, закованному в скафандр телу, которое стремительно начало тяжелеть. Сначала медленно, потом ускоряясь, шаттл начал вращаться вокруг своей оси.

Гарин, не имея возможности повернуть голову, скосил глаза и посмотрел на других «блох». Край ровера закрывал большую часть отсека, было видно только сидящих у самой рампы Приму и смуглого Абидеми с плоским носом и рябым от оспин лицом. Лу, будто бы беззаботно дремал, откинувшись в кресле. Ни один мускул не выдавал его состояния. А вот лицо Абидеми покрылось пятнами, он с болезненными спазмами блевал в специальный насос. По воздуху летали упущенные кем-то перчатка и грязные гигиенические платки.

Юрий и сам покрылся холодной испариной, клацая зубами и пытаясь убедить организм, что он твердо сидит на месте, а не падает с ужасной скоростью на незнакомую планету, вращаясь будто юла. Но когда в очередной раз чуть не прикусил себе язык, решил подстраховаться – с трудом дотянулся до висящего сбоку шлема и надел его, щелкнув фиксаторами.

Должно быть, молодой пилот решил выбить из «блох» всю дурь, потому что перегрузки усилились в разы, усилились тряска и болтанка. Чтобы не слышать несдержанную ругань и мольбы коллег, Юрий выключил звук и закрыл глаза, всеми силами подавляя подкатывающую рвоту.

Когда стало казаться, что силы вот-вот закончатся, а полет нет, шаттл внезапно вышел из пике и выровнялся, двигатели заработали ровно и уверенно. Еще через несколько минут замигали оранжевые фонари.

– Надеть шлемы, – своим поразительно спокойным голосом скомандовал Прима. – Готовность раз.

– Слава богу, твою мать, – страшным голосом выдохнул Сява.

Шаттл чуть приподнялся и завис. Он еще не успел приземлиться, а десантная рампа уже ползла вниз, впуская в отсек призрачный дневной свет. Пришло время отстегиваться и, цепляясь за страховочный трос, шагать к выходу. Как только амортизирующие шасси коснулись опаленного грунта, «блохи» посыпались наружу. Следом покатились роверы, ведомые Марсом и Абидеми.

Вокруг тянулось поле оранжевой травы, колышущейся под ветром. За полем виднелась темная полоса леса с плавным рельефом пышных крон. По высокому голубому небу величественно плыли самые настоящие белоснежные облака.

Это было настолько здорово, что Гарин даже сбил шаг, пытаясь охватить все взглядом. Он будто попал в одну из книг про Родину, в цветную иллюстрацию, засмотренную до дыр. Все, что было до этого, все эти станции, висящие в космосе, улицы Дэннийорда под пылевым туманом, унылый скалистый пейзаж Канкри-55, все было не тем, чего он ожидал в новой жизни. Увидеть настоящую Родину, настоящую Землю – вот мечта детства.

Да, здесь оранжевая трава и странные деревья. Но здесь хотя бы есть трава и деревья, а небо – оно вообще точь-в-точь!

Его грубо толкнули в спину, отчего пришлось сделать шаг вперед. Развернулся, нахмурившись.

Прима, которого он узнал по светящемуся на плече командирскому диску, требовательно тыкал пальцем себе в шлем, в район уха.

Черт! Он же выключил звук!

Щелчок.

– В ровер, – нетерпеливо скомандовал Лу. – Живо!

Не время вставать в позу и показывать клыки. Прима сейчас командир, Юрий – подчиненный, а значит, обязан делать что скажут.