Она презрительно наморщила нос и фыркнула:

– Мелочь. А мне нужны «киты». «Шершни». «Рыси». «Медведи». Нечисти наблюдатели боятся как огня. А пуще нечисти боятся её количества и качества. Заклинателей на всех не хватит, а Круг откажется помогать наблюдателям. Ведьмы, – и Верховная тонко улыбнулась, – просто не знают, как охотиться на «медведей». Под такой угрозой нам вернут знания стародавних. События прошлых лет, когда по соседству едва не появилась древняя тюрьма с нечистью, показали, что наблюдатели прекрасно умеют прогибаться под обстоятельства. От страха, но тем не менее. И отлично умеют идти на уступки. Несколько древних и мощных особей – и наблюдатели с потрохами продадутся Кругу, лишь бы уцелеть. И сами прибегут, и сами предложат.

Гульнара бесшумно соскользнула с кресла, приблизившись. Глаза под шляпой вспыхнули фанатичным огнем, и проклятая хрипло предложила:

– Зачем же выбирать? Давайте разбудим всех. Пробудим схрон полностью.

На меня никто не обращал внимания. Я отступила в тень стены, впитывая информацию, но смысл последней фразы до меня целиком не дошёл. Я лишь поняла, что тогда случится… армагеддец. А Верховная поняла кое-что ещё. И на обеих её руках вспыхнуло, объяв локти и спустившись к ладоням, чёрное пламя. Или – Пламя?..

– Ах ты, идиотка малолетняя! – прокаркала она, напружинившись. – Вот что ты задумала!.. Изменить порядок!

– И сломать систему, да! – Гульнара развела руки в стороны, и вокруг неё вихрем закрутились мелкие огоньки, формируя не то щит, не то доспех. – И уничтожить наблюдателей. И почистить ряды Круга от самовлюблённых тупоголовых идиоток. Я здесь старшая, и моих сил и способностей хватит, чтобы направить пробудившихся по нужным адресам. Вы против, Оксана Олеговна?

Верховная ответила – каким-то боевым заклятьем. Сгусток чёрного огня врезался в щит и стёк к ногам проклятой водопадом искр, впитался в мраморный пол.

– Значит, против, – констатировала она с усмешкой. – Так я и думала. Ни от кого помощи не дождёшься… – и ударила.

Её огоньки, загудев растревоженным ульем, собрались в рой, рванули к Верховной и рассыпались, впиваясь в её тело. Главная ведьма Круга, грязно выругавшись, выкрикнула что-то на выдохе, и Гульнара, спило охнув, пошатнулась, схватилась за кресло, поплыла, раздваиваясь и теряя контроль над заклятьем. Огоньки с сухим треском взорвались и погасли, а Верховная, покрытая копотью, злая как чёрт – и очень оного напоминающая, – уже сжимала в кулаках что-то чёрное, гибкое.

Я начала бочком продвигаться к выходу. Нечего мне здесь делать… Всё равно толку от меня… только рассказать потом о случившемся. Если ноги унесу. И добраться-то дверного проёма я добралась, а вот выскочить из зала не получилось – я врезалась в кого-то и оказалась в крепкой хватке. Но испугаться не успела.

– Прекратите! – под сводами зала зазвенел неожиданно громкий голос Марьяны. – Остановитесь! Вы что, не понимаете?! Именно это ей и нужно – вашу силу! Мощь вашего Пламени! Чтобы поднять на ноги весь схрон!

Вся штука в том, что монстры никогда 

не признают себя монстрами.

Лев Гроссман «Земля волшебников»

Верховная замерла. Я сжалась, затаившись. И Бахтияр сдерживал своё привычное «задумчивое» сопение, обхватив меня напряжённо и с силой. Но я всё равно ощущала, как дрожат его руки. Ещё бы, услышать от сестры такое, обнаружить, во что она превратилась… И тут-то до меня и дошёл весь смысл слова «перерождённая». Гульнара действительно переродилась – и не только оболочкой, нет. Душой. Любопытная девушка, которая искренне хотела сделать важное открытие и защитить мир от «бабочек», мутировала в мстительную тварь, которой больше нет дела до живых. Вообще. И я невольно обняла заклинателя. Держись…

А сводная тётка, с немыслимой скоростью оказавшись между двумя ведьмами, отчитывала Верховную, как нашкодившего подростка. Её голос, набрав невиданную мощь, звенел от ярости:

– …вы же должны понимать! Тёмных ведьм мало – и амулетам схрона питания достаётся тоже очень мало! Очень мало, Оксана Олеговна! Они на пределе истощения! А нечисть крепко спит, только когда сытая! Голодная, она ворочается, принюхивается в полудрёме и только и ждёт… Понимаете? Ещё пара-тройка ваших убийственных заклятий, и они все – слышите? все! – проснутся, почуяв живую тьму! И тогда…

На этом животрепещущем моменте заклинатель попятился и вытянул меня в коридор.

– Рад, не убегай пока, – Бахтияр встревоженно огляделся и сжал мои плечи, повторив: – Не убегай. Марьяна не уверена, что силы в её крови хватит для выхода – как ключ она не инициирована, и тайник её не знает. Может, получится… разрулить. А ты подожди здесь. Но если услышишь «беги», то беги со всех ног, поняла? – добавил строго. – Ко второму фонарю, который ты зажгла во сне. Это дверь в парк.

Я понимающе кивнула.

Заклинатель отпустил меня, развернулся и скрылся в зале, откуда доносился гудящий гул злых голосов. К сожалению, малоразборчивых. Я прислушалась, напомнила себе, что от любопытства кошки дохнут и вообще оно никого до добра не доводит, и повторила это мантрой раз пять. И с этими замечательно полезными мыслями сунулась в зал, остановившись в арочном проёме. Плющ бдительно спустился на пол, замер, свернувшись змеиными кольцами за моей спиной, и, готовясь к будущему побегу, слабо засветился.

Бахтияр пока в дискуссии не вступал – он растворился в тени стены. И, наверно, правильно: три злые женщины, да ещё и ведьмы, его живьём сожрут, если вдруг что-то пойдёт не так.

Верховная вышла из себя и с досадой орала на Марьяну:

– …ты же понимаешь, почему я вывела тебя из Круга! Не прикидывайся овечкой! Думаешь, я не знаю, кого ты собираешь под своим крылышком? Твои шпионы повсюду, и ты в курсе всего! Ты должна была сделать выбор – тайны крови или новые знания для Круга, и я надеялась, что после работы в Кругу ты станешь одной из нас! Но нет, ты как была отступницей, так и осталась! Готова пожертвовать блестящим будущим, но не отдать ни капли знаний из своего прошлого!

– Не всё можно делать достоянием общественности, – резко возражала сводная тетка. – Вы же не в курсе отбора и испытаний, которые мы с сёстрами проходили, чтобы научиться новому. Мама постоянно проверяла – готова ли, достойна ли, способна ли. И она делила между нами знания. И меня посвящала лишь в то, чем я точно смогу управлять. Сомневаюсь, что вы поступили бы подобным образом.

– А-а-а, то есть ты на стороне наблюдателей? – нехорошо ухмыльнулась Верховная. – Мрите, дуры, как мухи, вы слишком тупы и слабы, чтобы касаться знаний стародавних? Хорошего же ты о нас мнения! Зря я тебя так долго терпела!

– Ведьмы способны справиться с любой напастью и без запретных знаний, – Марьяна проигнорировала скрытое оскорбление.

– Неужели? – едко хмыкнула главная ведьма Круга. – И это обычные знания помогли тебе приручить «бабочку» и спеленать беса? Или знания твоей матушки? И чем ты пожертвовала? Парой литров крови? А я, изгоняя последнего беса, потеряла троих ведьм! – рявкнула зло. – Троих, Маша! А вспомни, как два года назад по соседству с нами чуть не вылезла тюрьма! А если в нашем округе появится дом из мёртвого мира, полный бесов? А если объявится нечисть с магией? Одна какая-то низшая «рыба», добравшись до древнего источника силы нечисти, убила мою подругу, Верховную Круга, как нечего делать! Чем нам защищаться, а? – и, выдохнув, прокаркала: – Хочешь мира, Маша, – готовься к войне. А на войне все средства хороши.