– Я вас не понимаю, – не принял дружеского тона ректор. – Вы же знаете: финал – прерогатива независимой комиссии. Что мне-то прикажете делать? В карцер его посадить? На дуэль вызвать? В прошлом подобные меры были весьма популярны.

– На дуэль? – повторил гость. – На дуэль… А что? Отличная идея!

– Вы это серьёзно?

– Вполне. И исторических примеров, как вы правильно заметили, у нас предостаточно.

Ректор пожал плечами:

– Абсурд! Во время турнира дуэли запрещены.

– Обычные – да. Но не на поражение. Вы же читаете «Вындеркинд». Помните ту историю, с этим… Леоном и…

– Я в курсе.

– Тогда… – Гость оглянулся на закрытую дверь и понизил голос. – Всё произойдёт само собой. Обычная история. А репутация школы останется на высоте. Что касается этого парнишки – ну, потеряет годик. А там мы его разыщем, дадим стипендию, ну и…

Ректор снова поморщился:

– А почему вы так уверены в поражении Арона? Парень с мозгами и уже зарекомендовал себя отчаянным дуэлянтом. Вдруг он ответит на вопрос Леона?

Гость едва заметно улыбнулся:

– На этот вопрос он не ответит.

* * *

Как долго тянется время! Бекки стояла рядом с доской на виду у всех, и ей хотелось съёжиться, отгородиться от любопытных взглядов.

За три минуты до срока перевернул пустую доску участник под номером три. Не успел отзвучать «Реквием», как на сцене появился Блондин. Он тоже не нашёл ответа, и музыканты сочувственно повторили первые такты.

Осталась минута… Сорок секунд…

Если бы Карл нашёл решение, он бы не тянул до последнего. Значит, не нашёл.

Пять секунд…

Неужели победа? Этого не может быть!

В тишине пронзительно заскрипела доска под номером один. Решения не было – только ответ, который Карл уже на ходу обвёл кружком:

И сразу – гром аплодисментов! В партере и ложах хлопали, на галёрке хлопали и топали, а безбилетные болельщики попрыгали с деревьев и от восторга устроили потасовку.

…По давней традиции (и чтобы утихомирить крикунов) во время перерыва объявили «Поединок зрителей». На балкон вышел проктор и через рупор продиктовал условие задачи – одной на всех. Кто первый решит и сообщит решение ассистенту, тот и победитель.

И сразу перед балконом выстроилась очередь жаждущих получить приз! Слишком уж простой вопрос. Долговязые парни из ремесленного по одному подходили к ассистенту, шёпотом называли одно и то же число и с недоумением отходили в сторону.

Среди ремесленных картузов затесалась одна лицейская пилотка. Дон сложил пальцы биноклем и ухмыльнулся:

– Какая-то малявка из второго. А я было подумал, что наш…

– Эй, Дон! – заорал с дуба шестиклассник Крис Раймонд Оденбах. – Я знаю, как её решить. От трёх отнять два и умножить на сто! Сто дней! Так?

– Угу.

– Нет, я серьёзно! Так или не так?

– Не так, не так, отвяжись!

– А как?

В этот момент зазвенели медные тарелки, и ассистент объявил победителя. Им оказался «малявка из второго», лицеист Даниэл Брадли. Именно он первым назвал правильный ответ: 97,5 дней. Красный от смущения и гордости малявка стоял рядом с ассистентом, а к нему уже бежали с распахнутыми для объятий руками две молоденькие тёти в шляпках и одна пожилая леди в тёмной шали с бахромой.

После перерыва на сцену внесли десять чёрных досок. Карл и Бекки пожали друг другу руки и бросили жребий: кому – чётные, кому – нечётные. Бекки достались нечётные. По сигналу соперники приступили к решению – только крошки мела посыпались!

Первые три задания – сплошная тригонометрия! Без вчерашней зубрёжки она бы ни за что не справилась – вот так, на глазах у всех, сразу на доске… Карл тоже стучит как ненормальный! Хочет взять реванш за тот последний вопрос. Бекки успела выполнить два задания, а Карл уже перескочил к четвёртой доске. У него огромный опыт, он сто раз участвовал во всяких чемпионатах, а она новичок…

Третья «нечётная» доска отсвечивала. Бекки запрокинула голову, стараясь рассмотреть, в какой степени неизвестное в числителе. Сначала ей показалось, что в четвёртой, и только привстав на носочки, она увидела, что не в четвёртой, а в одной четвёртой. Быстренько расправившись с дробными степенями, она перебежала к предпоследней доске. Сейчас они с Карлом стояли рядом. Что-то у Карла не сладилось… Два раза всё стирал и начинал сначала. А у неё вроде пока всё гладко.

К пятому заданию они приступили одновременно! Карл застыл в двух шагах от доски. У него обычные логарифмы, чего же он медлит? Ладно, это всё не важно. А сейчас её интересует только вот этот конкретный запутанный чертёж из десяти кругов. Круги вписаны в квадрат неизвестной длины… Так, соединяем центры и находим радиус, потом…

Быстро выполнив вычисления, Бекки обвела ответ и щегольски пристукнула его мелом – как точку поставила! Отряхнула руки – они белые, как у мельника. И куртка, и штаны, и даже на ботинках белые разводы. Не соображая, что делает, она провела грязной ладонью по потному лицу.

Театр был огромный, и белые «кошачьи» усы заметили только зрители в первых рядах партера.

…А Карл стоит рядом с пустой доской. Почему он не пишет ничего? Время же истекает!

При полном молчании зала Карл делает два шага вперёд… Медленно, словно нехотя, пишет на доске несколько букв и чисел… обводит ответ и щёлкает каблуками.

Бекки мысленно ахает. Вот это да! Он надумал шикануть и решил последнюю задачу в уме!

Когда дважды отгремел «Марш победителей», Бекки и Карл снова вышли на сцену.

– Господа! – обращается к зрителям член Турнирного совета профессор Роберт Старк. – После кровопролитного сражения к финишу подошли два кандидата на победу. Оба претендента заслуживают самой высокой награды. Однако по традиции мы должны задать лидерам ещё один вопрос…