Увидев, как нервно начал переминаться с ноги на ногу эльф, Бык как только мог сильно схватил того за плечо. Именно эта хватка удержала Соласа от безрассудной попытки вырваться из оцепления и неминуемой участи быть насаженным на меч одного из венатори. Правда, мужчина это осознает только потом и обязательно поблагодарит догадливого кунари, однако сейчас продолжал вырываться. В отличие от других, он ведь не мог спокойно стоять и дальше выжидать подходящего момента. Потому что такого момента не будет: как только Старший о них вспомнит, то прикажет убить. Хотя они все погибнут гораздо раньше, если катастрофа случится. Второй такой сильный выброс энергии, тем более вблизи Бреши, Завеса уж точно не выдержит.

Все его надежды были на второго мага. Ведь Безумец и поныне не принимал искаженную правду своего сородича. Проблема в том, что он слишком слаб. С одной стороны, его буквально раздирала на части теряющая стабильность метка, а с другой, была скверна, которая ломала его психику и вынуждала к беспрекословному подчинению, как того и хотел жрец Думата.

Как вдруг все четверо увидели вдали чёрного неба яркую красную вспышку. Сигнал. Да, о, Создатель, это он! Значит, Каллен и Лелиана перевели людей, значит, у Инквизиции ещё есть шанс.

Их миссия теперь точно должна быть выполнена. Любой ценой.

— Безумец, сопротивляйся! Сопротивляйся ему! — закричал Солас, потому что не сомневался в силе хромого мага и в его способностях переломить ход события даже сейчас. А ещё потому что ему до последнего не хотелось самому прибегать к магии крови…

Ни один сторонний наблюдатель никогда не прочувствует всего того, что сейчас творилось с мужчиной. Телесных терзаний не было, и то верно, но кто может знать, что магия творила с ним изнутри? Активировав Сферу, Старший продолжал говорить слишком возвышенные, пафосные речи. Но поверил ли Безумец в то, что после этой пытки придет долгожданное освобождение от метки? Нет, ведь он прекрасно почувствовал, что живым она его не отпустит. А потому на каждый приказ подойти, не противиться, он сопротивлялся ещё больше.

Безумец чувствовал тот магический поток, который связал эти два артефакта: метку и Сферу. Эта магия не отказывала себе в удовольствии побродить по его телу, сделать больно. В том, что метка не исчезает, а наоборот, сливается с носителем, говорил страшный жар, что перебрался с ладони на всю руку, а потом и дальше. Когда зелёный магический огонь добрался до его сердца, дыхание его сбилось, а контроль над телом начал теряться. Только трость стала для него опорой, позволила устоять.

Но зачем стоять и сопротивляться? Нужно было позволить закончить ритуал. Ведь не будет больше боли, не будет метки. Он будет свободен, а вскоре освободится и мир. Ему лишь нужно согласиться, помочь новому богу. И они вновь увидят их Империю, очистят её от позора. Они оба, существа былых, давно забытых, времен, станут вестниками просвещения, спасения. Разве не об этом он мечтает? Об этом. И мечта так близко. И его мир, и его родной дом вернутся…

Нужно только подчиниться.

Нужно последовать за богом.

Мужчина схватился за голову, закричал вновь. Поскольку эти мысли были не его, но они уже были внутри: пришли вместе с песней и начали звучать в нём, в его крови. А новая воля заполняла его голову.

Нужно. Только. Подчиниться.

Его собственный разум терял ясность, подчинялся воле другого.

Нужно. Последовать. За. Богом.

Вышедший из-под контроля Якорь искажал Тень вокруг своего носителя, всё сильнее отрезал и себя, и его от неё. Маг-сомниари потерю этой мнимой связи воспринимал точно так же, как любой человек потерю конечности, в данном случае — всех. Не то же ли чувствуют усмирённые?

Впрочем, он совсем уже ничего не понимал.

Боль была отовсюду.

Со всех сторон…

— Безумец, сопротивляйся! Сопротивляйся ему!

Этот… этот голос не был песней. Был реальностью, которую он терял. И пусть это был лишь стихийный выкрик чужого эльфа, но как же сейчас он всё-таки был необходим.

Не сопротивляйся. Не сможешь.

Почему не сможешь?

Потому что слаб.

Слаб? Да, это так. Всё повторяется. Как и раньше.

Как… и тогда…

«Фауст, помоги! Помоги мне!»

Этот голос, одновременно, и родной, и забытый, уж точно не мог быть приказом песни. Нет! Эти слова старых его воспоминаний, которые клеймили его навечно. Именно это клеймо не просто напомнило ему о реальности, оно буквально вышвырнуло его обратно.

Открыв глаза, он, разумеется, увидел перед собой существо, которое некогда было человеком. А он стоит перед ним, подчиняется его стремлению к хаосу и разрушениям…

Этот вид, эти мысли зародили ярость в его почти подчиненном сердце. Это было очень полезно. Ярость напомнила ему о старом обещании, которое не должно было позволить ему допустить самую страшную ошибку прошлого, из-за которой оказалась перечёркнута вся его дальнейшая жизнь. И он не допустит! Все его старания не обесценятся лишь по прихоти этой твари!

Солас был прав. Одолеть превосходящего числом противника способна только магия. Редкая, тяжёлая в исполнении, требующая от заклинателя многолетнего опыта, но всё же магия. И Безумцу были знакомы такие заклинания. Увы, только даже он не сможет их исполнить. Ведь их чтение требует много сил и полной концентрации. А сейчас метка слишком сильно его истощила и отрезала от Тени. А значит, здесь может помочь только магия другой природы, берущая силу не из Тени…

— Какой новый мир?! Какой хоть из тебя бог?! — общая истощенность, к которой привело всё произошедшее с ним, не могла позволить Безумцу в слух произнести с тем же порывом, с которым кипела ярость внутри него. Однако напоследок он всё-таки вставил своё слово, выпустил, как говорится, пар.

И уже через мгновение мужчина выхватывает кинжал, чья рукоять всегда торчала из-под его плаща, и резким движением руки, почти не глядя, резанул второю руку, и так уже онемевшую от боли.

Всё произошло слишком быстро. Солдаты, которые и должны были смотреть, чтобы хромой каких-нибудь глупостей не натворил, сейчас ничего не успели и понять. А тем временем по руке мага уже текла кровь, первыми каплями опускаясь на снег. Вопреки сказочкам храмовников для доверчивых ушей сопорати, никаких фонтанов крови не было, на округу не обрушивались полчища призванных демонов, а сам маг не превратился в одержимого уродца. Нет. Ведь магия крови ничем не отличается от других школ, тоже искусство. И всё зависит от того, как заклинатель захочет реализовать полученные возможности. Безумец и не собирался устраивать из этого шоу, показательные обливания кровью друг друга. Ведь