— Ну что Вы, юноша! Зачем привлекать к себе внимание: скромнее надо быть, скромнее, — одними губами улыбнулся Ветрич, милостиво позволяя секретарше снять с себя кожаный, подбитый мехом шиншиллы плащ. — Да Вы не тушуйтесь юноша! Я к Вам так, по-стариковски заехал, чайку попить, да познакомиться поближе, Вы же у нас с некоторых пор «звезда»! — иронично произнёс Ветрич, приглаживая остатки былой шевелюры.

Чай Сашка предложил гостю на правах хозяина, после того, как они расположились в комнате отдыха вокруг низкого чайного столика.

— Желательно зелёный, — буднично ответил гость, по-стариковски кряхтя и усаживаясь в глубокое кожаное кресло. — Ну, как бизнес? Я к Вам хотел ещё три дня тому назад заехать, да знаете ли, текущие дела закрутили.

Все эти три дня Сашка безуспешно пытался склонить Вексильберга к продаже цементного завода, поэтому ответил неопределённо, дескать, дела идут, контора пишет.

— Кстати, Вы анекдоты про евреев знаете? — оставив без внимания Сашкин ответ, неожиданно спросил гость. — Если знаете, то расскажите.

— Зачем? — опешил Сашка.

— Коллекционирую, — серьёзно пояснил Ветрич. — Ну, так как, расскажете?

— Да что-то в голову ничего не приходит. — растерялся Перепёлкин.

— Ну, тогда я Вам расскажу. — усаживаясь удобней, пообещал Ветрич. — Значит, встречаются на ступенях синагоги два еврея — Абрам и Мойша.

— Здравствуй Абрам, — приветствует первым единоверца бедный Мойша.

— Здравствуй Мойша, — неторопливо отвечает зажиточный, но жадный Абрам, интуитивно догадываясь, что сейчас бедный родственник начнёт просить денег в долг.

— Абрам! — дрожащим голосом обращается Мойша. — Как у тебя с деньгами? Хорошо?

— С деньгами хорошо. Вот без денег плохо! — отвечает скряга и торопливо скрывается за воротами синагоги.

— Классический сюжет, — улыбнулся Перепёлкин. — И Вы так артистично разыграли диалог! Мне понравилось.

— Благодарю, — улыбнулся в ответ Самуил Яковлевич, которому неожиданный пришедший на ум ход тоже очень понравился. — Так вот я, как вышеупомянутый еврей, хочу Вас Александр Владимирович спросить, как у Вас с деньгами? Не напрягайтесь! Я не прошу у Вас в долг. Как достойный представитель своего народа, я давно обеспечил не только свою жизнь, но и будущее детей и внуков, а также правнуков и их детей.

— Могу я узнать, почему столь уважаемого коммерсанта, как Вы, интересует моё финансовое положение? — холодно поинтересовался Сашка.

— Можете! Дело в том, что по Москве пошли слухи, что Вы стали разбрасываться деньгами. Это, конечно, сугубо Ваше личное дело, но, согласитесь, давать тройную цену за какой-то заводик, который явно этого не стоит — верх мотовства! Что-то я раньше не замечал за вами такого легковесного отношения к финансам, а я, признаться, давно за Вами наблюдаю — нравитесь Вы мне Александр Владимирович!

— Мне нужен этот завод! — жёстко ответил Перепёлкин.

— Дальше можете ничего не говорить! — перебил его Ветрич. — Дайте, я сам угадаю: Вы решили наложить лапу на производство кирпича и цемента во всём Подмосковье и тем самым диктовать свои условия на рынке жилья. Я прав? Можете не отвечать, я и так знаю, что прав. Так вот, милейший Александр Владимирович, должен Вас разочаровать: ничего этого не будет!

— Как не будет? — опешил Сашка. — Совсем не будет?

— Можно сказать и так, — задумчиво глядя в чашку с чаем, произнёс визитёр. — А может всё и по-другому повернуться, это уж в большей степени от Вас зависит.

— Поясните.

— С удовольствием! Я предлагаю Вам на время отойти от бизнеса и начать политическую карьеру.

— В каком качестве?

— В качестве губернатора острова Сахалин. После выборов можете на время вернуться в Москву и вновь начать реализовывать свою схему. Обещаю: цементный завод будет Ваш, впрочем, как и другие предприятия, которые Вы пожелаете выкупить для расширения своей торговой империи. Вы ведь задумали создание строительной корпорации именно такого масштаба. На меньшее бизнесмен года вряд ли согласен. Я прав? Вижу, что прав. Поверьте старому еврею, Вам выпал джек-пот по трамвайному билету. В Москве оставите вместо себя толкового управляющего, я лично буду лоббировать здесь ваши интересы, а сами отбудете на Сахалин. Там такие масштабы, такие возможности! Просто дух захватывает от мысли, что мы с Вами можем там сотворить. Скажу честно, у меня на Сахалине есть свой интерес — проект «Сахалин-2», но это мелочи по сравнению с тем, во что мои друзья планируют превратить остров.

— И что же это за проект века?

— Вы точно выразились молодой человек, это действительно проект века. Раньше такого никто не делал, а мы сделаем! Нам это по силам и по средствам, нужен только молодой, грамотный, энергичный управленец, способный мыслить масштабно и нестандартно. Я имею в виду Вас, Александр Владимирович. Я наводил о Вас справки: Вы раньше не боялись проводить рискованные финансовые операции. При реализации задуманного нами проекта это как раз потребуется.

— С этого места, пожалуйста, подробней! Итак, что за проект?

— Проект носит название «Русский Гонконг». В двух словах — преобразование отдельно взятой территории в капиталистический рай.

— А что Вам мешает это сделать сейчас и без моего участия?

— Условности, господин будущий губернатор! Только условности! Средств, как я уже говорил, у нас хватает, люди подобраны, мешают только условности.

— Горю желанием узнать, какие.

— Конституция! Конституция нашей с Вами страны, которая определяет жёсткое подчинение Федеральному центру, и пока на нас давит вертикаль власти — Сахалин был, есть и будет оставаться забытой богом и Кремлём российской окраиной.

После этих слов Ветрича Перепёлкин изменился в лице: уж он-то хорошо понимал, что значит выйти из подчинения Федерального центра.

— Это сепаратизм, — жёстко произнёс Сашка. — Я в такие игры не играю!

— Называйте, как хотите, — лениво произнёс гость, глядя Сашке прямо в глаза. — Я же говорю, что всё это условности. Можете приклеить любой ярлык: сепаратизм, политический авантюризм, хоть мировой заговор — это всего лишь условности, игра слов! Мы предпочитаем другой термин — экономическая целесообразность.

— Мы — это кто?

— Мы — это группа людей, в руках которых реальная власть.

— То есть заговорщики, — уже не опасаясь показаться бестактным, перебил его Сашка. — Вы меня извините, Самуил Яковлевич, но официального предложения баллотироваться на пост губернатора Сахалина мне не поступало. Так что я вряд ли могу быть Вам полезен, а без цементного завода я проживу.

Услышав такой категоричный отказ, Ветрич только усмехнулся.

— Я долго живу на этом свете, молодой человек, чтобы принимать Ваше скоропалительное решение за окончательный ответ. Мой Вам совет: не торопитесь, подумайте. Я тоже не сразу принял идею «Русского Гонконга», но потом посчитал и понял: участие в таком проекте — большая удача!