Стикур плавно скользил по вытоптанному снегу, показывая всевозможные стойки и движения, а Оля с энтузиазмом и грацией маленького мамонтенка, пыталась изобразить нечто похожее на то, что делал герцог на небольшом расстоянии от него. На ее взгляд получалось, в общем и целом неплохо, но Стикуру почему-то не очень нравилось. Он закатывал глаза, непонятно ругался сквозь зубы и повторял снова и снова одно и то же легкое, танцующее движение до тех пор, пока Оле не удавалось изобразить что-нибудь хоть отдаленно похожее.

Особо сложные для Оли стойки и переходы герцог повторял очень медленно, зачастую прижав девушку спиной к своей груди, чтобы она через его напряженное тело, могла почувствовать и запомнить динамику движения и после точно повторить все повороты и наклоны. В такие моменты Оле хотелось быть, не то что ли в своем пуховике, а в ватнике, да и Стикуру, судя по всему, тоже.

Утро у девушки началось тогда, когда небо за окном еще не посветлело, и с него не исчезла россыпь звездочек. Оля сидела на подоконнике в своей комнате, завернувшись в бледно-салатовую простыню из тонкого, похожего на шелк материала и смотрела в окно на предрассветное утро, на белый и воздушный, словно попкорн, снег, летящий крупными хлопьями. Огненно-рыжие волосы спускались почти до плеч, едва касаясь смуглой обнаженной кожи.

— Ты такая красивая, — услышала Оля и медленно повернула голову. Стикур стоял, подпирая плечом дверной косяк. Его черные волосы совершенно не желали лежать аккуратно и портили весь его продуманный до мелочей образ холеного аристократа. Впрочем, Стикур сегодня не выглядел таким уж стопроцентным аристократом. Волосы в беспорядке, в глазах усталость, а линялая черная рубашка не застегнута больше чем на треть пуговиц.

— С чего это вдруг комплименты? — удивилась Оля, даже забыв поинтересоваться, а какого гхырха здесь делает Стикур с раннего утра.

— А это не комплимент, — грустно улыбнулся герцог, подходя практически вплотную. — Это констатация факта.

— Как твоя рука? — спросила Оля, переводя разговор в менее опасное русло.

— Нормально… — как-то удивленно посмотрел Стикур на свою перебинтованную кисть. — Но ты все равно, можешь меня пожалеть.

— Пожалеть? — Оля округлила глаза. — Что мне сделать?

— Прости, — сморщился Стикур, опираясь здоровой рукой на подоконник рядом с девушкой. — Не знаю, что на меня нашло…может вот это?

Он нагнулся к Оле и осторожно скользнул губами по губам, ненавязчиво проверяя реакцию девушки. Оля сидела не подвижно и попыток убежать не делала. Герцог, осмелев прижал ее к себе, теряясь в зеленых глазах и дурманящем запахе незнакомых духов.

— Как у тебя все просто… — с сожалением прошептала Оля, выскальзывая из сильных рук, и с удивлением обнаружила, что уже давно не сидит на подоконники, а находится в непосредственно близости к кровати. А ее простыня, этим утором заменяющая платье, опасно съехала вниз.

— Просто?

— Да, сначала, ты делаешь вид, что все, что произошло между нами — это ошибка. Потом ведешь себя, как ни в чем не бывало и даже нагло напрашиваешься в друзья, а после этого, ожидаешь, что «паду в твои объятия», не задавая лишних вопросов, как только тебе, это прихотнется?

— А почему бы и нет? — пожал плечами герцог, а на его лице появилась самодовольная улыбка. — Я же мог изменить свое решение?

— А я?

— А что ты?

— А о моем решении ты осведомился? Мое мнение узнал? Почему ты посчитал, что я соглашусь с твоим решением?

— Так было всегда… мне не отказывали женщины, — самодовольство медленно уходило с лица Стикура. — Ну, до сегодняшнего дня…в жизни все бывает в первый раз.

— Вот видишь, это еще одно доказательство того, что я поступаю правильно. А сейчас, если у тебя все, мне бы хотелось, чтобы ты ушел.

— Вообще-то, я пришел позвать тебя на тренировку или ты уже при них забыла?

— Нет, спасибо, Стик, но воздержусь.

— Оля, — герцог до боли сжал зубы, так, что на щеках у него заходили жевалки. — Заметь, тренировки не имеют ни малейшего отношения ни к нам, ни к нашим отношениям и не понимаю твое пренебрежительное отношения к ним и не знаю с чем оно связано.

— Мое пренебрежительное отношение к тренировкам связано с тем, что я просто не вижу в них смысла. Стикур, чтобы не говорил лично ты, но быстрее всего, я приду в себя и смогу существовать, как нормальный человек не здесь, учась убивать, а дома. Там где меньше предпосылок к проявлению моей нечеловеческой сущности.

— Но…

— Не спорь со мной. Я уже говорила с Дироном и он признал мою правоту. Нет смысла удерживать меня на Арм-Дамаше.

— Тебя никто не удерживает, — грустно опустил голову Стикур, — и когда ты собралась на Землю?

— Скоро, — Оля неопределенно мотнула головой. — Это зависит не от меня, а от Анет. Вероятнее всего, сегодня.

— Значит, и она с тобой…

— Да, мы здесь никто и мы здесь чужие. Нам будет слишком сложно найти свое место в этом мире. Чем мы будем здесь заниматься?

— А Дерри знает? — проигнорировал герцог последний Олин вопрос.

— Не знаю, наверное, да, — Оля села на кровать и подобрала под себя замерзшие ноги. — Вряд ли Анет утаила от него этот момент. Дир должен сегодня доделать переход. Когда я вчера вечером уходила, они с Анет решали проблему, как сделать ход постоянным и куда в таком случае, он должен вести на Земле. Как вариант, Анет предложила свою дачу, на которой редко кто бывает, но тут тоже возникли сложности в определении точных координат места. Короче, окончания разговора, я не дождалась.

— Но то, что ход будет стационарным, это значит, что вы вернетесь?

— Может быть, когда-нибудь, — улыбнулась Оля. — Анет точно вернется, как только придумает к кому и зачем.

— Вы здесь не никто, и не забывайте, этот дом ваш. На Арм-Дамаше вы всегда желанные гости и ты, и Анет.

— Учтем, — Оля улыбнулась и, опустив глаза, шепнула. — А сейчас, все же уйди, я переоденусь и пойду найду Анет.

Анет сидела в небольшом каминном зале на диване, уставившись на бутылку с вином. Хотелось примитивно напиться, но пить в одиночку и с самого утра было как-то неудобно, а видеть никого не хотелось, даже Олю. В общем-то, потому девушка и ночевала здесь, в надежде, что ее никто не найдет. Нет, место не было таким уж укромным, просто в эту часть дома редко, кто заходил. Так, что если Стикур не организует массовый розыск, то у нее есть шанс провести некоторое время в одиночестве.

Дерри недавно ушел на встречу с Сартом. Ушел, как обычно тихо и незаметно, пока все еще не проснулись. Даже для Адольфа исчезновение ксари оказалось неожиданностью, он долго бегал по этажам и орал, пытаясь его найти. Только Анет, выйдя в холл, успела разглядеть мелькнувший в дымке перехода пушистый серебристый хвост.

Теперь девушка сидела и думала, как прогнать наплывшую депрессию и унять нервную дрожь в руках. С каждой минутой, тупого ожидания и размышления, пузатая винная бутылка казалась все более и более привлекательной.