чем в богатых развитых странах, процент мирового населения с твердыми религиозными убеждениями все же увеличивается, а не уменьшается581.

Существует множество причин, по которым общества утрачивают религиозность по мере накопления богатства, включая сюда рост экзистенциальной уверенности и принятие государством на себя функций социального обеспечения, ранее исполняемых религиозными структурами, но для наших целей важнейшим признаком нарастающей секуляризации в развитых странах выступает расширение научного знания, которое вытесняет из коллективного опыта необходимость религиозного объяснения природных явлений582.

Человечество наделено ненасытным любопытством и жаждой познания окружающего мира, в особенности познания наиболее пугающих природных явлений, будь то штормы и бури, наводнения, засухи, эпидемии или землетрясения, а также стремлением постичь самые загадочные тайны Земли, в первую очередь тайну происхождения жизни. Сегодня хорошо образованный человек едва ли нуждается в теологическом объяснении всех этих явлений и тайн. Конечно, имеются (и, вероятно, будут всегда) некие пробелы в наших знаниях о физическом мире, но чем больших успехов добивается наука, тем меньше становится потребность в религии как способе постижения мира.

При этом, пускай образованные люди менее религиозны, со стороны такого впечатления не возникает: так, согласно другому опросу фонда Пью (2014), 66 процентов американцев без высшего образования верили в Бога с абсолютной уверенностью, а среди выпускников колледжей процент верующих лишь немногим ниже (55 процентов)583.

Однако образование образованию рознь, и в области естественных наук количество верующих в Божество падает до смехотворных показателей. В период с 1914 по 1916 год психолог Джеймс Леуба опросил пятьсот американских ученых; результаты этого опроса рисуют занятную картину применительно к верованиям ведущих биологов, химиков и физиков в эпоху, когда номинально в Бога верили почти все.

Леуба разделил ученых в соответствии с собственными оценками их статуса и достижений на «малых» и «крупных», а также отдельно проанализировал биологов и физиков.

Вера в Бога среди американских ученых, 1914–1916 гг.

Эти данные позволяют сделать поразительные выводы: вера в Бога слабее всего среди наиболее выдающихся ученых, в частности, среди элиты биологов, которая, судя по всему, менее прочих нуждалась в божественном объяснении происхождения и разнообразия жизни, нежели химики или физики. В любом случае, средний показатель веры в Бога для всех ученых, безусловно, намного ниже, чем для населения страны той эпохи в целом.

В 1998 году два американских историка провели аналогичное исследование среди членов престижной Национальной академии наук, то есть среди группы тех, кто соответствовал «крупным» ученым Леубы. Спустя восемь десятилетий после первого исследования в Бога верили, как выяснилось, лишь 5,5 процента биологов, 7,5 процента физиков и, что самое интересное, 14,3 процента математиков (вероятно, причина в том, что их понимание эволюции и молекулярной биологии уступает в ясности пониманию биологов)584. Опрос, проведенный в 2013 году среди не менее выдающихся британских ученых, членов Королевского общества, показал почти сходную картину, включая различие между биологами и физиками: 76 процентов биологов твердо заявили, что Бога не существует, всего 3 процента верили в Его существование, а среди физиков таковых нашлось 51 и 7 процентов соответственно585.

Возможно ли допустить, что многие американцы мирятся с фактологическими неточностями в книгах авторов вроде Линдси и Робертсона и принимают посулы диспенсационализма просто потому, что они менее информированы в сравнении с жителями других развитых стран?

Восприимчивость американцев к диспенсационалистскому нарративу, наряду с высокой степенью религиозности по сравнению с другими развитыми странами, на самом деле требует более развернутого объяснения. Очевидно, что, помимо недостатка фактических знаний, иные факторы усугубляют набожность, и главным среди них является социальная и семейная среда; социологи давно выяснили, что убеждения лучше и надежнее всего передаются посредством прочных социальных связей586. Кроме указанного социального фактора играет роль следующее обстоятельство: чем больше у человека общих знаний, тем меньше вероятность, что этот человек примет диспенсационалистский нарратив со всеми его нелепостями и натяжками, как у Хэла Линдси или Пэта Робертсона.

Соединенные Штаты Америки неизменно занимают последние места среди развитых стран по международной системе оценки качества образования (PISA); в сравнении с гражданами других развитых стран американцы удручающе мало знают как о собственной стране, так и об остальном мире. По оценкам 2015 года американские студенты заняли в рейтинге 40-е место, значительно отстав от студентов из Словении, Польши, Вьетнама, России, Португалии и Италии, не говоря уже о лидерах – студентах из Сингапура, Гонконга, Японии и Южной Кореи587.

Исследование, проведенное в 1994 году, ясно подчеркнуло эту проблему: 37 процентов американцев неправильно ответили на вопрос о пяти основных фактах о современном мире – по сравнению с 3 процентами немцев. (У испанцев ошиблись 32 процента, у мексиканцев – 28 процентов, у канадцев – 27 процентов, у французов – 23 процента, у британцев – 22 процента, у итальянцев – 18 процентов.) [165] Итальянцы и немцы, не обучавшиеся в колледжах, образованнее американцев, которые колледжи посещали588.

Индивидуальные знания, похоже, тем выше, чем реже человек смотрит телевизионные новости. По мнению авторов исследования, «американское телевидение славится своей когнитивной нагрузкой: фрагментарные новости перемежаются рекламой и подаются в стремительном темпе; эта нагрузка в немалой степени затрудняет усвоение информации». При этом американские интервьюеры «задают, как правило, мало фактических вопросов, опасаясь поставить в неловкое положение респондентов, которые могут прервать интервью или разволноваться и отказаться отвечать на другие вопросы». Пожалуй, становится понятным, почему немцы обставляют американцев: они-то куда чаще регулярно читают газеты, если сравнивать с представителями шести других изученных наций589.

Исследование 2009 года, в котором подробно изучалось качество жизни американцев, британцев, датчан и финнов, тоже показало, что американцы мало знают о текущих событиях в стране и за рубежом – и не слишком интересуются международной поп-культурой. Так, всего 37 процентов американцев сообщили, что Киотские соглашения призваны помочь в борьбе с изменением климата (в отличие от 60 процентов британцев, 81 процента датчан и 84 процентов финнов). Лишь в одной области – поп-культура своей страны – американцы почти не уступили британцам, датчанам и финнам, но все равно их результаты оказались немного хуже среднего590.

Авторы исследования приписывают эти различия в показателях, помимо прочего, разному подходу к задачам СМИ. В Соединенных Штатах Америки миссия СМИ состоит прежде всего в развлечении, а не в просвещении, тогда как правительства скандинавских стран, к примеру, поощряют квалифицированное предоставление новостей и разнообразные информационные программы. Великобритания, у которой имеется престижная государственная новостная корпорация Би-би-си наряду с развитым частным медиасектором, занимает промежуточное положение между США и скандинавскими странами.

Также исследование продемонстрировало, что разрыв в знаниях между американцами высокого и низкого образовательного статуса намного шире, чем в трех других рассмотренных странах: плохо