ЗАКЛЮЧЕНИЕ: ИСТОКИ ГЕНОЦИДА

Было ли это темной стороной демократии? Было, но не в прямой форме поселенческих демократий и даже не в искаженной форме демократизации по югославскому образцу. Это было перерождением политического движения, изначально выступавшего за демократическое правление, а потом скатившегося к авторитаризму и милитаризму. Возникла и победила идея государства-нации в его самых экстремистских проявлениях. В течение Первой мировой войны Турция оставалась все той же Османской империей, и младотурки взяли себе на вооружение ее худшие методы — политику «разделяй и властвуй» между мусульманами и этническими меньшинствами, показательные репрессии против несогласных, депортации мятежных и ненадежных народов. К началу Первой мировой войны младотурки пришли как создатели уникального симбиоза всех пороков современного государства — нации и средневековых рудиментов древней многонациональной империи. Лишь после геноцида и окончания Первой мировой войны новая когорта младотурков смогла заняться построением органического национального государства. Власть Ататюрка была достаточно мягкой и прогрессивной, хотя бы потому, что главное дело было сделано — в Турции почти не осталось национальных меньшинств.

Мой следующий этнический тезис более конкретно объясняет геноцид. В его основе лежит неравное по силам столкновение двух соперничающих этнонационалистических движений, претендующих на идеологически обоснованный и практически достижимый суверенитет над одной и той же территорией. В силу традиции турки-османы легитимно владели землей, на которой жили армяне. Турки располагали достаточными военными силами и средствами, чтобы сохранить свой суверенитет над этими территориями. Армянские националисты начали претендовать на создание своего собственного национального государства, предъявляя в качестве идеологического обоснования древнюю историю армянской государственности. Обладая недостаточными политическими и военными ресурсами, армяне получили поддержку извне: великие державы вторглись на территории, где проживали миллионы армян. Россия, выступая в качестве квазиродины армян, давала им призрачную надежду на справедливое будущее и независимость. Армяне были слабейшей стороной, но, как и все в мире, верили в победу современного политического национализма. У турецкого правительства были все основания опасаться и того и другого. Османский режим со страхом наблюдал за проармянской политикой России, ибо это угрожало Анатолии — сердцу всей империи. Турецкие националисты ненавидели армянский национализм, ибо и те и другие были игроками на одном поле — их светлым идеалом было создание национального государства.

Таким образом, столкнулись лоб в лоб партийные фракции двух этнических групп, претендующих на одну и ту же территорию; одну из них поддерживала великая держава с большим армянским анклавом. Последующие события развивались по смешанному сценарию моего тезиса 4: упреждающий геноцид, развязанный все еще доминирующей группой, боящейся утратить свои исторические позиции, что требовало самых радикальных мер. Цена армянского вопроса для Турции была высока, в решении его были задействованы могущественные структуры государства, что привело к геноциду.

Были и вторичные, более субъективные причины. Ослабление политических и геополитических институций изменило первоначальные планы основных действующих сил, как показано в тезисе 5. Это не было конфронтацией двух внутренне монолитных организованных и непримиримых противников. Как указано в предыдущей главе, Османская империя начала распадаться под натиском христианских националистов и великих христианских держав. Череда катастроф, политические кризисы, следовавшие один за другим, привели к междоусобной войне между различными группами, при этом их идентичность, влияние, цели менялись в зависимости от политической ситуации. Турция, как и большинство стран Европы, взяла курс на органический национализм, но этот курс не был прямолинейным. Перевороты 1908 и 1913 гг. привели к власти младотурок. Внутри этого политического течения вскоре возобладали патриоты-государственники. Оборотной стороной стремления к централизации стал «Иттихад», с его органическим национализмом и нетерпимостью к национальной автономизации. Это поставило под угрозу союз, который пытались заключить турецкие конституционалисты с этнонационалистическими группировками, включая армян. Два тяжелейших кризиса стали результатом грубейших ошибок младотурок — авантюристическое решение вступить в Первую мировую войну и самоубийственное вторжение армии Энвера-паши на территорию России. Военные катастрофы усугубили кризис, озлобили младотурок и выдвинули на политическую и военную авансцену крайних радикалов.

Этничность была базовым структурным принципом османского общества. Конфликты различных групп, классовые противоречия, конфессиональные разногласия выстраивались вдоль этой оси. И все же этнические отношения полностью возобладали над классовыми лишь во время войны. Война сделала часть армян предателями. Вспышки насилия в Ване и Киликии раздули большой пожар национально-гражданской войны, перемешав тыл и фронт воюющего государства. Классово-имущественное расслоение между армянами решало лишь один вопрос: можешь ли ты купить себе жизнь и спасение? Возрастные и гендерные различия тоже могли дать шанс на выживание. Молот войны обычной и этнической, гражданская мобилизация выковали из турок-османов единую идентичность: турки против армян (или курдов, или черкесов). Этничность подавила и социальные, и все иные различия, согласно тезису 2.

Как указано в этой и в предыдущей главе, геноцид как политический выбор оформился не сразу, но эскалация была стремительной — в соответствии с тезисом 6. План А младотурок оставался в силе больше двух десятилетий, до начала августа 1914 г. Это была попытка альянса с армянскими националистическими партиями против их общих оппонентов. Между августом 1914-го и февралем 1915 г. План А сменился более жестким вариантом Плана Б — принудительными депортациями. Ситуация была нестабильной, турецкие войска откатывались назад, военные действия могли развернуться и в сердце Турции, где тоже проживало опасное меньшинство. В 1915 г. началась схватка именно за эту территорию, решающе важную для обеих этнических групп. Для турок, имеющих подавляющее военное превосходство, ситуация казалась критической. Чтобы разрешить кризис, надо было любой ценой провести этническую чистку. Опираясь на превосходящую военную мощь, как кадровую, так и парамилитарную, турки потопили армянское сопротивление в крови. Точная дата неизвестна, но между 23 апреля и концом мая 1915 г. османское правительство начало проводить геноцид. Для этого была задействована вся мощь государства, потрясенного военными поражениями, внутренним кризисом, фракционной борьбой в правительстве. Если бы не совокупность этих обстоятельств, трагедии такого размаха можно было бы избежать.

Геноцид был устрашающе-беспощадным. Решения принимались наверху, и исполнялись нижестоящими. Турция не была в полной мере партократическим государством, опиравшимся на широкое народное движение. Власть находилась в руках немногочисленной националистической элиты. Ее главной социальной опорой были военные и политизированный средний класс, среди них наибольшую активность проявляли беженцы и репатрианты. В руках этих радикальных националистов оказались главные рычаги аппаратной власти, и им удалось убрать треть провинциальных администраторов, несогласных с геноцидом. Из их среды вышли компетентные и лояльные управленцы, заменившие ушедших в отставку. Правительству подчинялись все репрессивные органы — полиция, специальные войска, армейские части. Это был ударный кулак репрессивной системы. Туда входили и искренние фанатики идеи, и честолюбцы, спешившие сделать карьеру на крови (см. тезис 7). Через два с лишним года офицеры Специальных