– Что хотел наш многоуважаемый ярл?

– Напомнил про наш договор и сообщил, что на его новой собственности, драккаре Асбьерна, с нами поплывут берсерки Хрута.

Олаф уже не скрывал злости и заскрипел зубами.

– Не к добру это. Всем быть наготове, с гостей глаз не спускать, но вести себя тихо и непринужденно.

Гудред кивнул. Они оба стояли и смотрели, как отец говорит с сыном, и затем часть берсерков, по команде Хрута, собирают снаряжение и отправляются к драккару Асбьерна.

– Их в два раза меньше, чем нас, – заключил Гудред.

– Значит, надеются перерезать всех ночью по-тихому. Пусть бойцы разобьются на пары и караулят друг друга по очереди.

Берсерки с наглыми, улыбающимися рожами полезли на борт судна, не упустив возможности полапать рабынь и дать пару оплеух пленным мужикам. Олаф посильнее сдавил рукоять меча. Он чувствовал, что путь домой будет опаснее, чем весь их поход до этого, и если сейчас их возвращалось полтора десятка, то до родного острова могут добраться единицы или вообще никто.

В первую же ночь Олаф вызвался сменить уставшего после ранения Эвара и расположился на месте рулевого. Он хотел самолично следить за всем, что происходит на его драккаре, и это была отличная возможность не вызвать подозрений. Берсерки вели себя как обычно. Пили, ели и играли в кости. Они расположились в носовой части корабля и оттуда, как бы невзначай, поглядывали за остальными. За ними следили и воины Вебьернов. Их разделяли рабы, которых посадили аккурат в центре драккара, чтобы они были на виду. Как раз одним из смотрящих был назначен Гудред, который теперь тоже мог всю ночь быть начеку и при оружии. Остальные, как и приказывал Олаф, разбились на пары и спали по очереди. Один и вправду храпит, а другой делает вид, что спит.

Ночь была холодная, ветер слабый, и море покрылось небольшой рябью, мерно вздымаясь полуметровыми волнами. За полночь набежал туман, и пришлось зажечь еще пару дополнительных факелов, чтобы лучше видеть плывущие в отдалении драккары. Олаф начал чувствовать усталость от постоянного напряжения и позволил себе сесть поудобнее, перехватив рулевое весло. Мгновение расслабленности – и он уже не сразу заметил, как двое берсерков встали и направились мимо Гудреда к нему. Мысленно выругав себя, Олаф собрался, поправив ножны с ножом на поясе. Старый друг многозначительно посмотрел на молодого ярла, обозначая, что он все видит.

– Холодная ночь, – сказал один из берсерков. – Выпить не хочешь? Согреешься, ярл…

Олафу сильно не понравилось, как он произнес последнее слово. Без какого-либо уважения. Не придав этому значения, он лишь отрицательно покачал головой.

– Как хочешь, а мы выпьем.

Берсерк сделал глоток из походного бурдюка, представляющего собой обработанный желудок козы, и передал напиток товарищу.

– Может, хочешь отдохнуть, ярл? Я могу тебя заменить, – предложил уже другой берсерк.

– Не стоит нарушать очередность. Сегодня моя вахта, – глядя как бы поверх их голов в густой туман, произнес Олаф.

Воины лишь пожали плечами и остались сидеть, то и дело передавая один другому бурдюк и нервируя своим присутствием молодого ярла.

Прошел примерно час, а берсерки не сдвинулись с места: лишь поглядывают по сторонам да пьют потихоньку эль. Олаф уже хотел спросить, а не стоит ли им найти другое место для распития своего напитка, как заметил, что один из воинов скрытно опустил руку за пояс, на котором висел небольшой метательный топорик. Его товарищ, делая вид, что садится поудобнее и поправляет ножны, взялся за рукоять меча. Оба берсерка смотрели друг на друга, как будто переговариваясь без слов, пока один не скосил глаза на молодого ярла и заметил его внимательный взгляд. Буквально на мгновение их взоры встретились, и этого хватило обоим, чтобы понять: назад дороги нет. Оба воина одновременно вскочили с обнаженным оружием. Олаф был готов. Буквально несколько сантиметров не хватило метательному топорику, чтобы вонзиться в голову молодого ярла. Уклонившись от него, молодой Вебьерн услышал, как оружие с тупым ударом вошло в дерево драккара, и тут же, ни медля ни секунды, Олаф принял удар меча на свой сакс[19].

Двое против одного – исход был бы ясен, если бы не Гудред, лишь на мгновение позже вступивший в бой. Он пронзил спину берсерка, любящего метать топоры, своим мечом, так что его острие, красное от крови, вышло из груди. Второй воин клана Хольми ненадолго потерял концентрацию, видя смерть товарища, и Олаф воспользовался моментом, просто всем своим телом толкнув врага. Тот не удержался и, размахивая руками, перевалился через борт лодки, с плеском погрузившись в холодные воды Ледяного моря.

Завязался бой. Вебьерны как по команде взялись за оружие, будя товарищей. Но успели не все. Секунда промедления стоила двоим жизни. Берсерки знали свое дело, и теперь с яростью хищников набросились на противников. Рабыни в ужасе взирали на происходящее и вопили диким криком. Олаф крутанул рулевое весло. Его подозрения оправдались, и теперь нужно как можно быстрее уплыть подальше от драккаров Хольми. Если их нагонят и смогут подплыть на расстояние стрелы, то просто перестреляют, как уток. Благо густой туман не только скрыл их корабль, но и звуки боя тонули в его пелене. Несмотря на это, вскоре раздался рев боевого рога клана Хольми, а затем еще один и еще.

Олаф сжимал рулевое весло, крутя головой и смотря то на удаляющиеся драккары, то на своих воинов, принявших бой. Несмотря на численный перевес, им не сразу удалось справиться с противником. Ограниченность в движении на палубе корабля сделала свое дело, и еще несколько воинов Олафа погибли, пока последний берсерк не испустил дух. Кого-то успели убить меткой стрелой, кого-то задавили числом, а одному не повезло получить веслом по голове и навсегда найти пристанище на дне Ледяного моря. Скоротечный бой был окончен, и теперь предстояло скрыться от недружелюбного соседа. Рядом возник Гудред, прижимая кусок ткани к окровавленному боку.

– Просто царапина, – ответил он на вопросительный взгляд Олафа.

– Пусть Эвар встанет у руля, – начал командовать выбранный ярл. – Тушите факелы. Быстро.

Его команду выполнили немедля, просто выкинув их за борт.

– Эвар погиб одним из первых.

– Что ж. Теперь старый друг наконец в Вальгалле. Какие потери?

– Еще трое убиты и пара раненых.

– Плохо. Теперь каждый воин на счету.

Гудред согласно кивнул.

– Раны перевязать, в том числе тебе. – Олаф смотрел на старого друга холодным взглядом, от которого у опытного воина пропало любое желание перечить.

– Рабов успокоить и следить внимательно: не дай бог решат, что сейчас наилучший момент устроить побег. Мертвых несите сюда. – Олаф указал на свободное место подле себя. – Простимся с ними, как только удастся скрыться от Торда и его выродка. Взялись за весла!