– Бедняжка полностью деморализована, последний всплеск силслучился в момент побега из милиции, ко мне Лара приплелась в состоянииполнейшей истерии. Сейчас она спит под воздействием успокаивающего средства.Лежит в моей спальне, ей очень, очень плохо. Уж не знаю почему, но верю вам.Ларису столько раз обманывали, опутывали, соблазняли неокрепшую душубогатством. Надеюсь, вы поможете, у вас хорошее лицо, не злое… Я и самамучилась – ну как тут поступить? Запереть Ларису? Похоронить ее заживо вквартире? Выпускать погулять ночью? Конечно, можно, но ведь не на всю же еежизнь… А вы нас не обманете? Тот полковник порядочный человек?

Я схватила старуху за руку:

– Берта Густавовна, Лара столько дров наломала, проследите,чтобы она никуда не убежала. Дождитесь Александра Михайловича.

Лифтерша кивнула:

– Правда ваша, хоть и страшно, да надо на что-то решиться икому-то поверить. Я уже немолода, умру не ровен час. Куда Ларе деваться?

…Александра Михайловича я встретила в аэропорту. Увидевменя, полковник попятился, потом покраснел и заорал:

– Что случилось?

– Тише, – шикнула я, – толпу взбудоражишь. Нашла Ларису,вернее, Розалию Майкову.

– Нашла? – изумился толстяк. – А она терялась?

Я впихнула полковника в «Пежо» и по дороге до дома БертыГуставовны рассказала ему все.

Прошло две недели, во время которых Дегтярев мало бывал вЛожкине. Сначала я терпеливо ждала, что Александр Михайлович вспомнит про меня,потом стала сердиться и откровенно требовать:

– Давай поговорим.

– Некогда, – отмахивался полковник, – не сейчас, позднее.

В моей душе росло негодование. Вот оно как: когда я быланужна, толстяк мигом позвал меня на конспиративную квартиру, обратился спросьбой, а как только выполнила миссию, вытащила на свет чужие тайны, выяснилаправду, то пошла вон? Ну, погоди!

Во вторник в одиннадцать утра я без стука распахнула дверь вкабинет Дегтярева и делано весело воскликнула:

– Привет!

Полковник, не ожидавший увидеть меня, пролил кофе и завопил:

– Черт, предупреждать надо! Чуть не обжегся от испуга.

– Намекаешь на мой ужасный внешний вид? – мирно осведомиласья. – Значит, зря с утра причесывалась и красилась, не помогло.

– Теперь вот документ испорчен… – забубнил толстяк, хватаясо стола исписанный лист. – А все ты!

– Не я разлила кофе. И потом, служебный кабинет не столовая.

– Кто тебя пустил? – разозлился Дегтярев. – Ну-ка, покажипропуск! Там должна стоять фамилия моего сотрудника, разрешившего вход вздание.

Я сжала сумочку:

– Нет!

Полковник скомкал залитую кофе бумагу и противным голосомзаявил:

– Сейчас я очень занят. Отправляйся домой. И тут мне сталообидно до невыносимости.

– Ладно, уйду. Желаю твоему Федосееву всяческих успехов.Кстати, ты уже созвал журналистов? Сообщил им о том, как ловко чрезвычайноумный Иван Николаевич справился с делом Корольковой-Майковой? Наверное,борзописцы задали кучу вопросов.

– Каких? – поднял лысую голову толстяк.

– Их много. Кто убил Нелли? А Зину? Почему Майкова, а затеми ее подруга ходили в милицию? Кто звонил Ларисе-Розалии по телефону? Что заистория с запиской, о которой Зина рассказывала Федосееву? Вопросов гора, ясама не знаю на них ответа. Но главный из всех такой: почему ты решилперетащить Ивана в свой отдел? Не видишь разве: Федосеев ленивый идиот?!

Дегтярев встал, запер кабинет на ключ и сказал:

– Нет, Ванька вполне нормальный, просто его жизньзаколебала. Он не хотел лишних хлопот, поэтому старательно отмахивался сначалаот Нелли Майковой, а затем от Зинаиды. Но когда последнюю убили, Иван развернулактивную деятельность. Характер такой – долго запрягает, да быстро едет. Апочему я решил помочь… Давняя история. Много лет назад мне Ванька жизнь спас.Не хочу сейчас вдаваться в подробности, но в нужный момент, образно говоря,руку подал. Должок за мной. Я все пытался отслужить, да Ванька отнекивался:мол, не надо ничего. А полгода назад встретились, он возьми и скажи: «Жизнь впустуюуходит, гнию в районе, ни перспектив, ни денег, а еще с женой расплевались.Кругом тридцать восемь». Я на ус намотал, а тут вакансия у меня в отделе…

– Понятно, – кивнула я. – Извини, может, он и не идиот, нотаким выглядит.

– Что же касается твоих вопросов, – спокойно продолжалполковник, – то сейчас дам на них ответы. Признаю: был не прав, некрасиво стобой получилось, садись.

Я шлепнулась на жесткий стул и не удержалась от ехидногозамечания:

– Ну, сейчас, жарким летом, снег пойдет!

– Почему? – удивился полковник.

– Ты признал себя неправым. Дегтярев скривился:

– Мы разговариваем или, как всегда, ругаемся? Лучше нераскрывай рта! Хочешь ответы на вопросы? Чего молчишь?

Я подавила вздох. Полковник, как всегда, нелогичен! Сам жевелел молчать.

– Значит, так, – начал Дегтярев, – сперва назову того, ктоубил Павла, Нелли и Зинаиду. Это Нила, стародавняя подруга Майкова. Видишь ли,она рассчитывала выйти за него замуж, у нее с Майковым был роман, дело катило ксвадьбе, но тут Нелли познакомилась с Ларисой и учуяла запах больших денег.Мать Павла поговорила с Нилой, суть беседы сводилась к простому рассуждению: уМайкова ни копейки, все сбережения ухнули в сгоревшую фирму сыночка. Болеетого, желая выручить родную кровиночку, Нелли заняла очень большую сумму уЗинаиды, та не отказала лучшей подружке и тоже лишилась накоплений. Возраст уврачей пенсионный, им давно пора уходить со службы, и как тогда жить? А тутЛариса!

– Потерпи, дорогая, – увещевала Нилу Нелли, – это ненадолго.Лариса непременно расскажет мужу, где находится тайник, мы будем богаты, и высыграете свадьбу. Ларису отправим куда подальше, купим ей комнатку вкоммуналке, и до свидания. Ей придется играть на наших условиях, побоитсяшуметь из-за своей темной биографии.

Ниле тоже хотелось денег, поэтому она согласилась с Нелли.Так что понятно, какие чувства испытывала девушка, присутствуя на свадьбе, апотом приходя в дом к Майковым.