Наши пальцы – мои теплые, его холодные – переплелись. Лео сделал глубокий вдох. Его темные глаза теперь жарко горели, как раздуваемые угли. И тут, прежде чем я поняла, что происходит, он поцеловал меня.

Это было похоже на то, как ныряешь летним днем в холодный бассейн – упоительно и бодряще. Он помедлил, задержавшись на моей нижней губе.

– Убегай, – прошептал он. – Сейчас же.

Я в изумлении отстранилась. Я сбилась со счета, сколько раз я представляла себе этот момент, когда мне было тринадцать. И честно признаться, еще несколько раз с тех пор, как Лео вернулся. Я рассмеялась, но он, открыв глаза, не смеялся.

– Возьми Киллиана и Риза. Садитесь в машину Киллиана и уезжайте не оглядываясь.

– И что прикажешь нам делать?

– Да что угодно!

Почему все хотят отослать меня прочь? Восторг от поцелуя сменился обидой.

– Это мой дом, Лео. И, кстати, ты сбежишь вместе со мной?

– Я не могу, – сказал он. – Я должен…

– То-то и оно. У нас всех есть свой долг. И у меня тоже.

– Но ты не должна быть частью этого.

Я вздрогнула. Даже мой собственный Наблюдатель считает, что я никудышная Истребительница.

Я думала, что он единственный видел меня по-настоящему. Может, так оно и есть. И вот его вердикт: я должна уступить место тем, у кого есть опыт. Тем, от кого есть толк.

Я выдернула ладонь из его руки.

Рассвет вступал в свои права. Исчезла грань, разделявшая день и ночь, и вместе с ней растаяли мои новообретенные мечты о том, что мы с Лео будем вместе. Черные тени деревьев над головой постепенно светлели, проявляя оранжевые и коричневые оттенки. Совсем скоро лес проснется и будет шумно приветствовать новый день. Вековые сучковатые деревья тянулись друг к другу поверх ковра из папоротника.

Здесь легко заблудиться. И легко спрятаться. Но с меня хватит пряток.

Лео, помрачнев, вздохнул и вытащил телефон.

– Планы изменились, – сказал он кому-то. – Встретимся на южной окраине Шанкума.

Я подобралась к нему поближе, но он вытянул руку и поднял вверх палец, призывая к ожиданию.

– Да, я приведу ее с собой.

Он убрал телефон и натянуто улыбнулся мне.

– Ты должна пойти со мной.

Я отпрянула.

Он сделал шаг ко мне.

– Я все объясню на месте. Нам пора идти. Сейчас.

Я отступила еще дальше. В голове закружились вихрем мысли, я не хотела верить своим догадкам.

– Где ты был сегодня утром? Ты сказал, что останешься в моей комнате, а потом ушел.

– Я все объясню. Доверься мне, – он протянул мне руку.

Больше всего на свете мне хотелось коснуться ее. Мне хотелось снова поцеловать его, раствориться в его объятиях. Погрузиться без остатка в это чудесное ощущение: Лео Сильвера нуждается во меня. Мне хотелось прогуливаться с ним по лесу, держась за руки, проводить время вчетвером с Ризом и Киллианом и спихнуть весь этот хаос на Ванду, Руфь и Еву.

Но я не могла. Я должна поступать как Истребительница. Я не могла просто отдать это на откуп Совету и ждать, пока вся эта бюрократическая махина, скрипя шестеренками, пробудится и примется изучать происходящее. Я должна была действовать.

Я наконец-то поняла, почему Баффи отказалась от нас. Наша организация трещала по швам. Мы даже о самих себе не могли позаботиться, что уж говорить о других. Я осуждала Баффи, потому что видела ситуацию только со своей стороны.

Но все выглядит по-другому, когда у тебя есть сила. Выбор, который встает перед тобой, куда труднее, а его последствия куда важнее. Как бы поступила Баффи? Она бы взялась за дело и разобралась во всем с помощью кулаков и непоколебимой силы воли. Если бы люди в нее не верили, она бы их заставила. И не остановилась бы, пока все, кто угрожал ее близким, не оказались повержены.

Баффи сейчас здесь нет. Но есть я – последняя Истребительница.

Наблюдатели все это время ошибались. Они думали, что Истребительницам надо указывать, что делать. Удерживать их от опасности. Но опасность – это наша работа. Я ощутила бурлящую внутри меня ярость. Источник гнева, который некому больше передать. Это не только разрушительная сила, но и могущественный инструмент, и я воспользуюсь им, чтобы докопаться до истины и спасти тех, кого я люблю.

Я подумала об Истребительнице, которая пожертвовала собой ради своей деревни. О собственной бабушке, которая погибла, но спасла дочь.

О Баффи, которая умерла, спасая мир, – дважды! – и оказалась настолько упертой, что вернулась, чтобы спасти его снова. Дело не в эгоизме или импульсивности – она делала все, что могла, в центре полного и безоговорочного хаоса. Наблюдатели старались контролировать и предсказывать. Но в конце концов мы, Истребительницы, понимаем: единственное, что нам остается, – это действовать и надеяться на победу.

Все это время я пребывала в смятении, не понимая, что значит быть Истребительницей. Но одно я знала точно – я этого хочу. Я способна на это. Я горжусь тем, кто я есть.

И я готова.

– Прости, Лео. Я должна положить этому конец, – обогнув его, я направилась к дому.

– Черт возьми, – пробормотал он. А затем схватил меня и, перебросив через плечо вверх тормашками, бросился в глубь леса.

– ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? – Меня мотало вверх-вниз с каждым шагом.

– Тише, прошу тебя. Я не хочу привлекать внимания.

– Ну а я хочу! – Мысли скакали в такт телу.

Этим утром, когда на Киллиана кто-то напал, Лео не было в моей комнате. И Лео сам указал на тот факт, что все пошло наперекосяк как раз тогда, когда вернулись они с матерью. Он играл со мной? Раскрыл карты, зная, что я ничего не заподозрю? Что, если источник хаоса и смерти находится гораздо ближе ко мне? Настолько, что мой подбородок врезается ему в поясницу при каждом шаге.

Лео перескочил через поваленное дерево. Я воспользовалась этим, чтобы потянуться вверх и схватиться за ветку. Я вцепилась в нее изо всех сил и соскользнула с его плеча, когда он по инерции шагнул вперед. Я тут же вскарабкалась на дерево, чтобы он не мог меня достать. Посмотрела вниз, но вместо ярости на его лице была написана тревога.

– Прошу тебя, у нас мало времени!

– Нет! – Я вскарабкалась еще выше.

– Я все объясню, клянусь тебе, но нам нужно спешить.

Он отчаянно вцепился в волосы.

Я прикинула расстояние до соседнего дерева – мне это было под силу. Раскачавшись и прицелившись, я прыгнула. Я врезалась прямо в ствол, но удержалась. Побуревшие листья и труха щедро посыпались вниз.

Отчаяние Лео сменилось решимостью. Пригнув голову, он устремился к моему дереву и толкнул. Корни поддались, и дерево с чудовищным грохотом рухнуло на землю. Я застряла в месиве из веток, голова закружилась от сильнейшего запаха почвы и древесных соков.