– Нет, не все. Еще он ловкий наездник. Со стороны кажется, будто он растет из седла!

Вспомнив свое недавнее фиаско с арабским скакуном, Роман пришел в ярость и прогнал гонца. Он объявил набор войска для похода на самозванца и тут же выяснилось, что в казне нет денег. Благодаря его щедрости они с легкостью мякины, развеваемой ветром, разлетелись по сторонам! Роман впал в некое подобие умственного паралича. Однако судьба снова пришла ему на помощь. В одну из темных ночей в какой-то крепостце новоявленный «император» пал от чьего-то кинжала, и его сияющая звезда закатилась так же стремительно, как и взошла.

В путанице бесконечных интриг летели годы. Как-то василевс решил переговорить с сыном свергнутого императора Алексеем, перешагнувшим возраст совершеннолетия. Он опасался обращения отрока в непримиримого врага и поэтому старался не ограничивать его свободу и определил ему хорошее содержание. И сейчас он принял племянника со всей возможной приветливостью:

– Всем ли ты доволен, дорогой Алексей?

– Да!

– Ты достиг того возраста, когда люди сталкиваются с неприкрашенной правдой и начинают трезво оценивать свое положение. Постарайся смириться с первой истиной: произошедшее с твоим отцом – это кара Господня, а не произвол смертных!

– Возможно…

– Ведь ни один человек не поднялся на его защиту!

– Да, это так. Но зачем ты его ослепил?

– Видишь ли… Часто путь к добру лежит через неизбежное зло… И во имя общего блага можно, и даже нужно, пожертвовать одним человеком, кем бы он ни был!

Император вздохнул, на мгновение задумался и продолжил:

– Мудрые говорят: «Ясность заключается в полноте». Для полной ясности сообщаю тебе и вторую истину: твое право на престол ничтожно! И любые твои притязания на власть вынудят меня принять к тебе самые суровые меры!

Юноша зябко повел плечами и промямлил:

– Никаких мыслей о троне у меня нет…

Его унылый вид, вялость движений и тусклый взгляд говорили о полном отсутствии у него честолюбия. Император вспомнил старую поговорку: «Пустой мешок не может стоять прямо», и это внесло успокоение в его растревоженную душу. На прощание он подтвердил племяннику условия содержания, осыпал его богатыми дарами и милостиво отпустил.

Однако он запамятовал другую истину: «Скрытного человека следует опасаться сильнее всех прочих!» И как гром средь ясного неба прозвучало известие о внезапном исчезновении Алексея. Оказалось, это был тщательно подготовленный и виртуозно исполненный побег! Пизанский торговый корабль принял на свой борт подстриженного и одетого на латинский манер претендента на ромейский трон и растворился в безбрежном морском просторе.

Венецианская уловка

Дож республики Святого Марка77 Энрико Дандоло сидел в парадной зале Большого дворца в окружении притихших советников. Его голова была повернута в сторону ближайшего стрельчатого окна, от которого веяло освежающим ароматом ранней весны. Где-то там, в лучах ослепительного солнца плескались лазурные волны Венецианской лагуны. Но ему оставалось лишь вспоминать о волшебных видах милой родины, ибо в его давно помутневшие глаза проникала малая часть благодатного света.

Он ждал прибытия делегации крестоносцев и несмотря на сложность предстоящих переговоров, сохранял спокойствие. За девяносто пять прожитых лет он побывал во многих переделках и сейчас размышлял над тем, как направить энергию борцов за веру на пользу Венеции. Мудрые соотечественники десять лет назад доверили ему должность правителя, и он знал, что они не пожалели о своем выборе. И сегодня они еще раз убедятся в его мудрости!

К нему неслышно приблизился распорядитель приемов и сообщил о прибытии послов. Дандоло дал знак пригласить гостей. Двери распахнулись и в залу вошли шесть представителей крестового воинства. Их подчеркнутая важность, неторопливость движений и горделивая осанка говорили об их принадлежности к знатнейшим родам христианского мира.

Они сдержанно преклонили головы, приветствуя дожа и старший из них, Жоффруа де Виллардуэн, маршал78 Шампани сказал:

– Государь, владетели Иль де Франс, Фландрии, Шампани, Бургундии и других земель откликнулись на призыв великого понтифика Иннокентия отправиться в Палестину для освобождения ее от нечестивцев. Предводители паломничества, Тибо Шампанский, Бодуэн Фландрский и Луи Блуаский, уполномочили нас обратиться к тебе за помощью.

Он сделал несколько шагов вперед и подал Дандоло доверительные грамоты, скрепленные печатями. Дож принял их и ответил:

– Досточтимые сеньоры, мы почтем за высочайшую честь помочь богоугодному делу. Что мы должны сделать?

Его открытое лицо излучало безмерную доброжелательность и де Виллардуэн, ободренный ласковым приемом, изложил главную просьбу:

– Для переправки армии за море нам нужны нефы79 для четырех тысяч пятисот рыцарей и двадцати тысяч пеших воинов, а также юисье80 для девяти тысяч оруженосцев и четырех тысяч пятисот коней. Также надо заготовить и перевезти провиант и провизию для прокорма этого войска в течение девяти месяцев.

Дандоло подумал и стараясь взвешивать каждое слово, ответил:

– Требуемый вам флот мы построим за год. Общую сумму расходов вы можете подсчитать сами, исходя из честной цены: за каждого человека – две марки серебра, и за каждого коня – четыре марки. С учетом затрат на заготовку и перевозку провизии общая сумма составит девяносто четыре тысячи марок81 серебра, – он слегка опустил голову и придал голосу проникновенное выражение. – Господь свидетель, вы заплатите только за потраченные материалы и выполненные нами работы! Никакой прибыли мы не получим!

В зале воцарилась напряженная тишина. Послы в недоумении переглядывались между собой, удрученные непомерной ценой. И тут дож преобразился. Он поднял голову, его лицо осветилось торжеством, голос обрел твердость и упреждая возражения гостей, он проговорил:

– Из желания помочь святому делу мы выставим за свой счет пятьдесят быстроходных галер82 с экипажами и воинами!

Заявление о щедрой помощи произвело на гостей благоприятное впечатление, и Дандоло развил свой успех еще одним заманчивым предложением:

– Несомненно, объединенное войско возьмет отменную добычу! Будет справедливо, если мы поделим ее поровну! И вы не только окупите свои затраты, но и набьете трюмы кораблей золотом и серебром!

Послы накоротко посовещались и согласились на выгодные условия. На другой день в знак единения христиан в соборе Святого Марка при большом стечении горожан была отслужена обедня.

Дож обратился к слушателям с пламенной речью:

– Высокочтимые братья! Знатнейшие сеньоры христианских земель попросили у нас помощи в доставке крестоносного воинства в Палестину для освобождения Иерусалима от сарацин. И мы обязались построить корабли, а они – собрать на это необходимые деньги. Кроме того, Большой совет, желая успеха паломничеству, решил добавить к новому флоту и наши собственные галеры с отрядом воинов!

Гул одобрения прокатился по рядам верующих и воодушевленный поддержкой