историческом материале, исследование роли власти и политических структур в социальном контроле над девиантным поведением было осуществлено М. Фуко (1926–1984).[679] Один из его выводов – все тонкости механизма власти и социального контроля с использованием «коварной мягкости, неявных колкостей, мелких хитростей, рассчитанных методов, техник» направлены на одну цель – создание «дисциплинарного индивида».[680] Ясно, что формирование стандартного «дисциплинарного индивида», не создающего проблем для власти, – задача, прежде всего, тоталитарного режима.

Думается, Фуко не случайно упоминал коварную мягкость, мелкие хитрости и т. п. Чем менее демократичен, менее либерален режим, чем он более авторитарен и тоталитарен, тем большую демагогию он использует для прикрытия своих истинных целей, намерений и действий.

Другой исследователь проблемы – И. Гоффман (1922–1982) – называет учреждения, описанные Фуко (тюрьма, психиатрическая больница, школа-интернат, а также армия с ее казармами и т. п.), «тотальными институтами».[681]

§ 2. Контроль над преступностью

Контроль над преступностью – один из видов социального контроля. Поскольку преступность (какой бы смысл ни вкладывался в это понятие в различные эпохи у разных народов) издавна воспринималась как самая опасная форма «отклонений», постольку и средства воздействия на лиц, признанных преступниками, применялись самые жесткие (жестокие).

Так, в 1487 г. инквизиторами Г. Инститорисом и Я. Шпренгером был создан печально знаменитый трактат «Молот ведьм» (нем. Hexenhammer, лат. Malleus Maleficarum) – своеобразное методическое пособие по охоте за ведьмами и уничтожению несчастных. А вот рекомендации прогрессивного для своего времени (XIII в.) «Саксонского зерцала»: «Вора надо повесить… Всех тайных убийц и тех, которые ограбят плуг,[682] или мельницу, или церковь, или кладбище, а также изменников и тайных поджигателей, или тех, которые выполняют чужое поручение в своих корыстных целях, – их всех следует колесовать… Кто убьет кого-нибудь, или (незаконно) возьмет под стражу, или ограбит, или подожжет… или изнасилует девушку или женщину, или нарушит мир, или будет застигнут в нарушении супружеской верности, тем следует отрубить голову… Христианина – мужчину или женщину, – если он еретик, и того, кто имеет дело с волшебством или с отравлениями… следует подвергнуть сожжению на костре».[683] Печально знаменитая «Каролина» (1532) в качестве основной меры наказания предусматривает «простые» и квалифицированные виды смертной казни: утопление, повешение, отрубание головы, закапывание живым, сажание на кол, сжигание, колесование, четвертование.

История человечества знает все мыслимые и немыслимые виды пыток, квалифицированных видов смертной казни, калечения.[684] Но преступность не покидает общество…

Контроль над преступностью включает:

• установление того, что именно в данном обществе расценивается как преступление (криминализация деяний);

• установление системы санкций (наказаний) и конкретных санкций за конкретные преступления;

• формирование институтов формального социального контроля над преступностью (полиция, прокуратура, суд, органы исполнения наказания, включая пенитенциарную систему, и т. п.);

• определение порядка деятельности учреждений и должностных лиц, представляющих институты контроля над преступностью;

• деятельность этих учреждений и должностных лиц по выявлению и регистрации совершенных преступлений, выявлению и разоблачению лиц, их совершивших, назначению наказаний в отношении таких лиц (преступников), обеспечению исполнения назначенных наказаний;

• деятельность институтов, организаций, частных лиц по осуществлению неформального контроля над преступностью (от семьи и школы до общины, клана, землячества, «соседского контроля» – neighbourhood watch, о котором речь впереди);

• деятельность многочисленных институтов, учреждений, должностных лиц, общественных организаций по профилактике (предупреждению) преступлений.

Остановимся кратко на некоторых из перечисленных элементов социального контроля над преступностью, имея в виду, что часть из них будет подробнее рассмотрена в последующих главах (16 и 17).

Криминализация деяний (или конструирование преступности)

Государство в лице законодательных органов устанавливает, что именно, какие конкретно поведенческие формы оно считает необходимым определить как преступные. В подавляющем большинстве стран до сих пор преобладают избыточная криминализация и избыточная репрессивность.

Подробнее основания криминализации/декриминализации деяний изложены в ряде отечественных работ.[685] Не со всеми из них можно согласиться (так, С. Ф. Милюков, с нашей точки зрения, сторонник излишней, избыточной криминализации и репрессивности). Исторический опыт свидетельствует о том, что излишняя криминализация, в том числе «преступлений без жертв», не только не способствует укреплению порядка, но и влечет ряд негативных последствий как для «виновного», так и для общества (отвлечение сил и средств на преследование малозначительных нарушений, «стигматизация» с последующей «вторичной девиантностью», усиление ригоризма и нетерпимости в общественном сознании и др.).

Многочисленным сторонникам «твердой руки», «железного порядка», «непримиримой борьбы» и т. п. хотелось бы напомнить, что, во-первых, человечество перепробовало все репрессивные меры «наведения порядка», не добившись желаемого. Во-вторых, негативные санкции вообще обладают низкой эффективностью (если не нулевой, а то и отрицательной – когда негативные последствия санкций «перевешивают» положительный эффект). В-третьих, умножение запретов порождает лишь желание их нарушить («запретный плод сладок», а эмоциональные, физические, интеллектуальные потенции человека не могут постоянно оставаться стесненными, ограниченными, рано или поздно плотина запретов будет прорвана). Это давно усвоили многие развитые страны, провозгласив кредо демократического государства: «разрешено все, что не запрещено законом». В-четвертых, излишняя криминализация неизбежно приводит к тому, что большинство малозначительных деяний все равно не будут преследоваться реально (сил не хватит, правоохранительная система «не переварит»), а это означает, в свою очередь, «избирательный» подход правоохранительных органов (преследуем только того, «кого надо») и девальвацию принципа неотвратимости уголовной ответственности. В-пятых, уголовно-правовые санкции не единственные в правовой системе. В большинстве случаев для не очень опасных правонарушений целесообразнее предусмотреть и применять меры административной, гражданско-правовой, дисциплинарной ответственности. Да, побои (ст. 116 УК РФ), клевета и оскорбление (ст. 129, 130 УК), отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140 УК), уничтожение или повреждение имущества по неосторожности (ст. 168 УК), многие из преступлений в сфере экономической деятельности (гл. 22 УК), незаконное распространение порнографических материалов или предметов (ст. 242 УК) и ряд подобных действий причиняют определенный вред, заслуживают порицания, но обязательно ли – уголовного преследования и наказания? Что же касается последнего из упомянутых составов – кто точно и обоснованно сформулирует, что такое «порнография»?..

Система уголовно-правовых санкций

Тяжесть предусматриваемых законом наказаний, так же как масштабы криминализации, существенно зависит от степени цивилизованности общества, менталитета населения (терпимость/нетерпимость, либерализм/авторитаризм, гуманность, милосердие, ригоризм, жестокость и т. п.), политического режима. Роль последнего особенно велика.[686]

Понятие политического режима не вполне определенно. Ряд американских авторов понимают под политическим режимом «совокупность явных или неявных моделей, определяющих формы и каналы доступа к важнейшим управленческим позициям, характеристики субъектов, имеющих такой доступ или лишенных его, а также доступные субъектам стратегии борьбы за него».[687] В отечественной литературе под политическим режимом понимается также характер политических взаимоотношений между людьми, между людьми и государством.[688]

Мы исходим из того, что в