— Я не понимаю! Развяжите меня.

Но моей просьбе не вняли. Лже-Светлейшая продолжала говорить:

— А еще раньше маг Моран предал свой орден. Убив братьев, сбросил оковы нерушимых обетов. Но нити судьбы тянутся глубже и дальше. — Существо усмехнулось, оно наслаждалось моим непониманием. — К тем временам, когда король тьмы пришел с магией и огнем в лунные земли и разрушил до основания поместье мятежного лорда, а его сына сделал рабом и отдал в услужение своему сыну.

— Так вот как Моран стал рабом!

Я даже на секунду забыла о том, что связана, так меня поразили эти слова.

— Да, — губы растянулись в улыбке. — Но правитель не подозревал, что мальчики подружатся. А когда сам отдал его на обучение в обитель морт’аэнов, мог и предвидеть, к какой катастрофе это приведет.

— А я? При чем здесь я?

— Ты ничто, и ты все.

О, это неведомое создание получало удовольствие, говоря загадками и не отвечая прямо ни на один вопрос. Я попыталась его понять.

— Какую магию пробудил Моран?

— Не он один, не только он. Ты тоже виновата. Зачем ты решила добровольно вручить свое сердце темному? Ты с охотой начала постигать темную магию. И тьма услышала вас.

Слова существа стали совершенно бессвязны.

— Что услышала тьма?

— Невежественная дева! — лицо лже-Светлейшей пошло некрасивыми пятнами. — Все же так очевидно!

Оно двинулось к тому месту, где я лежала. Одеяния развевались, и, к своему ужасу, я заметила, что существо не касалось земли, оно плыло по воздуху. Вместо ног была пустота. Я плотнее вжалась в шкуру.

— В лунных землях, откуда Моран родом, не поклонялись Темнейшему. Там правила иная магия, куда более суровая, жестокая и могущественная. В этих землях маги понимали, что означает союз с землей и что недостаточно просто поселить в башне девку и доверить ей пробуждение замка. По неосторожности или же по глупости Моран наделил тебя такими правами. Но не было заключено должного союза, и вот теперь магия взывает.

В какой-то момент существу надоело притворяться Светлейшей, и оно избавилось от этой личины, превратившись в высокого воина в древних, изъеденных ржавчиной доспехах. Оно положило ладонь (или что это на самом деле) мне на лоб и заглянуло в лицо. На месте глаз монстра зияли провалы.

По моему телу прошла легкая дрожь, стало холодно.

— Или маг Моран заключит с тобой подобающий союз перед темной магией, и ты станешь его женщиной, его частью, его истинной темной женой, или же маг одумается, вспомнит, что свет и тьма не могут быть вместе. И тогда он придет сюда и вонзит нож в твое сердце, — поведало чудовище. — Это станет достойным извинением за мое пробуждение. Земля напитается светлой кровью. Не желаешь ли сделать ставку, пока мы ждем? Что выберет Моран? На интерес?

— Нет.

У меня не было никакого желания заключать пари с темными сущностями, уродливыми порождениями древней магии.

Мой похититель расхохотался, а потом прислушался.

— Жаль, жаль, что ты не хочешь поиграть. Но в любом случае вы оба меня развлекли. Такой клубок противоречий. Сейчас я тебя оставлю. Моран уже близко, и мне пора исполнить свой долг. Нужно поведать магу некоторые важные детали, которые повлияют на выбор.

В руке у него появился тяжелый резной посох. Мне показалось или заметно стемнело?

Когда он ушел, в пещере стало очень тихо, только раздавался мерный звук капель по камню. Нужно освободиться от пут и выбраться из этой ужасной пещеры как можно быстрее.

Я собралась с силами, принялась извиваться. Магия не хотела отзываться, словно мои силы были тоже связаны. От собственного бессилия я вскрикнула.

— Магда! Где ты?

— Моран! — закричала я. — Сюда! Я здесь.

— Магда! — снова позвал маг.

— Моран!

Он вошел в пещеру в доспехах морт’аэна, в руках — обнаженный меч, покрытый темной маслянистой кровью, которая стекала на камни тягучими каплями.

— Моран, — прошептала я.

Маг медленно двинулся к каменному колесу. Фигура его выглядела устрашающе внушительной.

— Что это было? Кто это существо?

Моран молчал. На какой-то миг показалось, что сейчас лезвие вонзится мне в грудь и пробьет сердце. Но вместо этого маг быстро перерезал ремни, освобождая руки, а затем и ноги.

— Моран! — Я бросилась к нему на шею, обняла каменные плечи, почувствовала, как напряжена его спина под моими пальцами. — Что произошло?

Тьма схлынула с его лица. Внимательный недоверчивый взгляд ореховых глаз.

— Что за испытание? Почему? — Я не могла остановиться и все спрашивала. — Оно сказало, что ты должен меня убить.

Моран чуть качнул головой из стороны в сторону.

— Перед лицом тьмы, Магда, — голос его звучал низко и тихо, — согласна ли ты принять мою защиту и разделить со мной судьбу и магию?

Существо говорило о подобающем союзе. Выходит, Моран только что предложил мне стать его женой. Вспомнилось пророчество, которое прозвучало в обители милитисс: «Одной девушке на роду написано стать примерной женой и матерью, муж будет любить ее безмерно».

— Да, Моран.

Он подарил мне почти нежный взгляд. Уголок рта дернулся, но улыбка так и не появилась.

— Да’эрн ха сиа риш, — прошептал Моран на древнем темном наречии. — Да будет тьма.

Он поцеловал, сначала мягко и бережно, но через мгновение поцелуй стал настойчивым, опьяняющим, опасным. Я отозвалась и помогла ему избавиться от доспехов и одежды. Все чувства обострились до предела. Страх перерос в предвкушение.

Прикосновения Морана, его ласки становились все более откровенными. Кажется, теперь я начала понимать, о какой покорности он говорил. И я хотела покоряться. Хотела отдаться этим рукам, выгнуться им навстречу, забыть обо всем. Собственные желания стали откровением. Я старалась подарить ответную ласку, исследуя его сильное тело, запоминая ладонями и губами каждый шрам.

Иногда дыхание превращалось в стон. Тогда, едва дыша, я пыталась ускользнуть от ласковой пытки, но Моран не отпускал. Тяжесть мужского тела вжимала меня в наше жесткое брачное ложе. Потребность в страсти очень острая, почти нестерпимая. Всякая стыдливость давно отброшена, наши тела переплелись. Я не испугалась боли, была готова к решающему завоеванию. Не закричала, только сильнее вцепилась в его плечи и прикусила губу.

Он остановился, жесткий, сильный, напряженный, как натянутая струна. Ореховые глаза потемнели, стали почти черными, и я утонула в этом омуте окончательно.

Когда я открыла глаза, то долго старалась понять, где же нахожусь. Не было никакой пещеры и каменного алтаря, я лежала на самом краешке кровати в башне замка, укрытая простыней и теплой шкурой. Рядом спал Моран. Он спал агрессивно, захватив все пространство, раскинувшись, словно старался удержаться на плаву в невидимых волнах. Загорелое тело казалось очень темным на фоне белой простыни и неяркого предрассветного отблеска.