Выпрямившись, с бесстрастным выражением лица О’Райли бросает глаз на пол. Она надавливает носком туфли на него, пока он не превращается под подошвой в кашицу. Небрежно отерев обувь, словно ничего и не произошло, с ножом в руках Моргана покидает библиотеку. Белые перчатки, которые она захватывает со столика, теперь навсегда испорчены, но никакая мелочь не омрачит опьяняющее удовольствие. Она словно поставила галочку возле строчки с одной из целей своей жизни. В списке остался только один обидчик. И, кажется, Кеннет поспособствует его уничтожению далеко не путем закона.

Через несколько минут, вытерев руки в своей спальне о простыню, пока кровь не засохла на ладонях, и найдя запасные перчатки, Моргана возвращается в бальный зал. Если бы удовлетворение сочилось из человека, то О’Райли бы светилась подобно золотому кольцу, купающемуся в солнечных лучах.

Бентлей замечает ее самым первым. Он словно только и смотрел на дверной проем, ожидая, когда капитан спустится. Короткий кивок, и тень отрывается от стены. Спаркс. Мужчина в черной маске и плаще просто не может не быть кем-то другим, кроме как агентом Ост-Индской торговой компании. Кеннет знает всегда все наперед, а Спаркс не задает вопросов. Наверное, Моргане бы тоже не помешал человек, готовый прибрать за ней трупы.

Ирландка плывет в сторону Бентлея.

– Все прошло хорошо? – без стеснения интересуется лорд, словно и не он поспособствовал чужим мукам этим прекрасным вечером.

– О чем вы, сэр? – непринужденным вопросом на вопрос отвечает Моргана, и от нее не укрывается, как Бентлей усмехается.

– Губернатор получил разрешение Компании в моем лице на сбыт некоторых товаров. Считайте это моим подарком вам. Вы же хотели, чтобы в Нассау стало на одного человека честнее?

По правде говоря, у Морганы не было ни единой подобной мысли. Ее не сильно беспокоит судьба губернатора Коулсона, хотя она предпочитает, чтобы тот все же прожил подольше, ведь его младшая дочь обожает капитана, а О’Райли души не чает в этом маленьком скандальном ангеле, который вечно жалуется на разодранных братьями кукол.

– Очень мило с вашей стороны, Бентлей, но с чего подобная щедрость? Не то чтобы я не рада, но вопросов у меня много.

Особенно к тому, как успел лорд Ост-Индской компании все организовать у нее под носом. Пальцы все еще покалывает от удовольствия, а перчатки девственно-чисты.

– Я посчитал, что такой сюрприз даст вам запал продолжить наше путешествие. К тому же я довольно долго размышлял над сказанными вами словами. И пришел к выводу, что эти люди действительно не заслуживают даже самой мучительной из всех законных смертей. Они не поймут и не раскаются, пока не взглянут смерти в глаза, – последние слова Бентлей произносит с особой нежностью. Вечер складывается на редкость удачно. И уже ничто не омрачит свершившуюся месть.

Вряд ли Эттвуд и Ридель действительно испытывали искреннее раскаяние, но им было о чем подумать, пока Моргана ковырялась в их глазницах.

– Мне радостно, что мы приходим к пониманию.

Бентлей меняется. И не в лучшую сторону. Он словно ожесточается с каждым днем. Этот бал, приглашение одного из обидчиков, щедрые подарки и оттягивание момента… Кеннет не выражает ни единой истинной эмоции, но Моргана не сомневается – поступки лорда перестали быть исключительно грамотным расчетом. Внутри Бентлея вскипают чувства, как вскипает в ее жилах сталь. И тем приятнее думать, что чувства между ними взаимны.

– После того как мы с вами найдем Сферу, корона оплатит каждый день, проведенный вами для этой миссии. Можно сказать, священной.

В один из дней Моргана позволила себе залезть в личные письма Кеннета. Они стоят в Нассау столь долго, что ей просто нужно было чем-то себя занять. Проведя почти час в каюте лорда, она нашла перевязанные лентой письма, одно из которых было подписано именем короля Георга. Это не какая-то ошибка, ведь подделывать письма короля – подсудное дело. Но было интересно узнать, что изначальную наводку на Сферу Бентлей получил именно от его величества.

– Или повесит меня и всю мою команду, едва мы сойдем в лондонском порту. Господин К, я не глупа и понимаю, что никакая каперская грамота не спасет меня от участи быть повешенной в назидание пиратам и на потеху публике. Ах, отец расстроится.

Она наворотила столько дел, что даже если на ее руках будет с десяток документов, ни один не гарантирует спокойную жизнь и возможность продолжать свое нелегальное дело. Но Моргана и не горит желанием возвращаться под крыло властного отца. И ей действительно хорошо с обретенной свободой. Она урвала себе кусок прав, которых у нее никогда не было в родительском доме. И теперь не намеревается поворачивать штурвал и направлять корабль обратно в тихую гавань.

– Ост-Индская компания имеет свое влияние. Вас никто не посмеет тронуть, завидев на ваших грамотах мою печать. Вы под моей протекцией. Вам не за что переживать, мисс О.

Моргана усмехается и качает головой:

– Слишком щедрая награда, несоразмерная содеянному. Что вы задумали, лорд? Хотите, чтобы я и в дальнейшем работала на вас?

– А почему нет? Вы довольно ценный партнер. Ради такого стоит провернуть маленькое дельце.

– Лесть – хорошее оружие, сэр, но меня им не взять, – улыбка под маской становится чуть шире, более вольной, благосклонной. – Приложите все свое остроумие.

Она никогда не собиралась работать под началом англичанина и сейчас даже не рассматривает предложение Кеннета всерьез. Хотя определенно любой другой человек на ее месте просто не стал бы сопротивляться и подчинился. Бентлей деятельный. И он склонен располагать к себе, а еще добиваться желаемого. Отказываться от мощного покровителя, идущего по трупам, – очень неразумный поступок, но в вопросах, касающихся благополучия ее страны, она думает сердцем, а не головой.

– Кто сказал, что я пытаюсь вам льстить? Королева пиратов под покровительством Компании… Вы станете морской владычицей.

– Все моря и так принадлежат мне. Можете думать иначе, но это факт.

Смешок слетает с губ. Моргане нравится, как изящно и быстро Кеннет склоняется над ее ухом, чтобы произнести неприкрытый комплимент, и как быстро отстраняется. Он не растерял всех своих манер, хотя соленая вода соскабливает подобное, как наждак. Ах, как же, наверное, умирают английские леди, зная, что состоятельный молодой лорд увлечен лишь кораблями и… капитанами? Не может ли он питать страсть к мужчинам?

Эта мысль забавляет О’Райли, но вслух она не произносит ни слова.

– Это весьма спорное заявление. Слышал бы вас Спаркс, его недовольству бы не было предела.

– А мне не интересно мнение Спаркса.

Моргана обмахивается веером, наблюдая за танцующими парами. Никто из них ничего не подозревает. И если со второго этажа еще не выполз окровавленный офицер, то, значит, Спаркс замел следы как надо. Бентлей выдерживает небольшую паузу.

– И что вы планируете делать после того,