— Ну и хорошо. Хорошо, что ты не будешь это делать, — вздохнула Соня.

Она была искренне рада. Она готова терпеть этот ужас и дальше, потому что не в состоянии сделать то, что положило бы ему конец. Я не понимала ее. Она была совсем другой по сравнению со мной и Вимом.

Я поехала домой. Я чуть не пошла на убийство собственного брата. Сама мысль об этом должна была казаться мне кошмарной. Но она казалась мне правильной. Око за око, зуб за зуб. Ударите меня — получите сдачи.

Теперь, оглядываясь назад, мне кажется, все-таки нужно было сделать это. Тогда я освободилась бы скорее. Ну дали бы мне лет девять, наверное, потом, за хорошее поведение, скостили бы до шести. И я бы вышла еще не совсем старой, чтобы начать новую жизнь.

А теперь у меня пожизненное, вне зависимости, осудят его или нет.

Жаль.

Женщины играют важную роль в жизни Вима. Мать, сестры и подружки — у каждой из них есть определенная функция.

Я — его референтная группа, Соня делает для него все, что придется, а мама выполняет функцию матери, которая обязана заботиться о нем как о ребенке — если, разумеется, он сочтет это целесообразным. Задачи подружек варьируют в зависимости от того, что ему может понадобиться в определенный момент времени — машина, скутер, жилье или деньги.

У Вима как минимум четыре любовницы, и каждой из них хочется верить, что она — единственная. Он постоянно циркулирует между ними, объясняя, что боится покушения и поэтому не может ночевать в одном и том же месте. В целях безопасности ему нужно уходить. Ты же не будешь скандалить по этому поводу, ты же любящая и понимающая женщина, да? Ты же не желаешь мне зла, верно?

Никому из них даже не приходило в голову, что у него может быть другая женщина. Все эти обманутые, ищущие понимания и симпатизирующие ему женщины являли собой грустное зрелище. Часто это были прекрасные, но совершенно сбитые им с толку девушки.

Даже когда им удавалось уличить его и понять реальное положение вещей, он каким-то образом умудрялся внушить им, что подозревать его глупо.

Как можно было подумать обо мне такую гадость? Ты должна радоваться, что тебе позволено извиниться за это.

Все эти женщины становились частью и нашей жизни тоже. Вим с незапамятных времен использовал нас как подспорье в своем полигамном образе жизни.

* * *

Моя мама была приучена не возбуждать ревность отца своим поведением. В самом начале отношений женщины Вима не представляли, что он от них ждет, но он учил их этому очень быстро.

Первый урок: Вим ревнив. Часто они считали, что не дают к этому никаких оснований, но Вим мыслил иначе. Дело не в ревности — просто они ведут себя как потаскухи, а это для него неприемлемо.

Второй урок: когда Вим ревнует, он становится неуправляемо агрессивным, орет и дерется. Это им не подходило! Но, возможно, Вим прав, а виноваты они. Так что они оставались.

Третий урок: чтобы избегать его агрессивных проявлений, надо стараться не попадать в любые ситуации, могущие возбудить его ревность. Так что с ним они превращались из непосредственных жизнелюбивых девушек в зажатых нервных особ, сконцентрированных только на нем. Идя рядом с ним, они не смотрели прямо — их взгляд был устремлен в землю. В ресторане или баре они садились напротив Вима, чтобы он мог быть уверен, что они смотрят исключительно на него. Смотреть на других мужчин не позволялось, а уж разговаривать с ними и подавно.

Девушкам приходилось обучаться всему этому быстро. Было больно смотреть, как они пугаются, осознав, что сделали что-то не так и за это придется поплатиться.

Мы помогали им освоить вимовский учебник как можно быстрее.

— Лучше не надевай эту блузку, Виму она не понравится.

— Свитер чересчур в обтяжку, все на виду.

— Эти мужики на тебя пялятся, пошли отсюда.

Они чувствовали нашу поддержку и доверялись нам.

— Только Виму не говори, ладно? — просили они, случайно встретив знакомого мужчину.

— Конечно, нет! — отвечали мы.

Мы служили им отдушиной на случай проблем.

— Говорю с Вимом по телефону, и вдруг чувствую, как у меня по промежности поползли какие-то жучки. Честное слово, Соня! Смотрю, а они прямо кишмя кишат! — рассказывала Мартина Соне, сидя на кухне.

Я прислушалась.

— Да ну? — удивилась Соня.

— Жучки, ага! — сказала все еще потрясенная Мартина. — Так что я сразу врачу набрала. И знаешь, что это? Вши!

— Вши? — спросила Соня, которая и слова-то такого не слышала.

— Лобковые вши, — уточнила Мартина.

— А что это? — Соня понятия не имела о том, что означает это словосочетание.

— Это такие маленькие вошки, они в лобковых волосах живут, — объяснила Мартина, показав на свой пах.

До Сони наконец дошло, и она взвизгнула в полном отвращении:

— Вши, тьфу! А откуда они у тебя?

— От твоего брата!

— Правда, что ли? А он-то где их подцепил?

— Да он спит с кем попало! — рявкнула Мартина.

Это было то, чего подружки тоже не понимали: им казалось, если Вим не хочет, чтобы у них были случайные связи, то и он сам будет от них воздерживаться. И у него их действительно не было — по крайней мере, он клялся и божился в этом с совершенно невинным видом. Даже когда обнаружились неопровержимые доказательства в паху Мартины, он начал орать, что это она их подцепила. Пусть молится, что она его не заразила, иначе у нее будут проблемы. А он пошел ко врачу проверяться и видеть ее пока не желает.

* * *

Вим встречался с другими и отрицал это, а доказательств его подружки не имели. Они не доверяли собственному чутью, становились неуверенными в себе и, таким образом, превращались в идеальных сожительниц. Готовых к отношениям с Вимом.

В 2003 году Вим привел в нашу жизнь Сандру ден Хартог. Она была вдовой убитого в октябре 2000 года Сэма Клеппера.

В 1999 году Вим навестил Роба Грифхорста и объяснил ему, что надо отказаться от мысли об аренде роскошной квартиры на Ван Лейнберхлаан, поскольку в нее собрались въезжать его друзья Клеппер и Миремет. В том же доме уже жил и сам Вим: бросив Беппи, он поселился там с Майке. Напротив находился полицейский участок — «безопасность гарантирована», шутил Вим.

Клеппер и Миремет, жены которых жили в Бельгии, переехали. По утрам Вим приносил к завтраку своих новых закадычных дружков свежий хлеб и лучшие колбасы и сыры, как он привык делать для Кора. После завтрака они с Миреметом отправлялись осматривать недвижимость, в которую с помощью Эндстра были вложены миллионы.

Вим все больше сближался с Миреметом, тогда как Клеппер тяготел к «Ангелам ада». Это напоминало отличие между Кором и Вимом. Миремета и Вима тянуло к высшим слоям общества, а Клеппер и Кор предпочитали криминальную среду.