– Держи его, Кейн, – рявкнула Диана.

На грудь Дрейка уселся «слон», не давая ему пошевелиться. Лицо Дианы оказалось совсем рядом, её тёмные волосы свисали на его мокрое от слёз лицо.

– Слушай меня, дурень, – сказала Диана. – Мы отрезаем твою боль. Если обожжённый обрубок не отрезать, ты так и будешь до конца выть от боли. Выть, вопить и ссаться в штаны. Да-да, Дрейк, ты обоссался.

Почему-то именно это сообщение заставило Дрейка умолкнуть.

– У тебя одна надежда. Одна-единственная. Что нам удастся отрезать мёртвую часть руки так, чтобы ты не истёк кровью.

– Я убью любого, кто полезет ко мне с пилой, – пробормотал Дрейк, но лицо Дианы уже исчезло.

– Давайте, – произнёс голос Кейна. – Панда, Пузан, держите культю.

Давление на грудь Дрейка возросло, не позволяя двигаться. Он не почувствовал, как на его руку накидывают полотенце, как сжимаются на ней пальцы. От той части руки оставалась одна кость, плоть сгорела вместе с нервами. Боль начиналась выше, там, где ещё сохранились нервные окончания, посылающие волны невыносимого страдания в его разгорячённый мозг.

– Это не вина Дианы, Панды или Пузана, – сказал Кейн. – И даже не моя. Никто из нас не виноват. Тут вина Сэма и только Сэма, Дрейк. Хочешь, чтобы это сошло ему с рук? Или всё-таки выжить и сполна отомстить?

Раздался тонкий звенящий металлический звук. Пила была слишком велика, Диана никак не могла приспособиться, и полотно «гуляло».

– Готовы? – спросила она. – Держите крепче, я постараюсь поскорее.

Дрейк потерял сознание. Сны оказались такими же мучительными, как и явь. Он то всплывал, то вновь тонул в них, просыпаясь, – визжал, опять засыпал и плакал во сне.

Глухо стукнула об пол его отрезанная рука.

Потом все вдруг забегали, истошно завопили, слышались резкие приказы, мелькнула рука Дианы с иглой и ниткой в окровавленных пальцах. Что-то вновь навалилось на него, выдавливая весь воздух из лёгких.

Дрейк посмотрел вверх со дна глубокого колодца и увидел склонившиеся над ним безумные лица с белыми глазами. Окровавленные морды монстров.

– Думаю, он будет жить, – произнёс далёкий голос.

– И да поможет нам тогда Бог, – сказал другой. – Вернее, да поможет Бог Сэму Темплу.

Затем – пустота.

– Астрид, я бы хотел, чтобы ты побеседовала с нашими ребятами, – сказал Сэм. – Выяснила, какая сила у каждого, насколько они ею владеют. Надо собрать всех, кто сможет помочь нам сражаться.

– Почему именно я? – смутилась Астрид. – Может, лучше Эдилио?

– Для него у меня другое задание.

Они сгорбившись сидели на ступенях муниципалитета. Сэм, Астрид, малыш Пит и Эдилио. Квинн куда-то ушёл. Освобождённые ребята из интерната, или, как они гордо себя именовали, «Фрики из Коутса», всё ещё слонялись кто в «Ральфсе», кто уже на площади. Последних кормил Альберт, раздавая им бургеры. Некоторые так объелись, что их стошнило. И всё равно никто не отказывался от очередного гамбургера, пусть и на вафлях с шоколадной крошкой вместо булочек.

Лана только что закончила лечить руки пострадавшим и в изнеможении рухнула на траву. Прежде чем Сэм успел позвать кого-нибудь ей на помощь, ребята из «Академии» всё уже сделали. Соорудили некое подобие подушки из свёрнутых курток и укрыли Лану куском брезента от палатки.

– Хорошо, я с ними поговорю, – нехотя согласилась Астрид. – Учти, я не Диана, и не могу считывать силу, как она.

– Так вот что тебя беспокоит! Ты вовсе не моя Диана, а я, к счастью, не Кейн.

– Наверное, я подсознательно надеялась, что всё закончилось. Хотя бы на какое-то время.

– Так и есть. На какое-то время всё закончилось. Но сначала нам надо выработать план и подготовиться к возвращению Кейна.

– Ты прав, – она слабо улыбнулась. – Только не думай, что я собиралась наесться от пуза, выкупаться и завалиться спать.

– Понимаю. Не хочешь вновь становиться слабой и мягкой? – сказал он, и вдруг его кольнула новая мысль. – Пожалуйста, поосторожней с Пити, договорились? Не хочу, чтобы ты внезапно исчезла.

– Вот смеху-то будет, да? – сухо поддержала она. – Надо попробовать уловку Квинна. Гавайи, Пити, Гавайи.

Астрид приобняла брата. Убедившись, что он в порядке, встала и направилась к толпе.

– Эдилио, у меня и для тебя есть работа, – Сэм склонился поближе.

– Я готов.

– Потребуется сесть за руль. И хранить секрет.

– Со вторым проблем не будет, а вот с первым… – Эдилио наигранно сглотнул, подражая персонажу из мультика, до которого вдруг дошло, что именно от него требуется.

– Нужно, чтобы ты взял грузовик и поехал на АЭС.

Лицо Эдилио мрачнело с каждым его словом. Закончив объяснять задание, Сэм спросил:

– Ну, что? Справишься? В любом случае, тебе нужен помощник.

– Справлюсь. Хотя я не в восторге, как ты, наверное, заметил.

– Кого возьмёшь с собой?

– Элвуда. Если Дара одолжит его мне на время.

– Хорошо. Потренируйся водить часок-другой.

– Денёк-другой, хочешь сказать? – Эдилио поднялся. – Слушаюсь, мой генерал! – он шутливо отсалютовал Сэму и ушёл.

Сэм остался один. Он сутулился, голова гудела от недосыпа и пережитых страха и боли. «Тебе надо подумать, – говорил он себе, – подумать и хорошенько подготовиться. Кейн именно этим сейчас и занимается».

Кейн, его брат.

Брат.

Сколько времени осталось? Три дня. Через три дня Сэм… исчезнет. Так же, как и Кейн.

Может быть, умрёт, может быть, – просто изменится. Или вернётся в привычную вселенную, принеся с собой множество невероятных историй.

И покинет Астрид.

Будь Кейн нормальным, здравомыслящим человеком, он бы потратил последние дни, готовясь к исчезновению, что бы оно не означало: смерть или побег. Однако Сэм очень сомневался, что Кейн этим занимается. Кейн жаждет посрамить Сэма. Ему нужно больше, чем подготовка к собственному концу.

– Никогда не любил дней рождений, – пробормотал Сэм.

Альберт Хиллсборо закончил раздачу гамбургеров благодарным ребятам из «Академии», подошёл к Сэму и сказал:

– Я рад, что ты вернулся.

Сэм понял, что должен встать и пожать мальчику руку. Альберт торжественно потряс его ладонь.

– Здорово, что ты сохранил «Микки-Ди» открытым, Альберт.

– Это не «Микки-Ди», а «Макдоналдс», – немного обиженно ответил тот. – И всегда им будет. Хотя, конечно, я сильно отклонился от стандартного меню, – признал он.

– Да, я видел твои вафлебургеры.