– Поднажми! – кричал Говард приятелю.

– Перехвати их! – пыхтел в ответ Орк, безнадёжно отставая.

– Постараюсь!

Тут Говард обо что-то споткнулся и кубарем полетел на землю. Вскочил и почувствовал резкую боль в лодыжке.

– Что за… – он застыл.

В темноте кто-то был. Не Орк, кто-то воняющий псиной и сопящий так же. Говард бросился бежать, вопя:

– За мной кто-то гонится!

Автомобильные фары повернули навстречу. Он сможет, сможет это сделать, если только опять не упадёт, если чудовище его не догонит. Говард вырвался из черноты в круг яркого света. Взвизгнули тормоза. Машина остановилась. Чудовища видно не было.

– Говард, ты что ли?

Он мгновенно узнал голос. Из окошка высунулся Панда.

– Панда, чувак, как же я рад тебя видеть! Мы тут…

Что-то тёмное и быстрое прыгнуло и схватило Панду за руку. Тот закричал. В машине яростно залаяла собака. Говарда толкнули в спину, и он упал на четвереньки. Машина дёрнулась вперёд, её бампер остановился в каких-то дюймах от головы Говарда.

Сзади послышался вопль. Орк! Орк, оставшийся один где-то в черноте. Собаки были повсюду, они скакали вокруг Говарда. Нет, не собаки. Волки. Койоты.

Дверца машины раскрылась, оттуда вывалился Панда, на которого насел койот. Вдруг что-то оглушительно грохнуло, сверкнула оранжевая вспышка. Койотов это не остановило. Новый выстрел, и один койот заверещал от боли. Пошатываясь, из машины выбрался Дрейк, казавшийся пугалом в свете фар.

Койоты отпрянули, прячась во мраке, но далеко не ушли. Говард с трудом поднялся на ноги. Дрейк направил пистолет ему в лицо.

– Это ты натравил на нас псов?

– Они сами на меня напали, за ногу укусили, – запротестовал Говард. – Орк! Орк, чувак, сюда! – завопил он в темноту.

– Отдай нам самку, – внезапно произнёс голос, одновременно визгливый и скрежещущий, словно мокрый гравий.

Говард уставился в ночь, пытаясь понять, кто это сказал. Не Орк. Кто же?

– Какую ещё самку? – крикнул Дрейк. – Кто ты?

Пустыня пришла в движение, тени медленно окружали машину, подбираясь всё ближе. Говард попятился, Дрейк даже не шевельнулся.

– Кто вы? – требовательно спросил он.

На свет вышел запаршивевший койот с изгрызенной мордой, отчего казалось, что он ухмыляется. Говард едва опять не свалился, когда сообразил, что с ними разговаривает койот.

– Отдай нам самку.

– Нет, – Дрейк быстро оправился от потрясения, – она моя. Она нужна мне, чтобы вылечить мою руку. У неё есть сила, а я хочу получить назад свою руку.

– Ты никто, – рыкнул койот.

– У меня оружие.

Мальчик и койот уставились друг на друга. «Два сапога пара», – мелькнуло у Говарда.

– Зачем она вам? – спросил Дрейк.

– Мрак говорит приведите самку.

– Мрак? Какой ещё мрак?

– Отдай самку, – свернул на проторенную дорожку койот. – Или мы убьём вас.

– Это я сейчас вас всех перебью.

– Ты умрёшь, – упёрся Вожак.

Говард почувствовал, что пора вмешаться.

– Парни, парни, не кипятитесь. Неужели мы не сможем договориться?

– Что ты несёшь?

– Послушай, Дрейк, что ты там говорил о той, которая может исцелить тебе руку?

– У девчонки есть сила. Я хочу вернуть себе руку.

– Во-от. А вы, мистер… гхм, Койот, насколько я понял, хотите отвести её к чему-то, что называете Мраком?

Вожак смотрел на Говарда так, словно прикидывал, с какого места удобнее начинать грызть.

– Отлично, – дрожащим голосом провозгласил Говард. – Мы вполне можем договориться.

– АСТРИД, – СКАЗАЛ ЭДИЛИО, – мне очень жаль, что с твоим домом так вышло.

– Да, – она сжала его руку, – признаюсь, тяжеловато было на это смотреть.

– Вы можете переселиться к нам, в пожарное депо. Будем жить там все вместе, с Сэмом и Квинном, – предложил Эдилио.

– Спасибо, мы с Пити пока погостим у Мамы Мэри и Братца Джона. Они почти всё время проводят в садике, а когда возвращаются, то оно даже и веселее.

Эдилио, Астрид и малыш Пит сидели в бывшем кабинете мэра Пердидо-Бич, захваченного затем Кейном Сореном. Сэм наотрез отказался занимать этот кабинет, боясь, что остальным покажется, будто он заважничал. Астрид же настаивала, что дело не в нём самом, а в символах: людям хочется думать, что есть некто, кто принимает решения.

Усадив Пита в кресло, она вручила ему пакет с рисовыми хлопьями «Chex». Он предпочитал их грызть просто так, без молока.

– Где Сэм? – спросила Астрид. – И зачем мы сюда пришли?

– Нам нужно кое-что тебе показать, – смущённо сказал Эдилио.

Дверь открылась, в кабинет вошёл Сэм. Даже не улыбнувшись Астрид, он поздоровался, встревоженно покосился на Пита и сказал:

– Слушай, Астрид, ты должна кое-что увидеть. Думаю, Пити лучше на это не смотреть.

– Ничего не понимаю.

Сэм плюхнулся в кресло, в котором до него восседал Кейн, и Астрид поразилась схожести братьев. И тому, какие различные чувства вызывают в ней их почти одинаковые черты. Если Кейн прятал свои высокомерие и жестокость за холодной непроницаемостью, на лице Сэма ясно читалось всё, что он переживает в данный момент. Сейчас, например, он был грустным, измотанным и чем-то обеспокоенным.

– Может быть, Пити пока побудет с Эдилио в другой комнате?

– Звучит угрожающе, – сказала Астрид, и выражение лица Сэма подтвердило её опасения.

Не без труда, она увела брата, Эдилио остался с ним.

В руке Сэма был компакт-диск.

– Астрид, вчера я отправил Эдилио на АЭС, чтобы он кое-что оттуда забрал. Во-первых, автоматы из караулки.

– Автоматы?

– Ага. Не столько для нас самих, сколько для того, чтобы они не достались Кейну.

– То есть, у нас теперь гонка вооружений?

Её тон, похоже, разозлил Сэма.

– А ты бы предпочла, чтобы я оставил их ему?

– Я не критикую, просто… Ну, ты же сам понимаешь. Подростки с оружием – это не пахнет историей со счастливым концом.

– Да, – Сэм немного расслабился, даже улыбнулся. – За словами «подростки с оружием» вряд ли последует: «Удачного тебе дня».

– Неудивительно тогда, что ты такой угрюмый, – сказала она и тут же поняла, что дело не только в этом.

Случилось что-то похуже. Ах, да. Компакт-диск.