― Видимо, у всех вампиров хорошая генетика, ― пробормотала я. Квинн хихикнула рядом со мной.

― У большинства из них. Как ты думаешь, почему многие из нас хотят быть обращенными? ― мягко сказала она.

Я вспомнила, что Жаклин говорила о браках между вампирами и фамильярами. Похоже, Квинн надеялась, что ее превратят в вампира, если она найдет себе мужа.

Прежде чем я успела спросить ее об этом, Сабина заговорила.

― Добро пожаловать в Salon Du Rouge, ― сказала она. По залу прокатилось волнение, вызванное ее заявлением.

― Сегодня вечером вы узнаете, что именно потребуется от каждой из вас, чтобы стать достойной женой вампира.

― Это должно быть полезно. ― Несколько женщин неподалеку уставились на меня, и я замолчала.

― Salon Du Rouge — одна из наших древнейших традиций, и посещение его ― большая честь.

Я едва сдержала смех. Она сказала это так, как будто мы вступаем в женское сообщество.

― Для большинства наших друзей-фамильяров это первый Salon Du Rouge. Вы должны понимать, что о том, что здесь происходит, нельзя говорить за пределами этих стен. Секреты, которые вы здесь узнаете, никогда не должны разглашаться.

Бабочки затрепетали в моем животе, пока она говорила. Оглядевшись по сторонам, обнаружила, что не я одна нервничаю. Несколько фамильяров, одетых в красные наряды, смотрели на дверь.

― Сегодня мы свободно делимся информацией друг с другом, чтобы каждая из вас ― вампир или фамильяр ― была готова пройти оставшиеся Обряды.

Люди начали перешептываться вокруг меня. Я повернулась к Квинн, глаза которой расширились. ― Оставшиеся?

― Сегодня вечером вы пройдете испытание, ― сказала Сабина над ропотом толпы. Обернувшись, я увидела, что ее глаза смотрят на меня, когда она объявила: ― Добро пожаловать на первый Обряд.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Джулиан

Где-то в Париже в одном помещении находились моя мать и моя девушка. Я надеялся, что они обе еще живы. Я расхаживал по гостиной, одним глазом поглядывая на часы над камином, а другим ― на телефон. Я сошел с ума. Все это произошло из-за того, что Жаклин вбила мне в голову какие-то дурацкие мысли.

Тея не была моей парой.

Она не могла ей быть. За свои девятьсот лет я успел сменить изрядное количество партнеров и постелей. И я жил достаточно долго, чтобы знать, что спаривание ― это красивая история, которую матери-вампирши рассказывают своим детям на ночь. Это была сказка. Не более того. Никто из моих знакомых никогда ни с кем не спаривался.

Я отправил еще одно сообщение Жаклин, которая явно избегала меня. Я хотел знать, что именно она рассказала Тее и что обычно происходит в Salon Du Rouge. Мама обещала, что все было безобидно. Если существовала хоть какая-то вероятность отношений с Теей, то чем раньше я заставлю свою семью смириться с этим, тем лучше.

В комнату вошел Хьюз и секунду смотрел на меня. Я мог только представить, что он думает о моем волнении.

― Сэр, у вас гости.

В этом и заключалась проблема пребывания в Париже. Знакомые обязательно должны были появиться. Я думал, что у меня будет еще несколько дней, прежде чем мне придется принимать гостей. Я вздохнул.

― Проводи их.

Подойдя к антикварной барной стойке в углу, я налил себе виски и приготовился к светской беседе. Может быть, это отвлечет меня от дикой паники, охватившей меня в отсутствие Теи.

― Неплохо устроился, босс, ― раздался веселый голос, и я повернулся, чтобы увидеть своего брата Бенедикта, стоящего с непочатой бутылкой виски. Рядом с ним стоял Себастьян. ― Я принес подарок на новоселье.

Я в два шага пересек комнату и обнял его.

― Ты никогда не обнимаешь меня, когда я прихожу в гости, ― пожаловался Себастьян. Но он уже шел по комнате и, дойдя до бархатного дивана, опустился на него, задрав ноги.

― Ты заставил Селию разбудить меня, ― напомнил я ему.

― Это была мама, ― заметил он. ― А я привел тебе блондинку.

Бенедикт ухмыльнулся.

― Некоторые вещи никогда не меняются.

― Некоторые люди, ты имеешь в виду. ― Я взял у него бутылку и прочитал этикетку. Ей было пятьдесят лет, и она была из маленького городка под Эдинбургом, который был известен только двумя вещами.

― Должно быть отличным напитком.

― Говорите что хотите, но оборотни знают толк в виски, ― сказал Бенедикт. ― Может, закончим то, что ты начал?

Я на мгновение уставился на него, размышляя, не отправили ли его сюда, чтобы передать какой-нибудь семейный указ по поводу моего недавнего выбора. Карие глаза Бенедикта с теплым, глубоким блеском, напоминавшим поленья в костре, изучали меня в ответ. Он хорошо выглядел, одетый в кашемировый костюм, который был идеально подогнан под его массивную вампирскую фигуру. Галстук свободно болтался на шее, как бы давая понять, что он готов расслабиться.

Бенедикт был дипломатом в семье. Именно его мы посылали разбираться во всем, начиная от напряженных отношений между враждующими родами и заканчивая проблемами Совета и все более напряженными отношениями с другими видами. Если бы он был человеком, то стал бы премьер-министром или президентом. Но вампирский закон предписывал нам никогда не занимать официальных постов в человеческих правительствах.

― Давай откроем. ― Он жестом указал на принесенную бутылку.

Конечно, Бенедикт говорил о виски, а не о Тее.

― Прости. Я задумался. Давай я налью, ― сказал я. Чем быстрее я смогу убедить свой мозг… и член, что Тея не является центром вселенной, тем лучше. Я налил напиток в два хрустальных бокала и вручил по одному каждому из них.

― За семью, ― сказал Бенедикт, поднимая свой бокал.

Себастьян закатил глаза, его собственный бокал уже был у его губ.

― Здесь нет никого, кроме нас. Тебе не обязательно произносить такие пафосные тосты.

― Хотите верьте, хотите нет, но я действительно это имел в виду, ― пробормотал Бенедикт, бросив на него усталый взгляд. ― Даже если ты здесь.

― Я тронут, брат. ― Себастьян прижал руку к сердцу. Затем он одним глотком выпил весь свой напиток. Он обвел взглядом комнату, затем вернулся ко мне. ― Где твой милый маленький человечек?

Мой позвоночник напрягся, и я почувствовал, как меня начинает охватывать уже привычная ярость. Все, что мне удалось сделать, это выплюнуть в его сторону одно слово.

― Ее нет.

Себастьян