почти как тогда… сердце заколотилось вдруг бешено, он резко, коротко вздохнул — потому что в этот момент возникло воспоминание, то самое, одно из самых первых, настолько ярких, настолько ослепительных, что их невозможно, нереально выжечь из памяти, как ни старайся.

— Ты чего? — спросил Пятый.

— Я? — Ит поднял голову. Сердце уже успокаивалось, дыхание выровнялось. — Так… просто вспомнил. Не ко времени.

Пятый тоже присел на корточки, провел рукой по траве, на секунду прикрыл глаза. Покивал чему-то, на лице его появилось выражение сожаления и раскаяния.

— Тебе было больно в тот момент, — заметил он.

— Да, было, — кивнул Ит. — Но это неважно. Ради этого стоило перетерпеть любую боль.

— Согласен, — Пятый вздохнул. — Знаешь, а мы тут не одни.

— То есть? — Ит приподнял брови.

— Нас сейчас слушали, — невозмутимо ответил Пятый. — Я чувствую. Ты тоже можешь, просто не пробовал. Но… то, что мы не одни, даже хорошо, наверное. Мне кажется, они услышали нечто правильное. Не могу объяснить.

Ит пожал плечами.

— А может, и не надо, — ответил он. — Пойдем к народу, вон, рыжие уже деревяшки какие-то на берегу собирают.

* * *

Костер получился на славу, потому что плавника собрали действительно много, а лежанки и одеяла позволили расположиться у этого костра с максимальным комфортом. Поджарили сперва рыбу, которую успели наловить, пока обустраивались, потом мясо, потом Лин и Скрипач пошли купаться, но вернулись быстро, сказали, что вода холодная. Рэд попытался вспомнить, как играют на гитаре, но выяснилось, что он это дело основательно подзабыл, и гитара досталась Скрипачу — разумеется, не обошлось без песни про Раису, но, слегка повеселив сперва публику, Скрипач сыграл потом несколько более серьезных вещей — «Небо и крылья», «Когда, умирая, звенела сталь…», и так далее. Рэд слушал, склонив голову к плечу — очень характерная для рауф поза крайнего внимания, Пятый и Лин сидели неподвижно, глядя куда-то в пространство, а Ит, в который уж раз, подумал, что у Скрипача, несомненно, есть к музыке талант, но жизнь сложилась так, что не до этого его таланта всегда было. Сам он играть не рискнул, потому что считал, что у него так проникновенно, как у рыжего, спеть не получится, а если не получится, то и пробовать не стоит.

— Всё, концерт окончен, — сообщил Скрипач, допев последнюю песню, и откладывая гитару в сторону. — Пальцы отвыкли напрочь. Я уже забыл, когда последний раз играл.

— На Окисте, во время какой-то пьянки, — напомнил Ит. — Кажется, когда гости были.

— А, точно, — кивнул Скрипач. — Но тогда, знаешь, все были в таком состоянии, что качество исполнения значения уже не имело.

— Да ладно вам, хорошие песни, — заметил Рэд. — Мне понравились. Это ваши?

— Да нет, конечно, куда нам. Это был друг один такой… поэт, — Скрипач вздохнул. — Очень хороший поэт. Он их и написал когда-то. Даже не знаем, жив ли он сейчас.

— Хочется верить, что жив, — сказал Ит.

— Не думаю, — Скрипач отвернулся. — Столько лет прошло. Это мы, с геронто и всем прочим, а он…

— Не надо, — попросил Ит. — Слушай, Пятый, ты же писал что-то, я помню. Не хочешь сыграть?

— Не сейчас, — тот покачал головой. — Прости, но не хочу. Пока не хочу.

— Ну и ладно, — кивнул Скрипач. — Рэд, когда будет время для связи?

— Через полчаса. Давайте еще дров соберем, — предложил Рэд. — Хоть сколько. Мы же после связи еще посидим?

— Посидим, — согласился Скрипач. — Пошли за деревяшками.

* * *

Канал получился просто отличный, на удивление — вот только то, о чем тут же принялась говорить Берта (а первой ответила именно она) тут же заставило позабыть обо всем, в том числе и о качестве связи.

— Господи, как хорошо, что вы появились! — вместо обычно «привет» сказала она. — Народ, тут чёрти что творится. Просто чёрти что!..

— Малыш, подожди, — попросил Скрипач. — Что — чёрти что? Что у вас там случилось?

— Не случилось, а происходит, — Берта отвернулась. — Эри, ребята на связи! Бегом тащи всех сюда!

— Где мужики? — с тревогой спросил Ит.

— Сейчас Эри приведет, — непонятно ответила Берта. — Тут новый закон ввели на днях, рауф теперь запрещено перемещаться по станции без надзора человека. Наших спасает только то, что мы с Эри — человеки, ну, ты понимаешь, — Берта нервно усмехнулась. — Им одним даже из своей комнаты выйти нельзя. Если выйдут…

— То что? — спросил Скрипач нехорошим голосом.

— Арест, — ответила Берта. — На моих глазах нескольких так забрали официалы. А ещё…

— Погоди, — попросил Ит. — Бертик, погоди. Вот что. Сегодня же, вот прямо сейчас, вы берете корабль и валите оттуда на «Альтею». Ты поняла? Срочно! Не ждать, не раздумывать. Они идут?

— Мы здесь, — в поле визуала появился Фэб, за ним Кир, и Саб. — Такие дела, ребята.

— Вы вещи собрали? — спросил Скрипач.

— Нельзя уходить, — покачал головой Фэб.

— Это почему? — спросил Ит.

— Потому что вы — там, — коротко ответил Фэб. — О чем ты вообще говоришь?

— О том, чтобы вы валили оттуда немедленно! — рявкнул Ит, теряя терпение. — Фэб, ты же сам сколько нас лет учил! Ты понимаешь, что вас подставят сейчас за милую душу, это только дело времени! А уж о том, что подставить можно кого угодно, ты более чем в курсе. Уходите, говорю!

— Я против, — вмешался Саб. — Это опасно.

— Для кого это опасно? — спросил Скрипач в ответ. — Для нас? Или, может, для вас? Кир, что ты молчишь? Ты замёрз там, что ли?

— Я думаю, солнце, — покачал головой Кир. Выглядел он мрачным и подавленным, совершенно не характерно для себя. — И думаю я вот что. Вам долго еще идти осталось?

— Полторы декады, примерно, — ответил за Скрипача Рэд. — А что?

— А то, что мы действительно сейчас отсюда уйдем, но… через пару дней тут появится «Альтея», — ответил Кир. — Вызову сейчас, пусть выходят навстречу. Мы встанем на орбиту, и будем вас ждать. И контролировать ситуацию.

— А если он… — начал Скрипач, но Кир его перебил.

— Коротко и по делу. Тут шесть активных порталов Ойтмана, кораблей ходит много. Очень много. Не военных, это круизные яхты по большей части. Поскольку «Альтея» исключительно мирная, и максимум, что она может, это почистить какое-нибудь местное море… мне продолжать?

— Ясно, — кивнул Скрипач. — Будете угрожать им поиграть с экологической ситуацией. Бред и риск, но…

— Другого выхода, боюсь, действительно нет, хотя эта идея мне тоже не очень нравится, — признался Фэб. — И, конечно, обратно в заложники я не хочу. Равно как и все остальные, верно?

Все дружно кивнули, даже Эри, которая в заложниках никогда в жизни не была.

— Так, хорошо, вы уходите на «Альтею», —