Эти слова она адресует вдовцу, однако он слишком занят тем, что пристально изучает Джейн Фоули.

– Вы ведь летали, – утверждает Раш.

Альтамия начинает хохотать, но вдруг замолкает, когда осознает, что все восприняли его слова всерьез.

– У молнии нет сверхъестественных причин…

Прервав ее, Раш оборачивается к Уиллу:

– Вы, сэр, обвиняетесь в убийстве Клементса Линта. Что вы можете сказать в свое оправдание? – заявляет он, краснея из-за презрительного выражения на лице Персиваля.

– Он онемел от вины, – предполагает один из людей Раша, и горожане одобрительно перешептываются.

Уилл находит мой взгляд в толпе. Заметив мое лицо, покрытое синяками, он предостерегающе качает головой. «Я в любом случае обречен», – словно говорит он мне взглядом. Он не собирается отвечать Рашу, тем самым признавая законность всего происходящего, или унижаться, умоляя его о пощаде.

– Он, как и я, невиновен в том, в чем его обвиняют, – проталкивается вперед Альтамия. – В ту ночь я была на месте смерти Клементса.

– Ведьма и убийца, – шепчет кто-то.

– Вы его убили, – обвиняет Альтамия Раша.

– Вы ошибаетесь! – гневно произносит он. Она повышает голос, когда на лице Раша возникает снисходительная улыбка. – Мы с Клементсом случайно встретились той ночью. Тогда мы с ним поругались, и перед тем, как убежать в лес, я мельком увидела вас и ваших людей. Вы были последним, кто видел его живым.

– Тем не менее вы до сих пор об этом молчали, – насмехается над ней Раш. – Почему же?

«Не надо!» – умоляю я ее, но Альтамия принимает его вызов:

– Потому что я не хотела, чтобы меня во всем обвинили. Я направила на него свой кинжал, но пролила лишь собственную кровь. Он ранил меня и убил мою подругу, Агнес Райт.

Раш поворачивается к ней спиной.

– Отвлекающий маневр, – успокаивает он присутствующих. – Судья Персиваль знаком с мисс Хейл. Они оба замешаны в смерти мистера Линта.

– Вы все это придумываете на ходу! – восклицает Уилл.

– Видите, как он ее защищает! – В голосе Раша сквозят намеки, и Альтамия заливается краской, когда публика смотрит на нее так, словно ее обесчестили.

– Вы не извергаете ничего, кроме ненависти, – обращается она к Рашу, после чего пристально смотрит на присутствующих горожан. – И вы возвеличили эту ненависть.

– Вы – мошенник! – кричу я, и мой голос отвлекает внимание Раша от Альтамии. Толпа расступается передо мной, и, хромая, я бреду в конец нефа и встаю прямо перед Рашем.

– Николас! – кричит Альтамия, но я жестом прошу ее оставаться на месте.

Раш все отрицает. Лицо мужчины перекошено, и его люди начинают собираться вокруг нас, ухмыляясь точно так же, как в ту ночь, когда пинками сбили меня с ног.

Преодолев страх, я указываю пальцем на Раша:

– Это человек вырос в Латоме. Во время осады замка он был ранен. Впоследствии он взял имя Джон Раш и стал незаконно охотиться на ведьм. Его титул – фальшивка.

– Снова отвлекающий маневр, – возражает Раш. – Он предан своему господину и ведьме.

– Он перехватил мое письмо, адресованное графине Дерби, а еще, чтобы пресечь наши попытки его разоблачить, приказал своим людям напасть на нас с Альтамией. – Люди удивленно ахают, когда я приподнимаю сорочку.

– Он лжет, – настаивает Раш.

– Это вы лжец… И убийца. Я отправил графине Дерби еще одно письмо. Если вы говорите правду, то вам не стоит бояться ее ответа.

Раш сжимает кулаки.

– Схватить его! – приказывает он, но Грейс вдруг останавливает его людей:

– Мистер Пирс говорит правду. – Наконец она приходит к нам на помощь. – Во время осады я залечивала раны мистера Раша.

– Вы лжете! – кричит он, однако надлом в его голосе заставляет его людей остановиться.

– Графиня Дерби подтвердит мои слова, – настаивает она. Грейс – женщина, и она вызывает недовольство окружающих, однако благодаря своему статусу недосягаема для простых людей. Ее слова имеют вес, но ей совсем не хочется наблюдать за позором Раша. Она отворачивается от его осуждающего взгляда. Миссис Ингрем спешит ему на помощь:

– Почему мы должны ей верить? Она лгунья, а ее дядя – один из осужденных. Она хочет его вызволить. Мистер Раш – уважаемый охотник на ведьм.

Под ее пристальным взглядом Раш выпрямляет спину, а его люди, словно псы, подходят ближе.

– Я сожалею о вашей потере, – говорю я миссис Ингрем. – Однако вы выдали за колдовство грех своего супруга. – Я поворачиваюсь к ее мужу, еще больше ссутулившемуся от моего внезапного внимания. – Миссис Грир не убивала вашего сына. Он застал вас вдвоем, и вы гнались за ним до тех пор, пока он не погрузился в вечный сон.

Услышав эти слова, миссис Грир опускает голову, а миссис Ингрем вдруг подходит к своему мужу и дергает его за плащ.

– Он лжет, – настаивает она, – скажи им, что он лжец. – Она рывком поднимает супруга на ноги. Освободившись от ее хватки, мужчина покидает зал.

– Вы – колдун, демон! – обвиняет меня Раш. – Гоэтское отродье, которое прячется на самом видном месте. Вы общаетесь с мертвецами.

– Будьте осторожны, – предостерегаю я его людей. – Если он говорит правду, то я вне вашей юрисдикции.

Затем я обращаюсь к горожанам:

– Вы сами пригласили сюда дьявола, и он чувствует себя как дома. Под его влиянием вы оболгали собственных соседей. Еще не поздно отречься от своих слов и прогнать его.

Мои слова встречены молчанием. Если они не заговорят, это придется сделать мертвым.

– Мистер Элвик, я же говорил, что шепот мне ни к чему! – кричу я, пока он пытается покинуть церковь. – Мисс Локтон умерла после того, как вы назначили ей неправильную дозу лекарства. Эта ошибка, сделанная вами из-за пьянства, стоила жизни невинной девушке. Вы готовы ради этого пожертвовать жизнью Джейн Фоули?

Споткнувшись под пристальными взглядами присутствующих, он выбегает из собора. Пожилая пара, родители мисс Локтон, спешат вслед за ним.

– Мистер Тернер. – Он бросается на меня, но сидящий рядом мужчина его сдерживает. – Вы убили свою дочь! – обвиняю его я.

– Он лжет, – отрицает Тернер, однако его обаяние не выдерживает под внимательными взглядами людей, находящихся вокруг, и второй дочери, которая в его присутствии выглядит скованно. – Он лжет, – повторяет мужчина, снова дернувшись в мою сторону. Между нами встает еще несколько человек. Он уходит: больше нет смысла все опровергать.

Положив руку на живот, я поворачиваюсь к мистеру Уилсону:

– Кто заставил вас обвинить мисс Альтамию Хейл?

Запнувшись, он переводит взгляд на Раша, а затем снова на меня.

– Из-за вас меня повесят, – говорит Альтамия.

В повисшей тишине мистер Уилсон находит в себе мужество ответить.

– Мистер Раш попросил меня ее обвинить. В противном случае под суд пошел бы я сам, – признается он, почти теряя сознание прямо на скамье.

Мои слова – словно удары плетью, и каждый секрет – вырванный кусок мяса. Люди расступаются в стороны.

– Мистер Келлер, – говорю я, закончив изучать толпу. – Вы воспользовались своим положением, чтобы грабить бедных. Вы берете девушек силой и угрозами, а когда Бесс отказалась вам отдаться,