в Конторе она передвигалась исключительно в сопровождении кого-нибудь из воробьев, а из дома и за ворота отделения выходила только вместе с Кощеем. И оставалось лишь удивляться, что ее муж не спустился самолично проверить Настю на подлинность. Впрочем, охранные заговоры по периметру участка работали исправно, да и собаки бы вряд ли повелись на обман, а они явно были рады видеть старую знакомую.

– Пойдем наверх, – предложила Василиса. – Я нам чай заварила. И хочу тебе кое-что показать.

Из кабинета Кощея, мимо которого они прошмыгнули едва ли не на цыпочках, доносились звуки скрипки. Настя кинула на нее вопросительный взгляд.

– Он пытается сосредоточиться и просил не беспокоить, – пояснила Василиса после того, как плотно закрыла дверь в свою спальню. – Ну, либо устал.

В этот момент она жалела, что не может поставить купол. За время, проведенное в Нави, она успела привыкнуть к постоянному присутствию сил, и теперь без них снова было некомфортно. Что ж, будет хоть один ощутимый плюс от ее «переезда».

– Вот как! – уважительно кивнула Настя. – А Финист, когда устает, садится с пивом к телевизору, ну, или в качалку ползет, если еще в состоянии двигаться. Какие все разные… О, твоя спальня действительно такая милая, как я помню! Тысячу лет у тебя не была! Куда мне упасть?

– Куда хочешь.

И Настя, ни разу не смутившись, в прямом смысле этого слова упала на кровать. Василиса улыбнулась. В последний раз они устраивали девичьи посиделки, когда подруга еще была беременна, и ей очень их не хватало. Да, она частенько пила чай с Варварой, но сдержанная Варвара не могла заменить живую непосредственную Настю и то ощущение легкости, которое она приносила с собой.

– Финист все-таки согласился побыть с Ярой? – спросила Василиса, разливая чай по чашкам.

– Согласился, согласился… – закатила глаза Настя. – Только вот с утра позвонил Баюн, и он упорхнул в Контору, но сказал, чтобы я покормила ее и привезла прямо туда. Я и привезла.

– И как он будет работать с ней на руках?

– А никак. Если чудеса в природе и встречаются, то это явно не тот случай. Поэтому он сдал ее Григорию.

– И ты не волнуешься?

– За Григория? – удивилась Настя. – Поверь, за десять лет под началом Финиста ему доставались задания и похуже, и вообще он, кажется, только рад немного передохнуть от неуемного трудового энтузиазма моего мужа. Нет, ну ты только представь! – Она подпрыгнула и села на кровати. – Мы пробыли в Тридевятом всего четыре дня, и тут Финист решил, что отдел без него не выстоит и нужно срочно возвращаться! Еще бы, здесь ведь прошло целых двенадцать дней! Но вообще его чутье меня порой пугает: он же влетел как раз в проверку с Буяна, там сейчас без него совсем никак…

– Расскажи, как отдохнули, – улыбнулась Василиса.

– Потрясающе! – взмахнула руками Настя и снова упала на спину. – Мы сдали Яру Светозару с Несмеяной, выгнали Тихомира из его домика в лесу и не вылезали оттуда, пока Финисту в кошмаре не приснился его рабочий стол, погребенный под бумагами…

Она дотянулась до подушки и накрыла ею лицо.

– Боги, – простонала она из-под нее, – Василиса, как же было хорошо! Я заново влюбилась в собственного мужа! Я уже и не помню, когда мы с ним в последний раз нормально оставались наедине, да еще и так надолго. Думала, не выпущу его из этого леса. А помнишь, как в «Унесенных ветром» Скарлетт ехала в карете и размышляла о том, что после того, что Батлер вытворял с ней ночью, приличная женщина должна месяц сидеть дома и не показываться на людях? Так вот, будь я приличной женщиной, после нашего отпуска мне стоило бы просидеть в этом лесу как минимум год. Поэтому мне очень повезло, что я не такая! – Настасья засмеялась и откинула подушку.

Она сияла. Василиса уже давно не видела ее настолько счастливой и расслабленной. Еще во время беременности Настя как-то раз призналась, что маленькие дети словно парализуют ее. Тогда Василиса решила, что подруга преувеличивает. Но именно это и произошло после родов. Сейчас же она снова видела перед собой ту прежнюю Настю, которую так не захотела когда-то отпускать от себя.

– Я опять слишком много говорю, – заключила Настя. – Выкладывай, что тут произошло, пока нас с Финистом не было. По Конторе ходит байка про сверхведьму, которая едва не разрушила город, но ушла от ответственности, ибо ее покрывает сам Баюн. Финист рассказал мне ее в пяти вариантах и намекнул, что ты можешь знать больше. Так что случилось?

Василиса забралась на кровать и прижала к животу отброшенную Настей подушку. Вздохнула и перевела взгляд на цветы на обоях, ища у них поддержки. Может, они больше и не были ей нужны, но многолетняя привычка давала о себе знать.

– Если коротко, – стыдливо поморщилась она, – то я приревновала Кощея, меня сорвало, я едва не убила Варвару и чуть не наводнила город нежитью и нечистью. Кош утащил меня в Навь, мы прояснили некоторые вопросы, и теперь все в порядке.

В комнате стало тихо, а скрипка в кабинете зашлась в крещендо, дополнив общую картину.

– А я ведь решила, что Финист шутит, – наконец отмерла Настя. – Боги, и я оставила тебя…

– Поверь мне, осталась бы со мной, могло бы быть хуже, – уверенно ответила Василиса. – Живая подруга лучше мертвой. И честно говоря, я уже пережила все это, и мне не хочется снова к этому возвращаться.

Настя помолчала еще немного, переваривая, потом протянула:

– Всегда считала, что у вас, магов, все слишком сложно. – И добавила легко: – Ты жива, и все живы, и это главное. Что ж, закрыли тему.

Василиса испытала прилив жгучей благодарности. Но в этом была вся Настя: быстро схватывала, быстро отпускала, быстро возвращала себе позитивный настрой. И именно в этом Василиса сейчас нуждалась.

– Насть, – позвала она. – Я ухожу в Навь вместе с Кощеем. На Велесову ночь. А может, и раньше.

Теперь Настя молчала дольше. Повернулась на бок, рассматривая Василису, и та не могла понять ее взгляд.

– Ты сама так решила? – наконец спросила она.

Василиса кивнула.

– Знаешь, – вздохнула Настя, – я уходила за Финистом дважды. Оба раза в никуда, просто за ним или с ним. И ни разу не пожалела. – Она улыбнулась, подалась вперед, садясь, и обняла ее. – У вас все будет хорошо. У тебя все будет хорошо.

Василиса выдохнула. До этого момента она даже не осознавала, насколько ей было нужно, чтобы кто-то это сказал.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста. Но ты ведь будешь появляться в этом мире? – взволнованно уточнила Настя, отстраняясь, и, получив от Василисы кивок, окончательно успокоилась. – Ладно, – решила она, – давай пить чай, пока не остыл. Я захватила для тебя из Тридевятого орешки в меду. Тихомир занялся бортничеством.

– Настя… – Василиса облизала губы, собираясь с духом. – Ты совсем не злишься?

Настя вздохнула, а потом прямо посмотрела на нее.

– Я злилась, – призналась она. – Очень. И честно говоря, в какой-то момент даже не знала, как быть дальше. Но Финист сказал, что на войне всякое бывает, что он не держит зла – и мне не стоит, а я очень послушная жена… Так что давай снова обнимемся и больше не будем к этому возвращаться.

И Василиса решила, что она будет очень послушной подругой. Разумеется, они обе понимали, что не получится просто взять и забыть. Но попытаться явно стоило.

– Все, чай! – провозгласила Настя, отстраняясь.

Она встала, чтобы дойти до подноса с чашками, но остановилась возле Василисиного рабочего стола, на котором стояла швейная машинка и лежала незаконченная мужская рубаха.

– А что это ты шьешь? – поинтересовалась она.

Подошла ближе и, не прикасаясь, оглядела рубаху и вышитый красный узор на ее подоле.

– Обережная вышивка… но такую вышивают на свадьбу… – пробормотала Настя и вопросительно взглянула на Василису, ожидая разъяснений.

– Кош позвал меня в Круг, – ответила она.

Глаза у Насти стали большие-большие, и она вдруг завизжала, совершенно как девчонка, и снова бросилась ее обнимать.

– Ура!!! – закричала она и запрыгала на кровати.

Василиса понадеялась, что этот крик не перекрыл звуки скрипки. Но Настино веселье было заразительным. Довольно быстро щеки заболели от улыбки.

– Будешь моей свидетельницей? – спросила Василиса.

– Конечно!

– Я себе тоже сшила. Собственно, это я и собиралась тебе показать. Хочешь?

И, не дожидаясь ответа, она метнулась к шкафу и вынула оттуда красный сарафан. Приложила к себе и покружилась.

Когда-то давно Василиса мечтала о таком, даже не очень-то желая выходить замуж. Но на свадьбу с Иваном ее нарядили так, что она едва не теряла сознание от тяжести и духоты: по традиции на невесту накинули покрывало. А потом была их свадьба с Кощеем в этом мире – даже не свадьба, а регистрация брака, – на которую она просто выбрала