- Дети? Вас что, четырнадцать?

- Нет, нас пятеро, у меня две сестры и два брата. У всех есть свои семьи, и братья с женами и детьми живут в родительском доме.

- Почему?

Он ответил с некоторым смущением:

- Потому что мужчина должен привести женщину в дом, а у моих братьев нет своих домов.

Лев присвистнул: кошмар, ну и табор, ну и порядки.

- Ты поэтому здесь? Освободил место?

Он попытался пошутить, но Тахир ответил серьёзно:

- Нет, просто мой дядя застал меня с парнем.

- И ты уехал из страны? Радикально решаешь проблемы.

Тахир поднял на него уставший взгляд. Ещё одна неудачная шутка.

- Там, откуда я родом, таких как ты и я вешают на площадях, Лев.

Лев и забыл, что из себя представляет Иран. В то время, пока в России можно безнаказанно убить гея, в Иране нельзя безнаказанно быть геем. В Канаде же можно выйти замуж, воспитывать детей и судиться с любым, кто косо на тебя посмотрит. Странно, что всё это один мир.

- Неужели твой дядя бы тебя сдал? – не поверил Лев.

- Он и сдал. В смысле, семье. Он рассказал семье.

- И что они?

- Они сказали, чтобы я менял пол.

Лев фыркнул:

- Чего?

- У нас так заведено.

- Заведено?

- Да, геи на всякий случай меняют пол, чтобы их не казнили.

- Что?..

Лев не знал, можно ли над этим смеяться, но не мог удержаться от ошалелой улыбки: это что, на самом деле где-то происходит прямо сейчас?

- Если в какой-то семье обнаруживается гомосексуал, родственники либо отказываются, либо просят сменить пол… На, помой рис, - он передал Льву казан, а сам продолжил: – Понимаешь, тут третьего не дано. Нет варианта просто принять, потому что это не может быть просто. Это значит смириться, что твоего близкого человека в любой момент могут убить.

Насыпав два стакана риса в казан, Лев, потеснив Тахира, прошел к раковине. Включив воду, заметил:

- Вижу, пол ты не сменил. Или ты был девочкой?

Тахир опять ответил очень серьёзно:

- Что? Нет конечно.

Лев тяжко вздохнул. Он не понимал, как можно сблизиться с человеком, который не смеется с твоих шуток – Славу получилось рассмешить в первые же минуты разговора, а тут... Может, это языковой барьер? Всё, что кажется смешным на русском, иначе звучит по-английски? Или разный культурный фон мешает им пробиться друг к другу? Или он просто потерял хватку и стал несмешным?.. Только не это.

Он поставил рис на плиту и снова повернулся к Тахиру.

- Мы с родителями договорились, что я уеду из страны, - рассказывал тот. – Для этого мне пришлось два года отслужить в армии, потому что иначе у нас не выдают паспорта. Потом я получил туристическую визу и приехал сюда.

- Почему именно сюда?

- Мне нужна была страна без строгой миграционной политики. Испугался, что в Европе быстро поймают.

- Ты нелегал что ли?

- Да. С тех пор, как истекла моя туристическая виза.

- А когда она истекла?

- Пять лет назад.

Лев снова присвистнул, но не нашёл, что ответить. Когда он планировал этот вечер, он думал, что поговорит с Тахиром обо всём, что месяцами замалчивалось: например, о том дне, когда он подливал ему в баре, о странном пробуждении в квартире с посторонним, о следах на руках, про которые Тахир сказал: «С кем не бывает». Но эта история как будто бы ответила на все его вопросы сразу: казнь за секс с другим человеком – а с кем не бывает? Он больше двадцати лет жил в норме, которая для Льва называется «пиздец, пиздец, крайней степени пиздец, этого не может быть», что уж тут говорить о культуре согласия…

Поэтому Лев о ней говорить не стал. Они молча доделали плов (Тахир смешно называл его «эстамболи»), а потом ели его, сидя на полу перед телевизором, смотрели «Иронию судьбы» и пили колу (она должна была разбавлять виски, но не судьба). Говорили о ерунде: Лев удивлялся, что за пять лет в России Тахир ни разу не посмотрел «Иронию судьбы», а Тахир говорил: «Это странный фильм» и «Что-то как-то не очень смешно». Когда в финальной сцене главный герой поцеловался со своей Надей, Тахир, как подросток на киносеансе про любовь, тоже потянулся за поцелуем.

Это могла бы быть захватывающая история. Русский и иранец. Врач и нелегальный мигрант. Бывший скинхед и бывший мусульманин. Жаль, что они не живут в любовном романе.

Лев отодвинулся и сказал:

- Знаешь, я думаю, мы видимся сегодня последний раз, - очень мягко сказал, без заносчивости.

Тахир растерялся:

- Почему?

- Потому что ты не смотрел «Иронию судьбы».

Тахир удивленно мигнул. Четвертая шутка – снова мимо.

- Потому что я люблю Славу и хочу с этой любовью побыть наедине, - терпеливо объяснил Лев. – Но хорошо, что сегодня я не один. Одинокий Новый год меня бы размазал.

Тахир улыбнулся через силу, отставляя тарелку в сторону, на пол.

- А меня и этот размазал.

- Извини.

- Да ничего. Просто я люблю тебя.

Не зная, что сказать, Лев ответил ещё раз:

- Извини.

Не дожидаясь нескольких минут до боя курантов, Тахир собрался и ушёл. На прощание сказал:

- Надеюсь, ты правда больше не придёшь. Это изматывает.

- Не приду, - пообещал Лев.

Когда он закрыл за ним дверь и вернулся в гостиную, телефон, оставленный на столе, замигал экраном. Лев взял его в руки и открыл пришедшее сообщение от Вани: «Папочка с новым годом!!!!! А у нас ещё утро………………»

Он быстро напечатал в ответ: «Спасибо», но перед отправкой подумал секунду и дописал: «Спасибо, солнышко».

Почти 15 лет. Слава [48]

Мама не сказала ему, что делать.

Но мама сказала, что он молодец и что бы ни сделал дальше – это будет правильно.

- Потому что ты всегда стараешься, как лучше, - добавила она.

Слава, всхлипывая, отвечал:

- Я уже старался, как лучше, я читал книжки по воспитанию и отвечал ему фразами из этих книжек, и что толку? Может, я только хуже всё это время делал… Может, надо было его бить…

- Ты так на самом деле не думаешь, - отвечала мама.

- Я уже не знаю, что думаю.

Он выговаривался, а мама отвечала невпопад и совсем не