среди ведьм. Книга рода могла бы подтвердить её происхождение, но вот беда — никто не стал ничего проверять. Так что эта дама запросто могла оказаться как настоящим потомком Азали, так и просто хитрой аферисткой, надеявшейся побольше заработать под громким именем. И это уже не говоря о том, что я могла вовсе не состоять с ней ни в каком родстве.

Но если у меня всё же получится вскрыть тайник, и Шолтан завладеет ключом, погибнуть может не только дюжина или больше ведьм. Погибнуть могут вообще все. Как там сказал гремлин? Хватит до самых островов. Плохо.

Не придумывался план, никак, да ещё и Ласси не желала угомониться, возилась в углу, тихо стеная и жалуясь на судьбу. Виноваты в её беде были, разумеется, все вокруг, особенно я, но только не она сама. Вступать с ней в споры мне не хотелось, что толку? Я просто ждала, когда она устанет ныть и заснёт, чтобы осмотреть остальную часть дома.

Ждать пришлось долго. Не будь я тенью, точно в такой темноте разбила бы лоб, пока выбралась в коридор. Зато и мой доблестный охранник крепко спал, скрючившись на своём сундуке, даже прятаться не пришлось.

Выбравшись наверх, я наконец-то заглянула во вторую комнату. Ничего интересного не обнаружила, только пару кроватей — голых остовов без матрасов и белья, стол, щедро усыпанный крошками, и колченогий стул у окна. Судя по всему, никто из моих похитителей, кроме бедолаги-охранника, тут не ночевал, предпочитая расположиться в другом месте.

В целом дом выглядел заброшенным. Очень вероятно, таковым и являлся, и эти нехорошие люди просто заняли его самовольно. В разумности такому решению было не отказать, связать с ними это место будет затруднительно, если даже кто и попадётся.

Больше смотреть в доме было не на что, и я выбралась на улицу. Далеко уйти тень не могла, но не стоило упускать шанс осмотреться хоть немного. Хотя смотреть-то было, в общем, не на что. Соседние дома оказались такими же тесными и одноэтажными, одна только ратуша возвышалась над ними вдалеке.

Теоретически даже здесь должен был иметься городской маг, но на деле это мне ничего не давало. Во-первых, его запросто могло и не быть, война сильно проредила ряды Ордена и освободилось достаточно более хлебных мест, чтобы торчать в такой дыре. Во-вторых, если даже маг и имелся, он запросто мог оказаться с Шолтаном заодно. Едва ли стоило рисковать.

Никогда ещё я так не жалела, что не могу создавать вестников. Вот был бы сюрприз мерзавцам, ведь наверняка же они не позаботились о запирающем куполе, не ожидая от меня ничего подобного. И, к несчастью, оказались правы. Вот если бы раздобыть заготовку…

У городского мага, кстати, заготовки должны храниться. Но чтобы ими воспользоваться, мне нужно добраться до них во плоти. А уж если я выберусь из подвала, рисковать соваться к возможному подельнику врага вряд ли будет иметь смысл, лучше просто сбежать. Осталось всего-то выбраться, да. Сущий пустяк.

Немного прогулявшись вдоль улицы и не обнаружив ничего интересного, я обошла дом. Позади обнаружилась ещё одна такая же унылая и спящая улица, только чуть поодаль светились окна одного строения побольше. И с той же стороны доносились едва разборчивые, но явно нетрезвые хоровые завывания.

Развеяв тень, я поплотнее закуталась в старый плащ, в который похитители любезно завернули меня поверх ночной рубашки, свернулась на полу клубком и прикрыла глаза. Нужно будет накопить побольше сил, чтобы в следующий раз суметь добраться до таверны. Вдруг там найдётся кто-нибудь, кто держит путь в столицу, и можно будет попробовать нашептать ему послание.

* * *

Утро не принесло ничего нового, кроме ещё одной миски безвкусной каши, на этот раз, правда, с ломтем не слишком свежего хлеба. Ласси не съела почти ничего, поковырялась в тарелке с видом оскорблённой королевы и оттолкнула её. Я привередничать не стала. После ночной прогулки аппетит мне не испортили даже ароматы ведра, которое никто не трудился вынести. Хотя радости они не добавляли, конечно.

— Уважаемый, — обратилась я к долговязому, когда тот явился забирать посуду, — приберите здесь, пожалуйста.

— Чего?! — вытаращился тот, от удивления даже позабыв меня опасаться.

— Ведро, — кивнула я в сторону упомянутого предмета. — Надо бы вынести.

— Сейчас, разбежался, — буркнул парень, разворачиваясь и явно намереваясь удрать от столь приятного поручения.

— Ну-ну, беги, Донни, — щедро разрешила я. — Беги, пока ещё можешь.

Парень застыл на пороге статуей, словно малейшее движение могло его немедленно убить. Кажется, даже и дышать перестал. Я терпеливо ждала, пока минует первый приступ ужаса.

— Откуда ты знаешь моё имя?

Голос его не дрожал, но прозвучал очень даже тихо и бледно. Я не ошиблась в расчёте, о ведьмах этот сопляк знал немного и даже это немногое, кажется, ограничивалось бабкиными сказками, слышанными в далёком детстве. Тот же Шолтан в подобной ситуации наверняка вспомнил бы о тени.

— Я много знаю, — ласково сообщила я в ответ, заставив парня вздрогнуть всем телом. — Особенно много знаю проклятий. Так что будь добр, вынеси ведро, пока я не выбрала для тебя какое-нибудь из них.

В глубине души я надеялась, что Донни сбежит так быстро, что забудет запереть дверь, но эта безумная надежда не оправдалась, конечно. Но даже и просто избавиться от источника отвратительной вони было уже неплохо. Усевшись поудобнее, я поглядела на трясущуюся в углу Ласси, фыркнула, не удержавшись, и решила ещё немного поспать.

Получилось не очень. Сначала мешала ноющая поясница, а потом, едва я наконец-то задремала, дверь и вовсе распахнулась. Яркий свет магического фонаря заставил зажмуриться, и далеко не сразу я смогла рассмотреть, что нас почтил личным визитом сам Шолтан.

— Поднимайся, — скомандовал он.

— Да вот ещё, — буркнула я, утирая выступившие слёзы и кутаясь в пропахшую пылью серую ткань. — Это с каких же пор леди стали обязаны вставать в присутствии мужчин? Насколько помню, всегда было наоборот.

— Ах простите, ваша светлость, — едко отозвался Шолтан. — Давненько не был при дворе, позабыл манеры. Хотя едва ли трактирную девку может шокировать их отсутствие. Поднимайся, или я сам тебя подниму.

Приказ я всё же выполнила, ни к чему было нарываться на ещё большую грубость. Далось мне это нелегко, ночная прогулка до сих пор сказывалась. Пришлось опереться о стену, пережидая головокружение, чтобы не упасть.

— На выход.

— Зачем? — хмыкнула