— Увидишь, — многообещающе ухмыльнулся Шолтан.

-33-

Дорогу из подвала я уже знала, но на лестнице оступилась. Темно было, нога со ступеньки соскользнула. Упасть и свернуть себе шею сейчас было бы иронично, конечно, но как-то не горела я желанием досадить Шолтану такой ценой. Уж лучше на его похоронах простудиться, хотя и это тоже лишнее. Сейчас одеваться по погоде мне уже ничего не мешало.

В передней комнате теперь не осталось никакой мебели, окна заботливо завесили какими-то старыми тряпками, а посередине разложили камни, расписанные магическими знаками. Знала я их далеко не все, но для понимания плана Шолтана этого и не требовалось. Он собрал тут портал. Дальний. В Азрию, не иначе.

Как ни досадно, стоило признать такое решение разумным. Здесь у меня оставались ещё какие-то шансы ускользнуть — чудо, чья-то безалаберность, успех поисков. А вот в Азрии бежать мне будет некуда. И никто не поможет, азрийцы не любят чужаков, предпочитают сразу сдать жрецам.

— Решил рискнуть без книги? — поинтересовалась я, глядя, как лысый Горан изо всех сил старается изобразить центральный знак перехода не слишком криво. И кто только его учил?

— Посмотрим, — ответил Шолтан уклончиво.

Кажется, определённого плана у него пока и в самом деле не было. С одной стороны, он явно опасался, что книгу в обозримом будущем не получит, с другой не очень-то хотел рисковать мной, заставляя действовать наугад, чтобы потом, заполучив схему тайника, остаться без того, кто его откроет.

— Могла бы хоть расстроиться, что тебя ценят меньше, чем какую-то ветхую писульку, — заметил Горан, оглядывая сомнительный результат очередной попытки.

— Внизу слева длиннее должно быть, и угол побольше, — наставительно сообщила я. — Можно подумать, вы собирались играть честно и действительно обменять меня.

— Исправь, старый дурень! — прикрикнул на подельника Шолтан.

— И насчёт обмена тоже не ошиблась, — констатировала я с усмешкой. — Как по мне, тот факт, что мой муж не идиот — вполне себе повод для радости. Расстраиваться здесь совершенно нечему.

— Ну поглядим, насколько хватит твоей смелости, — гадко ухмыльнулся лысый.

— Поглядите. Если успеете.

Не то чтобы я не боялась, я ведь не сумасшедшая. Но оставлять последнее слово за этим чучелом не хотелось. Не хватало ещё, чтобы вообразил себя победителем, а не трусливым прихвостнем, которым на самом деле является.

До идеала знак он, к слову, так и не довёл, но Иллару это не помешало, арка перехода, как и положено, засветилась голубовато-зелёным. Знала бы, что придётся сегодня вот так путешествовать, не стала бы завтракать. Радости с той каши всё равно никакой не было.

Как ни странно, даже не опозорилась. Наверное, попросту не успела пережить обычную гамму эмоций, потому что под арку влетела, получив хороший толчок между лопаток. От крепкого словца в адрес Шолта, правда, не удержалась, воспользовавшись тем, что он появился вслед за мной не сразу. При нём демонстрировать лексикон бордельного вышибалы как-то не хотелось. Ещё не хватало опускаться до его уровня.

Оценили моё высказывание только два жреца, ожидавшие у выхода портала. Вот не зря я опасалась, что Иллар нашёл способ с ними столковаться. Действительно, нашёл. Интересно только, какой. Заверил, что избавление мира от нежити угодно Эльме? Едва ли даже эти фанатики настолько легковерны. Нет, конкретно эти двое — может быть, но уж точно не их главари, те прохвосты умеют блюсти свою выгоду.

— Добрый день, — продолжила я без перехода. — Прекрасная сегодня погода, не так ли?

Погода в Азрии нынче стояла, надо сказать, хуже некуда. Небо хмурилось, накрапывал мелкий противный дождик, а холодный ветер с гор пробирал до костей, мгновенно напомнив, что на мне поверх ночной сорочки только потрёпанный плащ, на котором стоило бы подновить заговор на тепло. Стоило бы, да только не было ни сил, ни времени.

— И ветерок такой свежий, — сообщила я, мило улыбаясь остолбеневшей с круглыми глазами парочке.

— Помолчи, — скомандовал появившийся вслед за мной Шолтан.

— Да мы тут так, о погоде беседуем, — заметила я невозмутимо, глядя на далёкие горные вершины. — Обычная вежливость.

— Не надейся заболтать и подчинить их, ведьма, — зло прошипел выскочивший из портала последним лысый.

— Вот именно, — не удержалась я от усмешки. — Ведьма, а не сирена. Чарующим голосом не обладаю. Зато могу привести разумные доводы в пользу того, что слушать стоит меня, а не вас. Например, вы рассказали им…

— Заткнись! — рыкнул Шолтан, подкрепляя слово ещё одним тычком в спину, едва не отправившим меня с холма кубарем.

Продолжать я не стала, не стоило больше напрашиваться. Тем более, цели своей и так добилась. Позволь мне Шолтан упомянуть Хэйм, и далеко ещё не факт, что азрийцы хоть что-нибудь бы поняли или вообще поверили. Скорее пропустили бы слова ведьмы мимо ушей, чего слушать прислужницу зла? Но заткнув мне рот, Иллар показал, что боится моих слов. А почему он может их бояться? Навряд ли потому, что это ложь или вовсе пустая болтовня.

Эти двое сами, конечно, не задумаются, но о замеченной странности наверняка донесут тем, кто задуматься уже очень даже может. А потом, глядишь, и явится к Шолтану с неудобными вопросами. И придётся ему как-то выкручиваться. И даже если у него это получится, прежнего доверия всё равно уже не будет. А это шанс, в том числе и для меня.

— Шагай дальше, — велел Шолтан раздражённо.

— Куда? — невинно хлопнула глазами я, демонстративно оглядываясь по сторонам. Вокруг не наблюдалось ровно ничего, кроме заросшей травой и кустарником равнины с несколькими невысокими холмами.

— К горам, — туманно пояснил лысый. — Живей, не то будешь ночевать на травке.

Выходит, я скорее всего оказалась права в своём предположении. Тиолский храм стоял как раз там, почти у подножия, чуть в стороне от перевала. Дорога к нему вела через город, а дальше уходила к юго-востоку, к Кинтару. Тиола больше нет, да и от храма остались одни развалины, в Азрии Арагаста, покровителя магов, не жаловали. Но катакомбы должны были сохраниться, хотя бы частично. Туда мы, судя по всему, и направлялись.

Идти по траве пришлось добрых полчаса. В стороне я заметила деревню, небольшую, на десяток домов. Там, видимо, останавливались торговцы, миновавшие перевал. Пока что горцы худо-бедно соблюдали мирный