– И мастер Дагрен мой папа, а не дядя, – уже спокойно признался… призналась… Майяри хлопнула себя по лбу. – Он у меня тоже к женщинам с предубеждением относится, но на моей стороне бабушка. Папа вообще не хотел, чтобы я училась на мага и ходила в школу. Тут же столько мальчиков! – девчонка (очень странно было воспринимать её девчонкой!) скривилась. – Зато он моего двоюродного братца Рода всё хотел из-под бабушкиного крыла вытащить. И мы с бабулечкой объединились. Сказали, что если он не оставит Рода в покое и не позволит мне учиться, то мы начинаем кататься по балам и искать мне жениха. И вот я здесь! – Род торжествующе развела руками и довольно осмотрелась. – Под именем моего тюфяка-братца. Нет, он хороший, – спохватилась она, – но бабушка с ним слишком мягка.

У Майяри голова закружилась.

– Только ты тс-с-с!.. никому ни слова! Здесь только директор правду знает. И вот ты теперь. Но ты ведь тоже девушка и должна понимать, как важно утереть нос этим самодовольным самцам!

Совершенно ошалевшая Майяри качнула головой, мол, да, важно.

– Твои дружки, кстати, тоже у мастера Резвера. Вон они!

Окно на верхнем, четвёртом этаже распахнулось, и наружу высунулся полуголый Мадиш.

– Это Майя-а-а-ари-и-и-и-и! – завопил он на всю школьную деревню. – Лирой! Эдар! Майяри приехала! Майя-а-а-ари-и-и-и! Сиди там! Я сейчас спущусь! О Тёмные! Где мои штаны?!

Захлопали многочисленные окна, и разбуженные ученики высунулись посмотреть, что же это за Майяри, приезду которой так радуются.

Губы девушки невольно расплылись в улыбке. Как она, оказывается, успела соскучиться.

Учебный день пролетел так быстро, что Майяри пришла в себя только у ворот школы с саквояжем под мышкой и связками учебников в руках. Словно из воздуха появившиеся Редий и Аший – серьёзный оборотень с пшеничного цвета волосами и окладистой бородой – забрали у неё книги, и уставшей девушке осталось только погрузиться в экипаж.

Шумная встреча с друзьями, знакомство с одноклассниками, поход в библиотеку, тихий ужас при взгляде на расписание (четыре занятия в неделю по физподготовке!), обед, прогулка по мужскому общежитию (в женское Род почему-то зайти не могла и причину запрета называть отказалась) и огромной территории школы. Всё это калейдоскопом промелькнуло в голове и запульсировало болью в висках. Хотелось просто упасть на постель и уснуть. Ну, может быть, ещё поужинать. И устала-то она больше не от первого учебного дня, а от излишне деятельного Рода. Точнее, деятельной… м-м-м… Род?

Класс отнёсся к Майяри настороженно. Сорок девять парней, среди которых были только одна девушка и собственно Род. До конца дня парни оценивающе посматривали на новенькую, перешёптывались и посмеивались. Пока не трогали, но Майяри чувствовала, что в скором времени ей предстоят весёлые деньки, а её новых однокурсников ожидают новые впечатления. Она уже даже предвкушала, как будет цепляться с ними языками.

На Рода тоже посматривали не очень приветливо, а та отвечала откровенно вызывающими взглядами. Похоже, она уже успела сшибиться лбами с главными заводилами класса и теперь остальные не очень-то горели желанием с ней дружить. Интересно, из-за чего она взвилась? Посмеялись над хлипким телосложением? Поглумились над женственным личиком? Или Род сама кого-то высмеяла?

Единственная девушка в классе взглянула на новенькую исподлобья и тут же отвернулась к окну, потеряв к ней интерес. Зато Майяри несколько секунд не могла оторвать от неё взгляд. Тощая невысокая брюнетка с сильно вьющимися короткими волосами и чернющими глазами, бездонными колодцами выделяющимися на бледно-сером лице. Взгляд настороженный, затравленный, да и в целом девчонка была похожа на сжавшегося в уголочке зверька. Но привлекло Майяри не это. По правой щеке брюнетки от виска до самого подбородка тянулся уродливый ветвистый шрам. Род тут же шёпотом просветила Майяри, что можно даже не пытаться заговаривать с одноклассницей: на вопросы та не отвечала. На приветствия тоже.

Преподаватели отнеслись к Майяри без интереса, поспрашивали, что она успела пройти по их предметам в прежней школе, и, впечатлившись ответом («В этом учебном году почти ничего, но вот в прошлом…»), посоветовали как можно быстрее наверстать упущенное. Майяри затосковала по мастеру Милиму и его суровой манере преподавания. «Пропустила семь месяцев с начала учебного года? Замечательно. Живо отвечать! Не готова? Чтоб к следующему занятию я этого не слышал!». Ух, воспоминания впечатляли аж до мурашек!

Но больше всего сил забрала прогулка по территории. Жаанидыйская школа поражала. Майяри даже не пыталась сосчитать число учебных корпусов, общежитий, библиотек, трапезных и ещё кучи хозяйственных помещений. Здесь находилось несколько тренировочных полигонов, конюшня, арена, на которой проводились различные мероприятия, и даже драконий ангар! Совсем небольшой, но Майяри была в полном восторге. И восторг только увеличился, когда Род уныло сообщила ей, что им предстоит учиться летать на «этих тварях».

Карета вильнула, и Майяри вздрогнула, выплывая из дремоты. Как это всегда бывало с ней при резком пробуждении, девушка настороженно сжалась, словно ожидая нападения, и выглянула в окно. Мимо степенно проплывали дома, древесные стволы и многочисленные вечерние прохожие. Всё это было окружено лёгкой дымкой падающего снега. Почему-то вспомнилось, как она в снегопад шла от Гава-Ыйских болот на юг. Холодно, мокро, уныло… Остро захотелось забраться под одеяло.

Майяри раздосадовано поморщилась. Расслабилась. Стоило кому-то помочь, позаботиться о ней, и она сразу же ослабила бдительность, стала более мягкой и безрассудно-беззаботной. Школа… О ней ли думать, когда столько серьёзных проблем? Она успела позабыть, что учёба – всего лишь прикрытие. Это уже не так важно, как когда она только поступила в санаришскую школу.

Досада только усилилась. Вспомнилось, с какими мыслями и чувствами она поступала в санаришскую школу. Воодушевление, надежда, восторг… Она ведь тогда искренне верила, что сможет найти своё место в жизни и изменить судьбу. Видимо, наконец обретённая свобода опьянила её, а влюблённость в Виидаша и вовсе затмила разум. Как она могла надеяться, что они смогут со всем справиться и победить её прошлое, если она не смогла даже сладить с теми неприятностями, что обрушились на неё из-за ограбления сокровищницы? Надо было сразу после побега уезжать из Салеи, но тогда ей, выросшей в окружённой скалами большой общине, казалось, что она сбежала так далеко! Она даже не представляла, насколько огромен и в то же время мал мир.

Но уже поздно сожалеть. Майяри откинула голову на спинку сиденья. Усталость уже не тела, души охватила её. Она так устала бегать, устала бояться быть пойманной, узнанной, устала прятаться, скрываться, устала врать и притворяться. Так хотелось просто пожить. Беззаботно, без оглядки на прошлое, без постоянных напоминаний себе, о чём нужно молчать… Закричать: «Эй, я здесь!» и не бояться, что тебя опять поймают и запрут. Может, действительно попробовать вырвать корень зла? Просто открыто жить, и, если за ней придут, бороться до самого конца – их или своего.