Блин, да что я тут устроила? Куда это годится? Мне и сотой доли этого тряпья не унести, не говоря уже о том, что по большей части их разве что на пугала пускать – унылый ширпотреб.

Ну уж нет, я не такая, я умею рявкнуть себе «Стоп!».

Но как же не хочется изрекать столь кошмарное в такой ситуации слово.

Но я все же смогла – я его пусть и мысленно, но произнесла.

Стащив с себя все до нитки, переоделась в лучшее, что смогла подобрать из найденного. Сухое и чистое – блеск и супер, моментально почувствовала себя другим человеком.

То есть еще более жадной стяжательницей, потому что вспомнила о других, надо ведь и о них подумать. Когда вернусь, девочки обязательно спросят, где именно я раздобыла такие чудесные черные шортики, ничего подобного в Цветнике никто не носил, ведь они короче установленной минимальной длины. Мне придется ответить, что я на некоторое время стала хозяйкой магазина женской одежды, после чего все крайне огорчатся, что в тот момент думала исключительно о себе.

Кстати – какой-то странный магазин. Здесь вообще нет брюк, только короткие юбки и немного шорт, какие-то костюмы, напоминающие одежду для прислуги, и масса вульгарных платьев. А еще с размерами беда, те же шорты должны носиться в обтяжку, но увы – явно не на мою фигуру рассчитаны.

Ну да ладно, сойдет и такое. Куда больше волнует отсутствие обуви, в моих кроссовках вот-вот жабы квакать начнут. Но увы – чего нет, того нет.

В том числе нет и рюкзака, свой я отдала Ханне, когда готовилась крутить педали. Из-за жадности набила его продуктами, прихваченными из домов, это могло плохо отразиться на скорости.

Но в подсобных помещениях магазина обнаружилась сумка. Конечно – не настолько удобно, как рюкзак, но ее можно носить через плечо, что тоже неплохо.

Я набила ее доверху. Старалась выбирать лучшее и практичное, ну и неброское – яркие цвета нам строжайше противопоказаны. Здесь каждой что-нибудь найдется, хотя я уверена, что в итоге недовольными останутся абсолютно все – такова уж наша природа.

Ну да, не могу же я забрать эти сокровища до последней яркой тряпки – столько даже тот элитник, который едва меня не убил, не унесет.

Очень не хочется выходить из столь захватывающего места, но пора и честь знать, я никак не меньше часа на шопинг потеряла. Если не возьму себя в руки, придется остаться жить в этом магазине.

* * *

Да уж, попала так попала.

Официально считается, что разума у зараженных нет и не может быть. Хотя слухи, конечно, ходят разные, и почти все они признают некий коллективный интеллект. Ярче всего он проявляется в явлении, которое называется коротко и емко – орда. Заключается оно в том, что где-то (обычно на далеком западе) мертвяки вдруг ни с того ни с сего объединяются в громадную стаю из сотен или даже тысяч и десятков тысяч особей, стоящих на разных стадиях развития. Эта орава, как правило, движется в одном направлении, целенаправленно атакуя все, что попадается на ее пути.

Если стая краешком заденет населенный стаб, туда быстро направятся все до единой твари, ударят толпой, заваливая защитников своими телами, сметая периметры, по глупости или безысходности возведенные без учета подобной ситуации.

Похоже, местные зараженные тоже обладают коллективным разумом, причем он направлен против одного-единственного человека – меня. Иначе, чем объяснить то, что в некоторых кварталах можно не заметить ни одной твари, но стоит двинуться дальше, как натыкаешься на пары, тройки или самых опасных – одиночных. Мертвяки будто специально выстроились в линию, чтобы не дать мне пройти на север знакомой дорогой.

Да я уже и на незнакомую согласна, но нигде не смогла найти ни единой лазейки, все намеки на них выглядят слишком многообещающими в свете перспектив найти приключения, которые вряд ли подарят положительные эмоции. Если меня сейчас заметят, я и минуты не проживу – при такой плотности зараженных сбежать не получится, до воды теперь далеко, не факт, что даже велосипед поможет успеть до нее добраться.

А велосипеда, между прочим, нет.

Не будь у меня нового дара, все бы закончилось в самом начале. Но он и правда работал через преграды, пусть и недалеко. Благодаря ему я могла замечать угрозы раньше, чем эти угрозы замечали меня, и тихонечко уходить.

Вот только не надо думать, что так можно ускользать бесконечно. Во-первых, начинает сказываться споровое голодание – я слишком интенсивно использую дар. Если так и дальше продолжать, недолго и свалиться.

А на сладкое имеется еще и второе – некоторые высокоразвитые зараженные умеют прикрываться от всевидящего ока сенсов. Разновидностей умений, подходящих к этой специализации, множество, одни действуют против элиты успешнее, другие почти бесполезны. Не исключено, что мой дар вообще имеет к этому весьма косвенное отношение и защиты от него не существует. Но это всего лишь предположение, не подтвержденное практикой (или хотя бы заключением от надежного знахаря).

То есть не исключен вариант, когда из темноты подъезда, который я сочла безопасным, бесшумно выскочит громадная тень, придавит меня к асфальту, и последнее, что услышу – чавканье и хруст костей.

Моих костей.

Получается, чем больше я брожу по умершему городу, тем больше рискую влипнуть во что-то совсем уж нехорошее.

Выглянув из-за очередного угла, убедилась, что мои не самые дурные предположения сбылись. Чуть дальше, на перекрестке, даже без активированного дара можно разглядеть парочку мертвяков. Все те же вездесущие бегуны, они не слишком опасные, у них только на высоких стадиях начинается серьезный рост когтей, до этого они безоружны, как голые люди, просто сильнее обычного человека, малочувствительны к боли и гораздо выносливее.

Но мне и такого с головой хватит. Допустим, я удачно свалю одного – но что прикажете делать с оставшимся? У меня есть только маленький складной нож – его даже пародией на оружие назвать трудно, а арбалет перезаряжается не настолько быстро, чтобы успеть перебить парочку до того, как второй начнет урчать во всю глотку. Нам преподавали искусство самообороны без оружия или при помощи подручных предметов, но не уверена, что это мне поможет, зато уверена, что шума получится много.

А на шум примчатся другие, тут их хватает, в том числе и неподалеку.

У меня есть опыт убийства зараженного ножом, но первый раз нож был настоящим – боевым, а во второй, несколько часов назад, – мертвяк подставился, подарив мне почти идеальные условия для удара. Сейчас условия далеко не идеальные, и вместо хорошего ножа у меня какая-то жалкая игрушка, прихваченная с заправки, ею даже хлеб неудобно резать, а уж такое…

Я слишком молода, чтобы умирать в городе, который впервые вижу. К тому же нам не полагается покидать этот мир в легкомысленной одежде – непременно платье и обязательно белое.

Вернуться в тот магазин и переодеться ради такого случая? Ну уж нет, прочь тряпочные мысли, сама себя не узнаю, будто помешалась на ерунде. К тому же мертвяки растащат платье по клочкам – как я уже неоднократно замечала, после их омерзительных трапез остаются только разбросанные косточки и заскорузлые обрывки тряпья, когда-то бывшего частями одежды.