Теперь я вспомнила.

И дыхание, и руки, и темноту, и свет, и запах, которые никогда

Никуда

Не

Уходили.

* * *

Когда я решила завязать с алкоголем, прежде чем заняться секс-работой, я бессознательно защищала себя от чего-то. Годы спустя люди говорили мне, что я рассказывала им, снова, и снова, и снова, когда была пьяна. Когда отключалась. Когда на следующий день не могла вспомнить.

То время, которое я, став камгерл, блюла трезвость, помогло мне это проработать. Оно помогло мне вытащить это на поверхность. И когда в тот вечер я напилась, защитная оболочка Уны спала с меня, оставив лишь то, что было. То, что было всегда. Ощущение ладоней на моих бедрах. Удушье. Это было то, чего я не хотела говорить. Это было то, что заставляло меня прерывать лечение у восьми разных терапевтов, уходить, когда это становилось слишком реальным, чтобы с ним справиться.

Это было то, о чем несколько месяцев назад задала мне вопрос женщина-экстрасенс.

– Вы в детстве подвергались сексуальному насилию?

Она даже не раскладывала карты. Она читала меня. Она услышала тайну, о которой кричало ей мое нутро.

«Вы в детстве подвергались сексуальному насилию?»

Ее слова были кулаком, влезшим в мой рот, в мою глотку. Пальцами, что схватили мои внутренности, вырывая их с корнями. Ее слова, слова, которые я уже знала, слова, которые уже говорила себе тысячу раз, когда была пьяна, слова, от которых я отбивалась годами, заталкивая их вниз, отталкивая прочь. Слова, которые я не хотела, чтобы были правдой. Слова, которые не могли быть правдой, но слова, которые тем не менее угнездились в моей груди да там и остались, отказываясь уходить.

«Вы в детстве подвергались сексуальному насилию?»

Я резко встала из-за ее стола и отпихнула его в сторону. Да как она смеет! Как смеет она это говорить! Я запихала ее слова глубоко внутрь и держала их там мертвой хваткой. Но там, в тот вечер моего шоу, когда я лежала боком на полу, они снова и снова выливались из меня.

Эти слова придали смысл всем тем случаям, когда я вела себя безумно. Рыданиям в отеле в Вегасе после шоу с Джинджер. Рыданиям в постели Джоны. Раз за разом, случай за случаем. Панической черноте, смыкавшейся вокруг меня, когда я занималась сексом с Бомбой. Меган, пытающаяся затащить меня в шкаф. Темнота: триггер. Джинджер, неожиданно засовывающая трусы мне в рот: триггер. Предплечье Бомбы: триггер. Щетина Джоны: триггер.

Я ненавидела прикосновения к себе. Я ненавидела свое тело. Компульсию. Потребность соблазнять. Это было не хобби. Это был не выверт личности. Глубоко засевшая, материальная потребность снимать одежду перед людьми. Компульсивное желание быть любимой, желанной, обожаемой. Внутри моей головы жил голосок, требовавший, чтобы я делала это в попытке починить себя. Вопивший «опасность», когда никакой опасности не было, вопивший и требовавший власти, когда он чувствовал, что у меня никакой власти нет. Мне нужно было восстановить власть над своим телом, потому что эту власть отобрали у меня, когда я была маленькой, и я никогда не чувствовала, что получила ее обратно.

В «К востоку от рая» Кэти изображена чудовищем. Ее называют бездушной психопаткой, которая разрушает человеческие жизни. Она соблазняет мужчин, разбивает им сердца. Она скачет от мужчины к мужчине, от работы к работе. Она кормится на власти, кормится на контроле. Она никогда не бывает удовлетворена. Ей всегда мало.

Десятилетнюю Кэти мать обнаруживает в амбаре с двумя мальчишками. Она связана. Белье с нее снято. Мальчишки утверждают, что это идея Кэти. Они говорят, что она заманила их хитростью. Они говорят, что не хотели этого делать, не понимали, что делают. Рассказчик, а следовательно, и читатель верит мальчишкам. Кэти велела мальчишкам ее связать. Она велела им трогать ее. Она втянула их в неприятности. Она сделала это нарочно.

Глядя на эту историю, я не могу не задуматься. Даже если это было так, откуда десятилетняя девочка взяла эту мысль – велеть мальчишкам связать ее? Откуда она взяла эту мысль – говорить им, в каких местах ее трогать? Если кто-то другой ей не показал. Если кто-то другой не делал это с ней. Когда Кэти убила своих родителей, когда она подожгла свой дом, убивала ли она только своих родителей? Или еще и что-то другое? Не пыталась ли она убить то внутри себя, что было у нас с ней общего?

Вечером после шоу своего самоубийства я несколько часов лежала на полу, недвижимая, не чувствующая. Я застыла. Но на следующий день заставила себя сесть и напилась воды. Я наконец сумела облечь это в слова, которые можно было произнести вслух. Я в детстве подвергалась сексуальному насилию. Это был шаг к чему-то, и мне нужно было знать, куда ведет следующий шаг. Я была готова идти.

Да. Я в детстве подвергалась сексуальному насилию.

* * *

Первое, что я сделала после того вечера, – пришла к кабинету Хоуп. Дождалась, пока она вышла пообедать, потом изложила свою тайну на клейком листочке и подсунула его ей под дверь. Когда мы встретились в следующий раз, она сказала, что ожидала этого. Это ощущалось как постыдное бремя, но теперь я о нем рассказала.

Пару дней спустя я вернулась к каммингу. Я не знала, чем еще заняться. Мне не хватало того чувства завершения, которое, как мне казалось, должно было принести шоу самоубийства. Я вернулась к своей обычной камминг-рутине, но выходила в эфир все реже и реже. Я ослабила хватку, а мои поклонники ослабили свою. Я пыталась улыбаться во время игр. Я механически мастурбировала во время оргазм-шоу. Я посылала в камеру воздушные поцелуи.

Самым трудным в камминге стало притворяться счастливой каждый вечер. Прощание было неизбежным, и все мы это чувствовали. Моим последним стало шоу памяти Дэвида Боуи. Я зажгла свечи.

– Итак, парни. Сегодня никакого меню. Жертвуйте, сколько хотите, на исследования рака. Все чаевые пойдут на благотворительность. Даже жертвуйте напрямую – это лучше. MFC не заберет половину.

Я сидела в футболке и хлопковых бриджах, говоря в камеру.

Wild_West наградил вас 500 жетонами: покойся с миром боуи

Demon9 наградил вас 100 жетонами: Он воистину был легендой

– Да. Итак, какую песню поставить первой?

RomeoTurtle наградил вас 500 жетонами: Life on Mars

– Готово…

Мы пели весь вечер, собрав 800 долларов. Через пару часов я почувствовала, что пора. Свечи догорали, и мой кам-рум пустел: все больше и больше зрителей прощались, желая остальным спокойной ночи.

– Спасибо, парни. – Я помахала рукой. – Я тоже желаю вам спокойной ночи. Спасибо!

Wild_West: за что Уна?

RomeoTurtle: да, за что?

Unas_bee: мы любим тебя Уна!

1NerdyGuy: это же ты отдаешь на благотворительность все свои чаевые.