смущения или стыда пригляделся и удостоверился, что зубы у них совершенно человеческие.

– Никаких клыков, – сказал паренек, и оба снова рассмеялись.

– Вы кто? – спросила девушка.

Я отступил назад.

– Джонатан Харкер.

– Рада познакомиться, Джонатан Харкер, – отозвалась она. – Меня зовут Джулия, а это мой брат Джошуа.

– Приветствую вас, мистер Харкер.

Я устало кивнул.

– Похоже, вы их уже встречали, – сказал Джошуа. – Небось еще и убили кого-нибудь?

– Вампиров-то? Да, встречал. Больше, чем сам знаю.

– Ой, вы должны нам все рассказать! – встрепенулась девушка. – В нынешние времена спать под открытым небом опасно. Как и путешествовать в одиночку после наступления темноты. Мы живем здесь неподалеку, сэр. Не желаете ли пойти к нам?

Одолеваемый дурными предчувствиями, все еще плохо соображающий спросонья, я заколебался.

– Пожалуйста, сэр, – настаивала девушка. – Здесь небезопасно. Мы никогда себе не простим, если что-нибудь ужасное приключится с человеком, который спал почитай у нашего порога.

Она улыбнулась со всем очарованием непорочной юности. Ее брат по-мужски хлопнул меня по спине.

– Пойдемте, мистер Харкер. Вам нельзя оставаться тут одному. В такие темные времена все мы должны особенно заботиться друг о друге.

Я с ним согласился и позволил повести себя глубже в лес, дальше от железной дороги, в густой мрак.

– Значит, их действительно можно убить, этих кровососов? – спросила девушка с энтузиазмом, показавшимся мне довольно неуместным.

– Да, – ответил я. – Они сильны, но одолеть их можно. Надо только знать их уязвимые места.

– А можете показать нам? – сказала Джулия. – Пожалуйста, мистер Харкер, покажите, как их убивать!

Пока она говорила, я осознал, что уже потерял ориентацию. Резко повернулся, пытаясь определить, в какой стороне осталась железная дорога.

– Тише, мистер Харкер, – сказала девушка. – Не нужно волноваться. Мы хорошо знаем лес и его обычаи. Завтра на рассвете выведем вас отсюда в целости и сохранности.

Пока мы шли, я слышал вокруг какие-то шорохи, шелесты, царапанье и не раз улавливал звуки, похожие на шаги. Деревья скрипели. Вдруг громко зашуршали заросли папоротника.

– Мы что, не… – начал я, но брат с сестрой меня перебили.

– Всего лишь животные, – сказал Джошуа.

– Не отставайте, – сказала Джулия, – и тогда вам ничего не грозит.

– Подождите, – сказал я.

– Нам надо поторопиться.

– Нет.

Я остановился, подхватил с земли длинную сухую ветку и быстро переломил пополам о колено, получив таким образом два новых кола. Я держал по одному в каждой руке, зная, что в том деле, которым я вновь занимаюсь, оружия никогда не бывает слишком много.

– Вот теперь, – сказал я. – Теперь можем идти дальше.

Вскоре я не без облегчения разглядел во мраке впереди маленький грязно-белый домишко.

– Милости просим, – промолвила Джулия, подводя меня к двери.

Изнутри тянуло ароматом свежеприготовленной пищи – какого-то постного мяса. Мой желудок одобрительно заурчал.

– Входите, – пригласил Джошуа, и я вошел.

Внутри все было, как и должно быть, и выглядело в полном соответствии с внешним видом. Уютное маленькое жилище, теплое и сухое. Запах пищи здесь усилился и приятнейшим образом витал в воздухе.

– У нас еще остался ужин, – ласково сказала Джулия. – Если желаете поесть перед сном.

– Кроличье рагу, – сказал Джошуа с веселой настойчивостью. – Ее коронное блюдо.

Во мне росло чувство подозрения и сомнения. Кто не заподозрил бы неладное на моем месте? Даже ребенок, воспитанный на сказках, почуял бы опасность. Однако последние слова меня несколько успокоили. Кроме того, я действительно был голоден как волк.

– Спасибо, – пробормотал я. – Буду очень вам благодарен.

Уже через считаные секунды я сидел за столом, и передо мной стояла дымящаяся миска.

Аромат от нее шел совершенно восхитительный.

Джошуа и Джулия не сели со мной рядом, а остались стоять. Оба слегка покачивались на каблуках, и на лицах у обоих отражалось радостное предвкушение.

При виде этого в моей душе вновь поднялся страх, и я со всей ясностью осознал, что мне грозит смертельная опасность.

Но постарался скрыть от хозяев свои чувства.

– Попробуйте, – проворковала девушка.

– Нельзя ли попросить у вас нож и вилку? – с улыбкой сказал я. Передо мной лежала только ложка.

– Для рагу? – удивился парень. – В них нет никакой необходимости.

– И все же. У меня… слабые челюсти. Если попадется хрящ… Да и зубы недостаточно крепкие… Уверен, вы понимаете.

Джулия улыбнулась, но без тени веселости. Подошла к буфету и достала оттуда нож с вилкой, потемневшие от времени и явно тупые.

– Нате, – не особо любезно сказала она, кладя столовые приборы передо мной. – Теперь наконец попробуете мою стряпню?

Я взял нож.

– Пожалуйста, – снова заговорила девушка, и теперь в ее голосе появились звенящие нотки, очень мне не понравившиеся. – Пожалуйста, сэр, не обижайте нас, отвергая наше гостеприимство.

Я посмотрел на нее, потом на ее брата и увидел у них в глазах голод ужасного, но не сверхъестественного рода. Меня захлестнула волна страха, смешанного с отвращением.

По моему лицу они поняли, что ломать комедию дальше не имеет смысла. Джошуа вздохнул:

– Давай уже просто убьем его, а, детка? Уверен, вдвоем мы справимся. Он старый, смотри, и слабый от усталости.

Я с грохотом отодвинул стул назад и нетвердо поднялся на ноги. Смахнул миску со стола – она разбилась, и кроличье рагу, в которое, несомненно, было подмешано какое-то снотворное, медленно расползлось по полу.

– Почему? – спросил я. – Почему вы хотите меня убить?

Девушка вздохнула и пожала плечами:

– Да потому, что нам нравится убивать. Потому, что нам всегда хотелось убивать.

– И потому, что теперь мы запросто можем, – добавил парень. – Теперь это его мир, мистер Харкер. Он многое позволяет. А значит, пришло наше время.

И затем они бросились ко мне, оба одновременно, всем своим обликом, каждым движением выражая кровожадное намерение. Ни зачем, ни почему. Этими двоими не руководило ничего, кроме примитивной жажды убийства.

Оба определенно были живыми людьми – но худшими из нас, извращенными и совершенно безнадежными. Едва они устремились ко мне, я ощутил мощный прилив ярости и гнева. Только подумать, сколько всего нам пришлось пережить, моей семье и нашим друзьям! Мина похищена, наш сын пропал, наши друзья кто где, одни в могиле, другие сошли с ума. И эти молодые хищники еще смеют кидаться на меня! Тогда, перед лицом тупой звериной жестокости, я исполнился решимости и страстной веры в необходимость своих последующих действий.

С мыслью о Мине и Квинси, о бедной Саре-Энн и всех несчастных, принесенных в жертву, я схватил нож и дал волю своей лютой ярости. Схватка была короткой, но страшной. Не захотел бы описывать ее в подробностях, даже если бы они запечатлелись в моем помраченном гневом сознании.

Достаточно