по воздуху за ним листва и иглица, как за ураганом.

О мир, как сладка тяжелая победа.

Холодный пот прошиб меня от осознания того, что сладка оказалась вовсе не победа.

Она чрезвычайно…питательна?

Кровь синего здоровяка всасывалась прямо во рту, равно наивкуснейшему компоту из сухофруктов. Уверен, попробуй я что-то вкуснее до этого, то сравнение быстро сменится. Она реально вкуснее всего, что я пробовал до этого.

Меч, пробивший мою куртку, держит крепко. Как дорогой железный гвоздь.

Стоп. Вовсе не железный.

Это? Кость?

Так или иначе, надо вытаскивать. Жжется чертовски.

Попробовал упереться рукой, под которой он торчал.

— Всс. — Чертовски сильная боль от движения рукой, а не меча.

Кромка лезвия выглядит опасно, и поглощает свет. Точная противоположность черному. Но сама не блестит в противоположность своему собрату, хоть и дает отблески на полированной поверхности.

И ни одного скола. Пальцы едва не коснулись его поверхности.

Пришлось вновь себя одернуть.

Рукоять защищают, как бы это точнее сказать, наросты в виде шипов.

В них я и упираюсь ногой. Выдержат, если даже ни единой засечки после боя нет.

Чтоб вас всех.

Упер ногу через кисть вампира. Иначе, порежу сапог. А ручки то какие маленькие у кровососа. Аристократические. Не то, что мои медвежьи лапы.

— А-а! — Выкрик, скорее от усилия, чем от боли, но и она — равна прикосновению каленого железа.

Меч отлетел от меня к останкам вампира.

Нейронка сразу же приступила к лечению.

Встал и выпрямился. Чуть хрустнуло в спине и сразу стало легче ногам. И спину, значит, всё-таки, повредил.

Плавный, глубокий вдох.

Ух. Сильная тварь.

Останки кровососа — тело без конечностей и головы лежал рядом с конем.

— Спи спокойно. — Моя рука провела по крупу обезглавленного животного.

Даже мясо взять получится лишь немного.

Шорох. Всего лишь голова с мертвенно бледной кожей лица скатилась с кочки.

Вдох.

Снова придется задержаться. Останки вампира, по описанию нейтронного кружева, высшего, придется в обязательном порядке, сжечь. Не дай мир, кто их обнаружит. Заразить от простого прикосновения с пылинками засохшей крови сможет, как и монстр. Не к коже, нет. Просто, мало кто руки моет, после прикосновения к всякой гадости.

Перед едой — да. Это традиция. Но перед ковырянием в зубах — нет.

Подобрал второй меч. Для черного ножны остались у зеленого. А к белому нет и у кровожадной твари.

Даже не понять, какой у него возраст. То ли 14, то ли 30. В любом случае, эта внешность обманчива. Ему может быть и несколько сотен лет.

Связь с орком резко оборвалась.

Воткнул оба меча в землю по самые рукояти и лег, держась за них, лег в сторону сторону, с которой…

Тах! Магическая ударная волна обожгла кожу и внутренности до костей. Когда находишься в море Маны, напряжение растет постепенно. Сейчас — словно ошпарили кипятком. Вроде и ожогов не осталось, но приятного мало.

Вместе с оглушающим звуком взрыва в лицо полетел весь лесной сор. Ветки, даже толщиной с большой палец, стучали по телу и голове.

Внезапный порыв мана-урагана прекратился, и сверху посыпалась разная мелочь.

Уверен, эхо не получилось бы, из-за поднятого мусора вперемешку с землей.

Не так страшно. Деревья защитили, погасив основную ударную волну.

Поднялся, выдернув мечи.

Когда начал поворачиваться, взрыв, слабее раза в 4, ударил в обратную сторону и уронил меня на пятую точку. Лесной сор полетел в обратную сторону.

Слух еще не приспособился, поэтому даже обратная ударная волна показалась достаточно тихой.

В голове затихающий свист.

Сижу на крупе падшего в бою коня.

Место под костёр, на котором хотел приготовить мясо, расчистил. Подковырнул кинжалом почву.

Только одна преграда для готовки.

Торф. Лес с этой стороны сплошной торфяник. Как ни окапывай место будущего кострища, огонь уйдет под землю. Торфяные пожары даже пострашнее верховых. Те видно. А во время торфяных есть риск провалиться в религиозный ад. В горящий торфяник, то есть. Во мгновение ока превратившись в факел, а потом уголек.

Обошелся волокушей. На нее погрузил одну заднюю ногу конины.

С синего орка содрал кожу. Соли с собой мало, поэтому, она будет хуже обработана, и только через неделю её можно будет обработать тем, что будет в Пупе.

В его шкуру завернул останки высшего вампира, хмурясь.

Что-то мне подсказывает, что он еще жив. А именно:

"Высший вампир. Уровень???. Ранен"

Творцы SKyKortex! Он ранен! Даже не критическое состояние!

Сложно представить, что с ним вообще возможно сделать. Только попробовать сжечь. Выбивать душу из него как-то совсем страшновато.

Унести голову? Так стоп, спокойствие. Нужно его просто сжечь. Вот только, как его нести?

У меня есть одинтзапасной мешок и одна рубаха.

В один мешок все грузить опасаюсь.

Решено. Тело и конечности в мешок, руки отдельно сверху мешка привяжу, а то вдруг прирастут. А голову понесу как на пике, на мече, закинутом на плечо.

Мешок, конечно, жалко. Но жалко, как известно, у пчелки. А пчёлки несут мед. А что это значит? Что я опять отвлекся и думаю о всякой ерунде. Пора продолжать делать свое дело, а не лясы точить себе любимому. Хотя, признаться, лучше собеседника в округе нет.

Стороны могло показаться, что мешок, который я тащу, придерживают руки с ногтями, весьма близко похожими на когти. Честно говоря, и мне так стало казаться. Да и в мешке то и дело что-то перекатывалось и шевелилось. Именно тогда, когда я на него не смотрел.

Мне один раз встретился медведь, но, даже отпугивать не пришлось. У него была странная реакция. Будто, если я ближе подойду, то он на радостях мне медвежьим говном глаза замажет.

Не я такой страшный. А запах того, кого тащу в мешке.

Думаю, голова и запах крови того, кто наводил ужас на двуногих и четвероногих проходимцев в лесу, произвела на него гораздо большее впечатление, чем целый высший вампир до этого.

Бум. Меч на плече дернуло вверх.

Резко развернулся и рубанул пустой воздух.

Это всего лишь голова соскользнула с меча.

— Потерпи. Будет тебе потеха, как с лесу выйду. — сказал я голове вампира с дырой от меча в глазу.

В другом месте её просто не удалось проколоть своим весом. С размаха, чтоб капли крови попали на меня, этого делать не хотелось.

Даже птицы замолкли. Это заметил только когда слух пришел в норму. Солнце уже перевалило за горизонт.

Лес стал реже. Пошли непролазные кустарники.

Определенно, с конем пройти тут, не тот что быстро, а вообще, не казалось возможным.

Голова уже в четвертый