— Довольно! Прекрати, говорю! Один раз, так и быть, спущу,но попробуй еще проделать такое — задам тебе взбучку!

Из Слоан будто пар выпустили. Она обмякла и увяла у него наглазах и, скорчившись на постели, обхватила себя руками и принялась медленнораскачиваться из стороны в сторону. Растрепавшиеся золотистые волосы упалиналицо, плечи затряслись.

Эти беззвучные мучительные рыдания подействовали на Полахуже любых побоев. Что же он наделал!

— Слушай, я обязательно попробую все уладить. Слоан намгновение замерла и подняла голову. Мокрые от слез глаза смотрели куда-тосквозь Пола.

— Уладить? — всхлипнула она. — С кем? С Ноем? До того как онузнал правду, был готов на все, чтобы защитить меня от местной полиции, апотом… потом просто возненавидел. До такой степени, что бросил трубку и оставилменя гнить в тюрьме.

— Пойми, я ничего не мог поделать. Это от меня не зависело.

— А что ты можешь теперь? — свирепо набросилась на негоСлоан. — Заставить Парис забыть, что я запятнала честное имя семьи и в глазахвсего мира выгляжу преступницей? Что меня вывели из дома в наручниках под воплирепортеров? Она билась в истерике, когда меня забирали. Слышишь? В истерике!

По мнению Пола, игра Парис заслуживала «Оскара», но какойсмысл сообщать это Слоан или объяснять, что Парис, должно быть, на седьмомнебе, потому что разом избавилась от конкурентки и капризной старухи, поделившейсяденьгами с невесть откуда взявшейся родственницей? Не известно, станет Парисиграть роль милой, наивной, любящей сестры, пока Слоан остается подподозрением, или ей попросту надоест возиться с доверчивой дурочкой. Радиспокойствия Слоан Пол надеялся, что Парис все же предпочтет первое. И крометого, совсем неплохо, если Слоан позволят вернуться.

Пол кивнул в сторону телефона.

— Позвони ей, — посоветовал он. — Если она была такрасстроена, возможно, потребует, чтобы ты немедленно приехала.

При виде глаз Слоан, загоревшихся надеждой, руки, робкопотянувшейся к трубке, у Пола непривычно: сжалось сердце. Кажется, он тожесейчас разревется! И не только из-за Слоан. Ему становится плохо при мысли отом, что настоящая убийца — именно Парис.

Разговор получился на удивление коротким, и Пол сразу понял,что все кончено.

— Гэри Дишлер, — мертвенно-спокойным голосом выговорилаСлоан, — передал мне, что Парис и Картер не желают больше видеть меня. Онвыставил на крыльцо наши вещи, и если мы в течение часа не приедем за ними,утром они окажутся в мусорной машине.

— Сейчас съезжу, — пообещал Пол, испытывая острое желаниесвернуть тонкую аристократическую шею старшей сестренке Слоан.

Девушка кивнула и снова потянулась к телефону.

— Позвоню маме и Саре. Они, наверное, с ума сходят оттревоги.

Департамент полиции, очевидно, бдительно охранялсобственность Рейнолдсов: перед домом были припаркованы две патрульные машины,хотя охранников нигде не было видно. Впрочем, как и репортеров. Хвала Господу иза малые милости!

Связавшись с Дишлером по переговорному устройству, Полвъехал в ворота, захватил сумки и сложил их в машину. И лишь потом поднялся накрыльцо и позвонил. На пороге возник Дишлер.

— Как я уже сказал, — едва шевеля губами, процедил он, — нивы, ни мисс Рейнолдс здесь больше не живете.

Он попытался было захлопнуть дверь, но Пол успел схватитьего за шиворот и помахать удостоверением. Дишлер, разумеется, прекрасноосведомлен, где он служит, но нужно соблюдать все формальности, прежде чемприступить к делу.

— Ну а теперь, — прорычал он, — немедленно позовите ПарисРейнолдс.

— ФБР не имеет никакого права здесь шарить.

— В этом доме было совершено преступление, затронувшее честьвременного сотрудника ФБР. Ну как, ссади поползете на четвереньках за Парис илидождетесь, пока я схожу к машине, позвоню и через час здесь будет твориться тоже, что на яхтах Мейтленда?

— Стойте здесь, — негодующе фыркнул Дишлер и удалился,старательно прикрыв за собой дверь. Вскоре на крыльце появилась Парис в халатеиз светлой парчи. Холодное, замкнутое, словно прекрасная маска, лицо, гордоподнятая голова.

— Неужели вам мало того, что вы здесь натворили? — надменнобросила она.

Но Пол невозмутимо вручил ей карточку с номером своегосотового телефона.

— Позвоните, если наконец соберетесь сказать правду.

— Правду? Какую еще правду?

Полные губы скривились в презрительной усмешке.

— Почему вам так срочно потребовалось убрать свою прабабку?

Второй раз за эту ночь Пола застала врасплох женщина. Влепивему внушительную пощечину, так что треск пошел по всему саду, Парис повернуласьи хлопнула дверью перед самым носом ошеломленного агента.

— Может, попробуешь повидаться с Мейтлендом передвозвращением в Белл-Харбор? — нерешительно спросил Пол на следующее утро.Девушка так побледнела и осунулась за ночь, что, казалось, вот-вот лишитсячувств. Похоже, у нее даже нет сил злиться на него!

Слоан положила косметичку в дорожную сумку и застегнуламолнию.

— Да, но ни к чему хорошему это не приведет, — пробормоталаона, не глядя на него. Она вообще старалась не смотреть в его сторону.

— Тебе станет легче, если я признаюсь, что чувствую себяпрепаршиво?

— Мне совершенно все равно, как ты себя чувствуешь ичувствуешь ли вообще.

Пол до сих пор не мог понять, почему у него так скверно надуше. Собственно говоря, неудивительно: она доверилась ему, честно выполнилазадание, и он на самом деле симпатизировал девушке.

— Ладно, тогда хочешь знать, почему я вцепился в Картера ичто привело меня сюда?

— С чего бы вдруг такое доверие?

— Просто хочу, чтобы все было ясно между нами. Слоан быстровскинула голову, но тут же пожала плечами и отвела глаза. Пол сжал ее руку и вынудилсесть на кровать, а сам придвинул стул.

— Нам сообщили, что Картер отмывает деньги дляюжноамериканского наркокартеля, который переводит наличные в банк и фондРейнолдсов. Потом огромные суммы распыляются по счетам мелких вымышленныхкомпаний, минуя, разумеется, налоговое управление, а затем снова переводятся воффшорные банки картеля, где превращаются в чистые, законные денежки.

Девушка горько усмехнулась.