Когда после линейки его класс шёл в кабинет на первый в их жизни урок, он навострил уши и выяснил, что Вероника знакома с Пашкой с самого детсада, тут их несколько собралось, бывших воспитанников детского сада «Ромашка». Славик ходил в другой садик и в тот момент очень пожалел, что тоже не был «ромашечником», ведь тогда бы он узнал её гораздо раньше.

Видя, как, идя по лестнице в паре с какой-то девчонкой, Вероника снова отыскала Пашу глазами, Слава понял, что должен сделать. Он пробрался из заднего ряда вперёд и оттеснил девчонку, с которой шёл Пашка. Слово за слово, и мальчишки нашли общий язык, а потом сели за одну парту. И нужно ли говорить, как рад был Славик, когда Вероничка тут же устроилась за следующей партой, аккурат дыша в затылок своему ненаглядному?!

Идеально! Да, это было идеальное расположение! Сидеть к ней по диагонали и, якобы поворачиваясь к соседу, иметь возможность наблюдать за её задумчивым личиком, за мечтательным взглядом, которым она сверлила затылок Пашки. Но теперь Славе было мало. Просто молчать и наблюдать за её манипуляциями и попытками привлечь к себе внимание понравившегося мальчика он не мог.

Откуда-то изнутри рождались странная злость и раздражение. Раздражение из-за того, что Пашка ничего не замечает и занят болтовнёй с одной из девчонок через проход, и из-за того, что Вероника смотрит так по-особому на этого легкомысленного мальчишку, а не на Славика, который… который готов был отдать первому встречному любимую машинку, лишь бы ещё раз услышать её песню и увидеть, что она ищет его, Славку, в толпе одноклассников. Его, а не этого… белобрысого выскочку.

Так что не было между ними крепкой мужской дружбы, никогда не было. Когда Слава понял, откуда Пашка знает Нику и насколько он с ней близок, то осознал, что путь к ней лежит через него. Медленно и планомерно он подбирался к Дронову, становился необходимым ему, как воздух, как вода в пустыне, и вскоре на них обрушилась слава лучших друзей. Да, это был верный способ, и с каждым годом Славик понимал правильность выбранной тактики. Ну как ещё он смог бы подобраться к Веронике так близко?!

Если она пыталась пойти с Пашкой гулять, Слава неизменно шёл «за компанию». Ника злилась, явно желая остаться с предметом обожания наедине. Да конечно, так он и позволил! Постепенно он настолько окрутил Пашку, что тот и помыслить не мог о прогулках без лучшего друга, так что Славка ходил за ними как приклеенный, был вечным сопровождающим этой несостоявшейся пары, «третьим лишним», а Вероничка… вынуждена была это терпеть и смиряться. Но иного способа пойти с ней гулять и побыть вместе вне стен школы просто не было.

Тот случай, когда он притопил её в реке, до сих пор жёг чувством вины. Она получила букет от Пашки, и столько радости было на девичьем личике, что её моментально захотелось стереть. Как угодно, лишь бы не видеть восторга в глазах и улыбки на устах. Гадкий поступок, конечно, не достойный, не мужской. Поступок ревнивого мальчишки, который не умеет держать себя в руках.

Те две недели, когда Ника с ним не разговаривала, были похожи на ад. Он зарёкся когда-либо ещё поступать подобным образом и был почти счастлив, когда получил ответ на очередную колкую реплику, призванную расшевелить Веронику, вытащить из кокона отчуждения, привлечь внимание. И теперь каждая едкая фраза с её стороны была в радость. Пусть так, лишь бы не безразличие.

Шли годы, традиция прогулок втроём настолько укоренилась в сознании, что когда у Пашки стали появляться случайные пассии, он даже не считал нужным с ними уединяться, а просто приводил в их «тройку». Сегодня одну, через несколько дней другую, спустя пару недель третью. Официально Ника была просто другом, так что Паша, казалось, не видел ничего необычного в таких прогулках и даже намекал временным пассиям, что Ника, если что, с его другом.

Славик ничего не отрицал и пользовался моментом, чтобы поухаживать за зазнобой: то руку подавал, если нужно было перейти по шаткому мосту, то придерживал доску, когда пролезали через дыру в ограде. И каждый раз Вероника морщилась, потому что хотела ухаживаний от Пашки, а не от его «друга». И Слава злился, обижался и выливал на неё очередной ушат издёвок и насмешек, получал в ответ столько же «приятностей» и колкостей, но неизменно подавал руку или помогал, когда требовалось.

Так и жили в постоянной грызне и обсуждении беспорядочных связей Пахи. А в одиннадцатом классе Ника за зимние каникулы ощутимо похудела, сменила имидж… и произошло самое страшное: Паша увидел в ней не просто друга, но девушку. Ну нет, стать временной забавой любвеобильного безответственного подростка Славик ей позволить не мог. Он не допустит подобное сомнительное завершение многолетней влюблённости! Пашка же всё равно не оценит, растопчет, выбросит, наигравшись, снова переведёт в разряд «друзей», а она… она будет сломана и уже не станет прежней.

Пришлось в срочном порядке устроить Пахе серьёзный мужской разговор и даже опуститься до угроз. Но одним разговором в тот раз всё не ограничилось, потому что Паша не привык, когда ему указывали по части девушек (да и Слава никогда раньше не вмешивался в его личную жизнь).

– Паш, у тебя таких много, а у меня она одна. Одна, понимаешь? – говорил Слава, заглядывая Дронову в глаза. – Оставь её, как друга прошу.

– А если не оставлю, что делать будешь? – усмехнулся тот. – Мне Ника тоже нравится, по-серьёзному, не так, как другие. Я сейчас думаю, что раньше мне никто и не нравился вовсе, а теперь... Она такая… Да ты и сам знаешь!

– Я не отступлю, не для того ждал столько лет, – Славик был сама серьёзность.

– Тогда давай решим вопрос по-мужски. Кто продует, тот и отчаливает, – Паха был явно уверен в своих силах.

– Не передумаешь? – сощурился Славка.

– Не-а.

– Что ж, договорились. Если что, ты сам виноват, – Слава хотел снять очки и положить в карман, чтобы случайно не разбились, но потом передумал.

«Нельзя светить лицом, даже перед ним».

В итоге Дронов две недели сидел дома и залечивал синяки на лице и прочих местах, прикрывшись якобы подкосившей его заразной болезнью и не позволяя Нике приходить в гости, чтобы проведать. А когда снова пришёл в школу, то, кажется, рассудил, что мужская дружба важнее, а девушек вокруг и так полно, так что умерил свои поползновения и переключился на другой объект, а потом на ещё один, и ещё...

Разумеется, Вероника ничего не узнала и очень обиделась, что Пашка «не заметил» её преображения, на которое она очень надеялась. К несчастью, её постройневшая фигурка привлекла внимание ещё нескольких «хищников» как из их класса, так и из параллели, так что Славе пришлось проводить «беседы» и с ними, чтобы не лезли.

Он отлавливал их по одному, дабы не светиться перед остальными. Не все из них знали, что «главный ботан из одиннадцатого А» несмотря на внешнюю щуплость и умышленное освобождение от физры увлекается восточными единоборствами и капоэйрой, да ещё и силой не обделён. Ну, теперь понемногу узнавали, но молчали в тряпочку, чтобы добавки не получить и оставшиеся зубы не потерять.