учитывая, что я уже была беременна. Я узнала об этом слишком поздно, и уже не могла его остановить. Да, он убил короля Александра, но богиня Церера продолжала сторожить свой город и помешала ему бежать. Несколько месяцев спустя все королевские дома проголосовали за его казнь, и мне никогда больше не разрешили его видеть. Сначала я бежала в Вавилон, но даже там я не чувствовала себя в безопасности, и как бы я смогла сопротивляться, если бы приспешники Рима нашли меня? С ребенком в животе я ничего не могла сделать. Я пробралась через портал и оказалась здесь, и тут начались схватки, и ты меня подобрала.

— Мне жаль, что тебе пришлось пережить столько боли и потерь, — сказала Бабет, положив руку на плечо Эветт, которая в свою очередь погладила спину своего сына. — Ты можешь оставаться у меня столько, сколько захочешь.

Картинка расплылась перед моими глазами и через несколько секунд сложилась во что-то другое.

Светило солнце, мы стояли в саду Бабет и наблюдали за маленьким мальчиком, лет примерно шести. Он играл в песочнице, издавая при этом звуки, свидетельствующие о большой фантазии. Игрушек у него было немного, но казалось, он видел вокруг себя совсем другой мир. Он казался… счастливым. У него были короткие волосы, кожа чуть светлее, чем у матери, а зеленые глаза напоминали об отце, которого Джеймс так никогда и не узнал.

Эветта стояла возле садовой ограды с кофейной чашкой в руке, откуда шел пар, чуть позже к ней присоединилась Бабет. Сначала они стояли молча, затем Джеймс внезапно добыл из-под земли воду и использовал ее для заполнения баков своих маленьких грузовиков, будто это было самое обычное дело в мире.

— Он уже сейчас очень силен, — с опаской сказала Септа.

— Совсем как его отец, — ответила вайза с улыбкой. — Он был великим ведьмаком.

— Эветта, сейчас только три часа, — возмутилась Бабет, и я сначала не поняла, почему. — И в твоей чашке уже ром?

— Я должна как-то успокоить нервы. Не переживай. — По лицу Эветты было заметно, что она перестала быть искренней со своей спасительницей и подругой.

Годы продолжали бежать, как нити через прялку Богини судьбы. Я видела, какой нервной становится Эветта, как она топит свое беспокойство в алкоголе и все грубее обращается с собственным сыном, который перестал спать ночами, как иногда видела Бабет. И чем громче вела себя его мать, тем тише становился сын; потом, в один прекрасный момент, она распрощалась с ним.

— Я должна уйти, — сказала она возбужденно. — Мне нужно претворить в жизнь планы Элиса, пусть и другими способами. Я должна…

— Мама? — прошептал он, когда она обняла его, а затем оттолкнула. Не удостоив Бабет взглядом, она скрылась за дверью и больше никогда не появлялась.

Снова летели годы, Джеймс вырос красивым подростком и отдалился от Бабет.

Он рылся в книгах по черной магии, которые пытался от нее прятать, и однажды, когда он куда-то пошел, она проследила за ним. Как и до него, до нее доходили слухи, что могущественная вайза прошла через портал и поселилась в Новом Орлеане.

Дом, перед которым остановился Джеймс, был мне хорошо знаком, и даже слишком хорошо. Мы нашли его, потому что подозревали, что там живет та самая вайза под именем Шарлотты Мэйвил, которая, как мы предполагали, наложила на Вэла проклятие. Казалось, круг замкнулся.

Эветт была Майей. Мать Джеймса прокляла Вэла, и это она только что вышла из дома с книгой в руках, которую Джеймс украдет через несколько лет с моей помощью. «Волшебные водоемы и их опасности».

— Джеймс, — прошептала она, приложив руку к губам. Она выглядела старше, ее потрепали годы, которые она подарила алкоголю. — Что ты здесь делаешь?

— До меня доходили слухи, и я… они сказали, что это не так, что ты совсем не такая могущественная, но… я чувствовал, — заикался он, а мы с Бабет сидели за магнолией и наблюдали за этой сценой.

— Это не так. — Эветта расправила плечи. — Ты должен уйти.

Это заставило Джеймса сделать шаг вперед, но его мать взялась за дверную ручку и оглянулась на него через плечо.

— Я никогда не хотела для тебя такой жизни, Джеймс. Это настоящая причина, по которой я ушла. Я была как отрава. И осталась такой. Ты бы возненавидел меня, если бы узнал, что я сделала, — тихо произнесла она.

— Ты убила еще больше людей? — казалось, Джеймс не видел ничего ужасного в такой мысли, наоборот, в нем виделся какой-то энтузиазм, будто он представлял мать ангелом мщения.

— Нет, Джеймс… — она вздохнула и снова повернулась к сыну. — После того как меня схватили приспешники королевы Вавилона, она начала меня шантажировать. Либо я прокляну ее брата, либо она велит навсегда бросить меня в застенки, такой у меня был выбор. Итак… я прокляла Валенса Маркиз и исчезла из теневого города так быстро, как только могла. Все уничтожено. Все кончено… Я не…

Следующие фразы мы не разобрали, так как рядом с оглушительными грохотом пронесся грузовик.

— Ты можешь создать собственный портал? Покажи мне! — потребовал Джеймс, сжав руки в кулаки, при этом он выглядел более решительно, чем когда-либо. — Я стал еще более могущественным, мама!

Эветт на мгновение сжала губы, затем покачала головой.

— Я не буду этого делать. Ты проведешь свою жизнь здесь и в этом мире, Джеймс. Вавилон и другие теневые города слишком тесны для тебя. Тебе нужен весь мир.

— Мне была нужна ты! — взревел он, что привлекло внимание некоторых соседей, это заметила Эветта и нахмурилась.

— До свидания, Джеймс. Не приходи сюда больше. — Она шагнула обратно в дом и решительно заперла за собой дверь.

Картинка снова сменилась, и передо мной как в ускоренном кино мелькали кадры, показывающие, как Джеймс постепенно все больше отдалялся от Бабет. Она пыталась удержать его, отговорить от черной магии, но он все больше погружался в нее и в конце концов нашел ритуал Порочных, который Бабет тоже обнаружила в его комнате, после того, как последовала за ним в дом ученого. Когда Джеймс заметил ее шпионство, он убежал со своими вещами, но она опять нашла его.

Она не могла его отпустить, потому что любила его, как собственного сына.

Терпение Джеймса подходило к концу, и однажды ночью он использовал особые заклинания черной магии, которым научился, чтобы заставить Бабет забыть себя. Чтобы она больше не чувствовала из-за него скорби.

Он не хотел причинять ей боль. Но септа и темная магия несовместимы. Никогда не удается достичь того, что было задумано.